Глеб Соколов - Вуду. Тьма за зеркалом

– Одна из тайн в сущности вовсе не является секретом, но тем не менее, мало кто о ней знает… Лондон – крупнейший в мировой истории центр работорговли. С 1699 года британские суда совершили 12103 плавания, в ходе которого на них были погружены рабы.

– С 1699 и по какой год? По текущий? – не без умысла спросил Вильямс.

Мак-Магон, казалось, не понял намека:

– Нет, что вы, Вильямс! По 1807! Из этих рейсов 3351 был сделан из Лондона, больше – 5199 – только из Ливерпуля.

– Именно этими подсчетами вы так заняты в последнее время, что даже не согласились приехать в управление?

– Я дико извиняюсь, Вильям, но я действительно очень занят. Кандалы… Я пытаюсь их заполучить.

– Что-о?! – пораженно воскликнул Вильямс, по-своему истолковав слова эксперта.

На этот раз Мак-Магон догадался, что уловил его собеседник:

– Нет! – усмехнулся он. – Конечно я не стремлюсь оказаться в рабстве. Пока еще не надоела свобода. Дело в том, что в подвале одного из старинных зданий были обнаружены неплохо сохранившиеся ножные кандалы – особая модификация, два полукольца из прочного железа, надетые на толстый и короткий металлический стержень. Такие использовались на рабских судах, чтобы негры не очень дергались…

На этих словах Мак-Магон усмехнулся. Его усмешка показалась Вильямсу неприятной.

– Какое отношение имеете ко всему этому вы, Гейнор? – спросил Вильям. – Какие-то кандалы… Насколько я знаю, вы специалист по африканским верованиям, а не по кандалам, удавкам и прочим орудиям подавления свободной человеческой воли…

– Да, вы правы, я специалист по верованиям, но, по-моему, я уже как-то рассказывал вам, иногда кандалы и верования тесно связаны друг с другом…

– Не понимаю, – пробормотал Вильямс, теряя терпение. Его ждали срочные дела, и поездка в район Лондонского порта оказалась вовсе не кстати.

– Как вам объяснить… Попробую на основе примера немного из другой эпохи, хотя и из близкой области. Древние римляне полагали, что меч, которым один раб-гладиатор убил на арене другого раба-гладиатора, обладает особыми мистическими свойствами. Если сделать из такого меча нож, а им, в свою очередь, зарезать курицу и дать ее больному эпилепсией…

– Гейнор, у меня мало времени! – прервал его словоизлияния Вильямс. – Вы что, страдаете какой-то болезнью и эти кандалы помогут вам излечиться? – бросил он, не думая.

Мак-Магон вдруг страшно смутился. Эта неожиданная реакция привела к тому, что Вильямс тут же отбросил все свои подозрения.

– Нет… Просто хозяева подвала упрямятся и не хотят отдавать эти совершенно ненужные им старые железки… – залепетал, как пристыженный учителем мальчишка, эксперт.

– Вот что, Гейнор, я хотел показать вам вот это… А еще вот это…

Вильямс достал из портфеля и протянул Мак-Магону пачку фотографий и короткий рапорт патологоанатома.

– Не очень-то приятные картинки… – пробормотал Мак-Магон, беря в руки фото и разглядывая самое верхнее из них.

– Простите, Вильям, я должен позвонить…

Полицейский пожал плечами.

– Пожалуйста, звоните…

По-прежнему держа фотографии и рапорт в руке, Мак-Магон извлек из кармана дорогую модель мобильного телефона и отошел в сторонку.

Скрытность эксперта неприятно поразила Вильямса.

48

Дожидаясь, когда Адела и ее подруга выйдут из кафе и медленно побредут куда-то по все еще многолюдной улице, Стеффенс попросил у официанта счет. В этот момент он увидел, что Адела как-то нервно схватилась за свою дамскую сумочку, вытащила из нее мобильный телефон, ответила на звонок. Ему показалось – хотя она была от него далеко и он не мог судить об этом наверняка, – что вся фигура ее и вдруг ставшие скованными движения, выразили тревогу.

С кем она говорит?.. Что ее так напугало? Уж конечно этот звонок не связан с ее научной работой. Не похоже так же и на звонок любовника. «Это он, белый хунган!» – подумал Стеффенс.

Он расплатился и, некоторое время посидев еще за столиком, вышел на свежий воздух. Аделы уже нигде не было видно.

На всякий случай Стеффенс торопливо пошел в противоположную сторону – не хватало еще, чтобы под самый конец она неожиданно его заметила!

Довольно долго он брел по городу. Выбирая направление на незнакомых перекрестках, сворачивая в узкие переулки, он подспудно стремился оказаться там, где, как он знал, находились национальные африканские кварталы.

– Что ж, на радиостанцию, благодаря вам, я вовремя не явился. Уверен, меня ждут серьезные неприятности… – проговорил Уолт Кейн, пожимая контрразведчику руку. – Могу я узнать, что вы намерены делать дальше?..

– Мы будем искать его…

– Кого?

– Того, кто стоит за ритуальными убийствами на рок-н-рольных концертах, кто пытается влиять на музыкальную культуру.

В этот момент Кейн увидел, что со стороны кладбища, явно стараясь как можно меньше показываться им на глаза, движется какой-то человек, одетый в темный плащ и широкополую шляпу. Он все время немного наклонял голову, так что широкие поля шляпы скрывали его лицо.

– Вы полагаете, что это один человек?

– Нет, разумеется, нет. В одиночестве невозможно осуществлять такие сложные акции. Хотя дело, расследованием которого я занимаюсь, называется «Барон Самеди», по имени бога смерти черных невольников, обитающего на кладбище, я полагаю, что если Барон Самеди и существует, то у него немало помощников, которые делают одно с ним дело вовсе не ради денег.

– Рок-музыканты, диджеи, музыкальные критики, журналисты… – иронично проговорил Кейн.

В следующее мгновение раздался негромкий хлопок, и контрразведчик повалился вперед, прямо на Кейна. Человек в шляпе и темном плаще не спешил прятать блестящую «пушку» с длинным стволом и массивным глушителем, которую он держал в руках.

Кейн что было духу бросился бежать.

– Что вы можете сказать по поводу этих фотографий? – раздраженно проговорил Вильямс, когда поговоривший по телефону Мак-Магон вернулся обратно.

– Я могу сказать, что это какое-то изощренное шарлатанство!.. Эту жуткую куклу, сляпанную из нескольких мертвецов, да простят меня за эти слова те, из кого она была сделана, начиненную звуковоспроизводящим устройством… Уверяю вас, ее использовали, чтобы дурачить живущих в Лондоне африканцев. Сами знаете, их здесь сейчас совсем не мало, и могу вам сказать: учитывая их менталитет, шарлатан со своим черно-белым человеком должен был иметь среди них оглушительный успех. Полагаю, девяносто процентов членов африканских общин Лондона поверили бы в существование черно-белого человека без всяких сомнений…