Антология - Монстры Лавкрафта (сборник)

– Мне не нравится эта идея, но нам нужно ускорить этот процесс, – ответил он. – Мы не просто следим за тем, как они лежат, выстроившись в шеренгу, вы же понимаете. Мы измеряем это оптическим квантовым генератором. Благодаря этому мы знаем, как именно они выравниваются. И с последней ночи они переменили свое положение. То, чего они ждут, передвинулось на север.

Следующим утром наступил обычный рассвет – небо прояснилось, туман рассеялся, а солнце сияло на горизонте. После двух дней, когда Керри едва могла что-нибудь различить в пятидесяти футах от себя, ей казалось, что она прозрела. Ей было радостно от этой вновь обретенной свободы. Спустя всего два дня.

А каково тогда будет Барнабасу Маршу почувствовать океан впервые за восемьдесят с лишним лет? Настоящее море, а не подделку, воду которой откачивают и закачивают в яму. Разумеется, его будут сдерживать импровизированный поводок, а также трое стрелков, готовых открыть огонь с берега и еще трое на тюремном парапете… но он все равно будет в море.

То, что это будет Марш, было неизбежно. Это могло быть небезопасно, и у них была всего одна попытка. Керри признавала, что он хитер, но в то же время он был старейшим заключенным и к тому же прямым потомком человека, принесшего такую участь жителям Инсмута. Он должен был знать больше всех.

И возможно, он был достаточно высокомерен, чтобы поделиться своими знаниями и позлорадствовать.

Керри ждала на мелководье, пока приведут Марша. Он был на длинной цепи, пристегнутой к оси четырехколесного вездеходного квадроцикла, который тащился за заключенным. Марш мог бы завалить солдат в соревновании по перетягиванию каната, но не в этом.

И хотя поводок позволял подойти ближе, Марш остановился в нескольких ярдах от кромки воды, чтобы посмотреть на огромное мерцающее море. Может, остальные расценили его неуверенность как знак недоверия или как наслаждение моментом, но и те и другие были неправы. Керри подумала, что он заново знакомился с морем. Так все и было.

Затем он поплелся вперед, волоча за собой цепь, и, приблизившись к воде, бросил любопытный взгляд на Керри. Она стояла в гладком синем гидрокостюме, с дыхательной маской и трубкой в руке. Глядя на нее, он снова остановился, и по тому человеческому, что еще осталось в нем, Керри видела – он понял, что это была ее заслуга.

Однако благодарность не была частью его естества. Оказавшись в воде, он тут же исчез, и его положение можно было отследить лишь по стуку цепи о скалы.

Керри подумала, что будет разумно оставить его на несколько минут в одиночестве – только он и море. Она уже собиралась поплыть к нему, когда к ней подошел Эсковедо.

– Уверены, что готовы пойти на это? – спросил он. – Я вижу, вам сильно не нравится эта идея, хоть вы сами ее и предложили.

Она глянула на цепь Марша, которая теперь не двигалась.

– Мне не нравится, когда кого-то держат в заключении, если есть возможность улучшить условия содержания.

– Я не это имел в виду. Если вы думаете, что у вас получается скрывать боязнь воды, то вы ошибаетесь. Я заметил это еще два дня назад, как только мы уехали с материка.

Керри робко улыбнулась своим ластам. Ее раскрыли.

– Не волнуйтесь. Я справлюсь.

– Вы хоть умеете плавать под водой?

– А как еще можно избавиться от фобии? – Керри засмеялась, и это помогло. – В крытом бассейне с подогревом у меня отлично получалось.

Она надела маску, вставила трубку в рот и отправилась вслед за Маршем. Икры, колени… Каждый шаг вперед был для нее победой над собой, поэтому она стала думать о Тэбби. Чем скорее я добьюсь результата, тем быстрее вернусь домой. Бедра, талия… И она оказалась в мире Марша, лишившись решимости от страха, что он будет ждать ее там, со своими зубами и когтями, готовый вцепиться в нее, чтобы совершить свой последний акт неповиновения.

Но его рядом не оказалось. Она плыла на поверхности лицом вниз, легонько двигая ногами, следуя за цепью вдоль по склону берега, пока не поняла, что та исчезла над подводной ямой перед колодцем на несколько футов глубже. Вот он.

Керри в нерешительности замерла на месте, наблюдая за тем, как Марш наслаждался водой. Он был в восторге, иначе не скажешь. Он извивался и кружился, и цепь не сильно ему мешала – он поднимался почти на поверхность, затем поворачивался и погружался обратно ко дну, вращаясь в темноте, которую снова и снова колыхал. Его радостная энергия напоминала энергию ребенка.

Он увидел Керри и утихомирился, поплыв посередине между поверхностью и песчаным дном, словно образ из кошмара – даже хуже, чем акула, потому что казался абсолютно чужим в этом мире.

Волнение Керри от этого не уменьшилось. Она сделала глубокий вдох через трубку и нырнула на глубину, сохраняя расстояние между ними.

Чуть больше двух минут – на столько она смогла задерживать дыхание.

Керри поплыла к свободному камню, который казался достаточно тяжелым, чтобы удержать ее под водой, а затем сверилась с водонепроницаемым компасом, закрепленным на ее запястье, будто огромные часы. Она сдвинула сглаженный волнами камень себе на колени и села на дне, скрестив ноги и пытаясь выстроиться в как можно более точном направлении, которое так сильно очаровывало Марша и остальных шестьдесят двух заключенных. Она сидела на дне самого настоящего Тихого океана, в ушах стоял гул, и Керри опускалась в сине-зеленую дымку. Она ожидала, что нечто гораздо более ужасное, чем Марш, приплывет к ней прямо из пустоты.

Где-то позади, наверху, Марш наблюдал за ней.

Керри оставалась внизу, пока ее легкие не начали болеть. Тогда она выбралась из-под камня и поднялась на поверхность, где продула трубку, а затем перевернулась, чтобы снова уплыть на дно моря. На этот раз она подплыла ближе к Маршу, их разделял всего фут. Теперь ей уже не нужен был компас – она сама нашла дорогу, и время, как и ее сердцебиение, стало замедляться, несмотря на страх. А потом страх ушел, унесенный потоками воды, которые манили ее с собой.

Снова вверх и обратно вниз, и каждый раз ей казалось, что она проводит под водой больше времени, ее вдоха стало хватать на то, чтобы чуть ли не выйти из своего тела и, посмотрев на себя, удивиться, каким плавучим существом она стала. Она не принадлежала ни суше, ни воде, и чувствовала себя комфортно и там и там. Теперь она жила в неиссякаемом дыхательном пузыре, ее легкие были насыщены воздухом, сознание ползло вперед по выбранной траектории, которая, словно канат, соединяла моря, и если бы она могла последовать за этим канатом, то узнала бы секреты, скрываемые от всех, кроме посвященных…

И там был он, Барнабас Марш, смутное неземное существо, плывущее рядом с ней. Если она правильно поняла выражение его холодного лица и непостижимых глаз, то ему было любопытно. Она превратилась в нечто, чего он никогда не видел, нечто, не относящееся ни к его врагам, ни к представителям его рода, нечто, меняющееся прямо на глазах.