Самый ядовитый чай - Елисавета Р
— Даниил? — сказал он, сразу откашливаясь. Видимо, Уильям отравлен углекислым газом и больше не может идти, теряя сознание.
— Отец. Здесь настанет наша погибель, — гордо произнёс я, — Я рад умирать, зная, что ты мёртв. Тебе есть, что сказать напоследок?
— Я… Вырастил монстра, — последнее, что он сказал мне, прежде чем упал без сознания. Я брезгливо оглядел Уильяма. Не могу не признать, его слова задели меня. Но это уже неважно. Пламя объяло комнату. Я готов. Сверху что-то затрещало. Я поднял голову, смотря на потолок. Последнее, что я увидел, была летящая на меня огненная балка.
Тем временем, у Саманты.
— Брент, я вернулась! — громко воскликнула она, распахивая дверь. Но дома было тихо и пустынно, — Брент? — окликнула она. Ответа не последовало. Девушка прошла в дом. «Куда же он подевался?» — беспокоилась она. Выглянув в окно, вдалеке она увидела дым. «Пожар? Так много дыма. И совсем в той стороне, где мой дом…» — задумалась она. Беспокойство взяло верх, вдруг горит её дом? Невзирая на здравые смыслы и то, что её могут поймать, Саманта, не медля, помчалась туда. Лондон опустел. На улицах не было ни души, что с одной стороны давало преимущество — никто не будет пытаться схватить её, с другой — пугало, заставляло тревожиться. Что происходит?
Когда она прибежала, было уже поздно. Замок был охвачен огнём, настолько ярким, что кажется, тот отражался в глазах девушки. Настолько ярким, что тот охватил и её сердце. Множество чувств смешалось внутри, было и непонимание, почему их особняк горит, как такое могло случиться? Было и отрицание, возможно он и горит, но семья успела выбраться, так что всё хорошо! Была и злость, посмел ли кто-то сжечь её дом? Но, в конце концов, все они сгорали в пламени боли её души от осознания, что это конец. Она не сможет вернуться домой никогда, никогда не получит ответы на свои вопросы, никогда не увидит семью, которую любила. В лучшем случае навеки будет вынуждена скитаться от места к месту, в худшем — сойдёт с ума. Однако она не желала сдаваться до последнего. Саманта побежала прямо в горящее здание. Она увидит своих родных, чего бы ей это не стоило, а если огонь охватит и её, да будет так. Она — часть семьи и сгорит вместе с ними. Как только она пересекла порог замка, на лбу сразу же выступил пот, всё тело обволок неимоверный жар. Первый этаж был почти разрушен — много чего было обвалено, почти вся мебель сгорела. Множество мёртвых догорающих тел — самых различных людей, от обычных служанок до аристократов и их семейной охраны. Лежали даже тела в полицейской форме. Царящая вакханалия ужаснула её, кажется, в доме произошла самая настоящая кровавая бойня. Саманта побежала на этаж выше. На второй этаж вход был полностью завален и путь по витиеватой лестнице продолжился. Третий этаж был открыт для вхождения. Она быстро рванула по коридору, спешно оглядывая комнаты. Среди множества тел она больше всего искала и одновременно боялась найти свою мать. Дальнейшее движение преградила града пламени. Однако, по ту его сторону в нескольких метрах она увидела двух сражающихся мужчин. Сначала сконцентрированный дым давал лишь их слабые очертания — один высокий и статный, другой низкий и немного сгорбленный. Но дымка немного рассеялась и она разглядела — это были Альберт и Брент. Мужчины сражались на мечах, Брент проигрывал в физической силе. Саманта наконец поняла, куда же пропал старик. Но почему он здесь? Губы девушки задрожали.
— Дедушка Альберт! Дедушка Брент! — окрикивает она их. Её голос был слабо слышен в пучине из ада смешавшихся звуков бушующего огня, падающих сооружений. Но они вскинули головы на её зов. Миг, когда по две стороны стоящие, пересеклись глазами, застыл. Саманта хотела подать им обоим руку, вызволяя отсюда, но пламя, разделяющее их, не давало. Брент непонимающе смотрел на Саманту, в его глазах читался вопрос: «Что ты здесь делаешь, внучка?». Ровно тот же, что и у неё был к нему.
— Это я, — прошептала девушка. Она знала, он не услышит. Но лишь взглянув на Саманту, Брент понял сказанное ей. Лицо старика расслабляется. В следующий миг он взмахивает мечом.
— Нет! — единственное, что успевает закричать она, но было поздно. Брент пронзает своего оппонента саблей, в ответ ощущая, как пронзают его. Они оба падают на колени. Пламя взымает вверх, скрывая их фигуры. Глаза Саманты заслезились от дыма. Лишь от него. Теперь девушка поняла, что сказал Бренту тот человек. Саманта убегает, спасаясь от наступающего огня. Выход к лестнице ещё не опоясан пламенем, ей повезло. Она бежит ещё выше и настигает бальный зал. Он всегда нравился ей. Сейчас зал уже не был таким, как раньше, от огня материал где-то потрескался, где-то мрамор изменил свой привычный кристально белый цвет. Тот бальный зал, в котором маленькая Саманта станцевала свой первый в жизни танец совсем отличался от нынешнего. Того, в котором её учили поддерживать светские беседы, этикету и манерам. Девочке это всё было увлекательно и интересно, а когда настал её первый бал, она показала себя превосходно и ещё больше втянулась в эту высокую жизнь. Кого-то утомляли долгие танцы и притворно-лестные разговоры, но Саманта жила и дышала, когда множество взглядов было приковано к ней, когда она надевала свои торжественные платья, когда слушала комплименты, аристократические сплетни и козни, это забавляло её. Это было тем местом, где она чувствовала себя важной. То место, где она получала людское внимание. Сейчас из людей там лишь два мёртвых тела. Она нашла, то, чего боялась найти. Среди полыхающих стен, посередине лежало бездыханное тело её матери, чуть поодаль — отца. Нельзя сказать, что она не была готова к этому. Но всё равно это отдалось болью в сердце и новой волной слёз. Девушка побежала в центр.
— Мам! Мама, — закричала она, падая на колени рядом с Элизабет. Саманта
