Сара Бреннан - Лексикон демона

— А я посмотрю на Джеми, — отозвалась Мэй.

Ник спрятал нож и не стал провожать ее взглядом. Хорошо бы она и ее братец уехали, и чем скорее, тем лучше.

Внезапное наступление темноты сподвигло Алана лишь на то, чтобы зажечь свечу и продолжить изучение карты Англии, разостланной на полу.

— А если бы напали демоны, что тогда? Скатал бы ее и дрался рулоном? — полюбопытствовал Ник.

— Нет, — ответил Алан и в доказательство помахал пистолетом. Потом провел дулом линию от Эксетера до Лондона. — Скажи-ка, что ты видишь?

— Кажется, это называется «карта».

Алан выразительно посмотрел на него поверх очков.

— За нами гонится Круг Обсидиана, — терпеливо начал он. — Лианнан сказала, что им понадобится девять дней на переезд… Даже с камнями путь от Эксетера до Лондона столько не занимает. Они хотят сделать привал: найти хорошее место для установки круга, чтобы прибыть в Лондон во всеоружии, с полным набором демонов. Улавливаешь, о чем речь?

Ник радовался тому, что Алан решил поделиться планом. Раз у него был повод для оптимизма, можно было потерпеть и дождаться объяснений. Глаза Алана сияли торжеством.

— Где бы ты стал вызывать демонов, если бы ехал из Эксетера в Лондон?

Дуло его пистолета снова провело линию между городами, задержавшись на миг, чтобы дать Нику подсказку. Тот присвистнул.

— Конечно! Стоунхендж!

Алан позвал Мэй и Джеми. Немного придя в себя после того, как Мэй села рядом с ним на кровать, он приступил к объяснению.

— У колдунов одни традиции с участниками Ярмарки. Они выбирают какое-нибудь историческое место, чтобы призывать демонов, а тут их путь лежит мимо постройки шеститысячелетней давности. — Алан пожал плечами. — Они будут искать нас здесь, а мы можем явиться туда.

— Застанем их врасплох, — согласился Ник. — Отловим двоих и притащим сюда. Потом убьем и кровью смоем метки. Вы вернетесь домой, а мы заляжем на дно.

«А что, неплохой план», — сказал он себе, и Джеми как будто был с ним солидарен. Мэй и Алан слегка погрустнели.

— Придется тебе учить меня арамейскому по электронной почте, — сказала Мэй, и Алан смутился открыто до неприличия.

Они кинулись обсуждать разные мертвые языки. Ник, который неоднократно заваливал французский, пропускал их взволнованные тирады мимо ушей, отмечая про себя лишь то, что на этот раз Алан выбрал подружку с общими интересами. Что ж, тем лучше. Если брат будет счастлив, это на руку им обоим. Глядишь, отвлечется от Мари — девчонки с фотографии. А он, Ник, не посмеет больше трогать Мэй.

Она заерзала на кровати, и из-под Алановой подушки выпала книга. Алан так поспешно за ней кинулся, что успел перехватить в полете и спрятать с глаз долой. Ник поймал на себе его тревожный взгляд. Значит, брат еще пытался сохранить снимок в тайне.

— Завтра выезжаем, — сказал Алан. — Я напишу записку для учителей, что у тебя назначено к зубному, но на первые уроки ты вполне можешь сходить. Прогуливать два полных дня в неделю я тебе не дам.

Обыкновенно Ник закатил бы глаза и прошелся насчет брата-зануды, а сегодня только угрюмо промолчал, сверля глазами подушку. Алан же довольно скоро повернулся к Мэй и начал разглагольствовать о латыни.

Тема девчонок всплыла опять, тем же вечером. Ник уже засыпал, когда Алан появился из душа в запотевших очках и с мокрой головой, роняя капли на футболку с надписью «Я библиотекарь, не путать с боксером». Он принялся вытирать голову полотенцем, пытаясь попутно рассказать о своих чувствах.

— Конечно, она ела жар-плоды и так далее — в ночь Ярмарки, — говорил он, — но все-таки выбрала меня. То есть, наверно, это что-то значит.

— Наверно, — ответил Ник, глазея в потолок.

— Ведь будет неправильно, если я стану ухаживать за Мэй сейчас, когда она живет с нами и ждет от нас помощи, — гнул свое Алан. Только он мог волноваться из-за такой ерунды. — Потом-то я, конечно, смогу спросить, можно ли ей позвонить. Когда-нибудь. Что скажешь?

— И что тебе вечно неймется? — ответил Ник. — Какой в этом толк? Хочешь жениться, нарожать детей и бегать с ними по всей стране, как отец?

Вышло злее, чем он хотел. Когда Ник приподнялся на локте, чтобы одарить брата мрачным взглядом, тот сидел совсем бледный.

— Причем здесь это… — пробормотал Алан. — Я не… если я и надумаю жениться, то еще очень нескоро.

— Какая разница, скоро или нет? — отмахнулся Ник. — Когда-нибудь. Ты сам так сказал. Почему?

— Ты правда не понимаешь, зачем нужна семья?

— Нет!

Алан стиснул мокрое полотенце, словно хотел швырнуть его Нику в лицо. Потом побагровел и выпалил:

— Я хочу, чтобы меня любили. Вот зачем!

— О-бал-деть! — яростно отчеканил Ник и резко отвернулся.

Когда он снова глянул на брата (что случилось не сразу), Алан лез под подушку за той дурацкой книгой — видимо, искал в ней утешение. Все его фотографии смотрели с прикроватного столика: отца и матери в день свадьбы — совсем молодых, как Алан сейчас, хмурого мальчишки в школьной форме давно забытой школы — Ника. Когда Ник закрыл глаза, спрятанная фотография встала в ряд с остальными, словно ей было там место.

— Алан, — тихо позвал он.

— Что?

— Тебе бывает страшно?

Алан издал смешок — будто порвали что-то.

— Мне все время страшно.

От неожиданности Ник открыл глаза. Он никогда не думал, что Алан может чего-то бояться. У него всегда был план, он всегда твердо знал, что делать, и сохранял спокойствие. Ник заглянул ему в лицо. Оно было невозмутимо, как обычно. Правда, его лицо умело лгать не хуже всего остального.

Поздно ночью Ник проснулся оттого, что Алан разговаривал во сне с демонами. Его нечленораздельный шепот перемежался криками. Ник стремглав вывалился из постели, словно на них напали, и встряхнул брата за плечи. Алан пошевелился, открыл глаза и шарахнулся от него прочь, ударяясь спиной о стену.

— Эй, — сказал Ник. — Это же я!

Алан тяжело дышал. Вокруг рта у него добавилось страдальческих морщинок, кожа лоснилась от холодного пота. В лунном свете его лицо подернулось серебром, а волосы будто поседели. Казалось, он с кем-то сражался во сне. Впрочем, так и было. Демоны пытались поставить на нем третью метку. До сих пор он их сдерживал, но что потом…

Алан вдруг выдавил подобие улыбки, которой обычно подбадривал малышей. Улыбка вышла натянутой.

— Точно, — выронил он. — Все, я в порядке. Теперь бы поспать.

Когда Ник забрался в постель и притих там, чтобы снова вовремя разбудить брата, Алан не уснул. Раздался щелчок, и на стене напротив возник кружок желтого света. Ник повернулся и увидел силуэт худой Алановой спины и тень от его пальцев — черные полоски на желтом поле. Он понял, что Алан разглядывает — будто без этого ему не спалось.