Крис Картер - Улыбка монстра. Файл № 433

Тем временем Корнелиус тоже боролся с хитрым механизмом, запиравшим дверь. И ему тоже казалось, что эти мгновения растягиваются в вечность.

Оба они победили — одновременно.

Выстрел рявкнул, когда входная дверь широко распахнулась. Корнелиуса вышвырнуло наружу.

Револьвер грохнулся на пол. Вслед за ним грохнулся Хэмфри. Попробовал снова подняться — ничего не вышло. Попробовал поползти к выходу… Далеко не уполз — содержимое желудка прорвалось-таки наружу. Батлер ткнулся лицом в лужу собственной рвоты и заплакал от бессилия.

В это время Ширли Мейсон, в одиночестве сидевшая в офисе — и естественно, не поспешившая по сигналу тревоги к камерам, — пыталась срочно связаться с Кайзерманном.

ЭПИЗОД 4

Трэйклейн, 27 июля 2002 года, 11:18

Длинный, глубоко вдающийся в озеро пирс неподалеку от Вайсгер-Холла. Флотилия готова к отплытию — двенадцать катеров. Это шестиметровые суденышки с рубкой и небольшой каютой, на носу палуба высокая и слегка покатая, на корме низкая и огражденная фальшбортом (именно отсюда арендовавшие катера любители пытались поймать своего чудо-лосося). На каждой рубке изображен дружелюбно улыбающийся Биг-Трэйк — но сейчас эти улыбки кажутся зловещими оскалами.

На корме одного суденышка стоят Молдер и Скалли — в оранжевых надутых спасательных жилетах. В этом снаряжении невыносимо жарко, но Дональд Вайсгер, командующий операцией, запретил его снимать под страхом списания на берег. Сам он обретается на соседнем, флагманском судне, стоящем борт о борт, — и, что характерно, без жилета. Вместо него к куртке Дональда крепится небольшой, не более пинты объемом, ярко-оранжевый баллончик с коротким шлангом и загубником. Это аварийное приспособление позволяет аквалангистам избегать экстренного всплытия и неизбежной кессонной болезни в случае отказа акваланга.

На поясе Вайсгера-младшего висит устрашающих размеров тесак. Другого оружия Молдер и Скалли не видят — за исключением непонятного, но явно смертоносного устройства на носу флагманского судна. Впрочем, объемистые красные цилиндры на корме каждого катера вполне могут оказаться глубинными бомбами.

И все же Молдера интересуют подробности предстоящей охоты — хотя в успех ее он не верит.

— Что вы собираетесь делать, когда обнаружите Биг-Трэйка? — спрашивает он. Легенда о гигантском лососе рассыпалась в прах, но именно этим именем все до сих пор зовут затаившийся в глубинах ужас.

Дональд Вайсгер смеется:

— Обвяжусь динамитом и прыгну за борт с воплем «Джеронимо-о-о!!!» note 19.

Потом добавляет серьезно, кивнув на загадочное орудие на носу своего катера:

— Это китобойная пушка. Но гарпун слегка изменен — вместо относительно слабого тротилово-го заряда, задача которого ранить кита и раскрыть лапы-зазубрины в его теле, туда поставлен кумулятивный пластидный. Китобои не хотят, чтобы убитый кит тонул слишком быстро, — а мне с этой тва-рыо, кем бы она ни оказалась, миндальничать незачем. Взрыватель тоже изменен — сработает даже от удара о воду с полусекундной задержкой. Я надеюсь оглушить гадину взрывом даже в случае промаха.

Молдер уважительно смотрит на полуторафутовые лапы-зазубрины, сейчас прижатые к корпусу гарпуна. И понимает, отчего пушка только одна: честь последнего выстрела (и семимиллиопную премию) Дональд оставляет себе.

Агент ФБР спрашивает:

— Но, как я понимаю, эта штука сработает лишь по цели, поднявшейся на поверхность? А если тварь предпочтет остаться на глубине?

— Как только мы ее засечем, сбросим на дно генераторы ультразвука. — Дональд кивает на красные цилиндрические предметы. — На глубине сразу станет весьма неуютно. Ручаюсь, она выскочит на поверхность как ошпаренная. И я ее пристрелю. Кстати, можете попросить у капитана сачок. Лосося, окуней и форелей тоже поднимется предостаточно.

Капитан (на судне такого размера его звание звучит слишком претенциозно) с ухмылкой слушает эти речи, но выдать сачок не спешит.

— Кстати, а где ваш «мистер Трэйк»? — вспоминает вдруг Молдер. — Не захотел участвовать в облаве на тезку?

— Макс умудрился подцепить вчера кессонку, — мрачнеет Дональд. — Несколько дней проведет безвылазно в барокамере… Все, отплываем. — И он повторяет команду в микрофон.

Катера по очереди отваливают от пирса и выстраиваются в походный ордер по два. Воздушная поддержка — небольшой двухместный вертолет — уже кружит над головами. Охота начинается.

Полтора часа спустя

Облава движется от траверза Пфуллэида к восточной оконечности Трэйклейна — имевшие место нападения обозначили район дислокации твари достаточно четко. Теперь катера идут сильно растянутой цепочкой, перекрывая все озеро.

Эхолоты выставлены на максимальный сектор охвата — но Молдер опасается, что тварь все же отыщет щель в невидимом неводе и ускользнет незамеченной. Он совершенно забыл, что полтора часа назад не верил в возможность успеха. Азарт ловли захлестнул его с головой. Он натянут как струна, каждую секунду ожидая, что по экрану эхолота скользнет огромная размытая тень.

Скалли спокойна и скептична. Вымершие миллионы лет назад тримаглодоны плавать в курортных озерах никак не могут — в этом она уверена. Значит, кто-то вполне реальный и современный сделал слепок с окаменевших челюстей — и искать его надо не в глубинах, а на суше. Все очень просто. Азарт Молдера и Дональда кажется ей проявлением мальчишества, до глубоких седин таящегося в каждом мужчине…

— Проскочит, точно проскочит, — нервно говорит Молдер капитану. — Плотнее надо идти… Неужели не могли найти еще катеров?

Капитан спокоен. Он знает, что установленная на борту вертолета аппаратура позволяет охватить огромную зону — почти от берега до берега. Тварь не уйдет. Объяснить это Молдеру он не успевает.

— Есть! Засекли! — Голос Дональда в наушниках звенит от возбуждения — именно с его катером держит связь вертолет.

Молдер сообщает Скалли (наушников для нее не хватило) радостную весть. Она удивлена. Уверена: какая-то ошибка. В таком возбужденном состоянии легко принять желаемое за действительное.

Дональд торопливо отдает команды, эфир наполняется номерами катеров, цифрами курса и дистанции. Цепочка суденышек изгибается дугой. За борт летят красные цилиндры, выстраивая на дне непреодолимый для твари барьер.

Критическая фаза — петля сжимается. Тень уже мечется на экранах всех катеров. Нервы у ловцов звенят, как мечи из дамасской стали. Бешено стучащие сердца гонят по жилам перенасыщенную адреналином кровь. Даже Скалли против воли захвачена азартом схватки.