Клайв Баркер - Книги крови I-II: Секс, смерть и сияние звезд
«Мама, меня скормили свинье».
Не «мама, помоги, спаси меня». Просто: «меня отдали свинье».
Они еще дети, по большей части полуграмотные, склонные к предрассудкам и суевериям. Но это не объясняло поведения Леверфол Она снова смотрела в глубь хлева, и он только сейчас заметил, что ее волосы распущены. Они падали на плечи плавными волнами и отливали медом в свете свечей.
— По-моему, обыкновенная свинья, — сказал он.
— Она говорит его голосом, — спокойно произнесла Леверфол — Его языком, если вам так больше нравится. Скоро вы услышите его. Языком моего дорогого мальчика.
Тут он понял.
— Вы и Хенесси?
— Не смотрите на меня испуганно, — сказала она. — Ему было восемнадцать. Волосы черные как смоль. И он любил меня.
— Почему он повесился?
— Чтобы жить вечно, — ответила она. — Чтобы никогда не повзрослеть и не умереть.
— Мы искали его шесть дней, — подойдя сзади к Рэдмену, почти прошептал подросток. — И даже тогда она никого не подпускала к нему, потому что он принадлежал ей. Я имею в виду свинью, не доктора Знаете, Кевина все любили, — прошептал мальчик. — Он был красивый.
— А где Лэйси?
Улыбка медленно сползла с лица Леверфол.
— С Кевином, — ответил подросток. — Там, где он нужен Кевину.
Он указал в дверной проем. На соломе спиной к выходу лежало человеческое тело.
— Если он вам нужен, можете пойти и взять его, — сказал мальчик, и в следующее мгновение его руки впились в горло Рэдмена.
Рэдмен попытался вырваться и ударил его локтем в живот. Подросток охнул, разжал пальцы и скорчился где-то сзади, но его место уже заняла Леверфол.
— Отправляйся к нему! — закричала она, вцепившись в волосы Рэдмена. — Отправляйся, если хочешь его! — Ногти Леверфол расцарапали его нос и виски, едва не задев глаз.
— Пустите меня!
Он пытался стряхнуть с себя женщину, но она схватила его мертвой хваткой. Она визжала и мотала головой из стороны в сторону, изо всех сил стараясь прижать его к; стене.
Все остальное произошло с ужасающей быстротой. Ее волосы задели горящую свечу и вспыхнули, как промасленная пакля. Испустив душераздирающий вопль, она отпрянула и наткнулась на невысокие ворота хлева Те не выдержали веса Леверфол и повалились внутрь. Рэдмен беспомощно смотрел, как объятая пламенем женщина упала на солому и огонь мгновенно охватил стойло.
И даже сейчас свинья оставалась всего лишь свиньей. Чуда не случилось: она не заговорила, а в панике завизжала, когда языки пламени лизнули ее бога. В воздухе запахло паленой шерстью. Щетина загорелась, словно сухая трава.
Ее голос был голосом свиньи, паника — паникой свиньи. Истерически визжа и хрюкая, она бросилась через тело Леверфол, оттолкнулась от него копытами и выскочила в сломанные ворота.
Горящая свинья, от боли метавшаяся по полю, представляла собой волшебное зрелище. Ее вопли не утихли даже тогда, когда сама она исчезла в темноте. Крик походил на долгое эхо, что отражается от стен в поисках выхода из запертого помещения.
Рэдмен перешагнул через обожженный труп Леверфол и вошел в хлев. Солома горела все ярче, пламя подбиралось к двери. К потолку вздымались клубы едкого дыма. Прищурив глаза и набрав в легкие воздуха, он нырнул во мглу.
Лэйси по-прежнему неподвижно лежал у самого выхода Рэдмен перевернул его на спину. Мальчик был еще жив и в сознании. Его лицо искажала гримаса ужаса, глаза почти вылезли из орбит.
— Вставай, — сказал Рэдмен, наклонившись над ним.
Тело Лэйси свело от судорог, и Рэдмену с трудом удалось разнять его онемевшие руки. Подбадривая мальчика, он поставил его на ноги, когда дым начал обволакивать дом свиньи.
— Давай, давай. Все в порядке.
Рэдмен распрямился, и в этот момент что-то зашевелилось у него в волосах. Почувствовав у себя на щеках мелкий дождик из холодных и мокрых червей, он поднял глаза и увидел Хенесси — или то, что от него осталось, висевшее на верхних балках хлева. Лицо почернело и сморщилось, как сушеный гриб. Тело было обглодано до пояса, и из зловонных внутренностей на голову Рэдмена падали черви.
Запах дыма заглушал невыносимый смрад трупа. Рэдмена стошнило, и это придало сил. Он вывел Лэйси из-под тени мертвеца и вытолкнул за дверь.
Снаружи солома уже догорала, но мерцание свечей и тлевшего трупа казалось ослепительным после темноты хлева и заставило его зажмуриться.
— Ну, давай, парень, — сказал он и перенес ребенка через огонь.
Глаза мальчика, большие и неподвижные, светились лунатическим блеском Они говорили об обреченности.
Взрослый и подросток прошли через ворота, обогнули тело Леверфол и направились через поле в темноту.
Мальчику с каждым шагом становилось лучше, его оцепенение проходило. Горящий позади хлев уже стал дымным воспоминанием. Мгла впереди была непроницаемой, как и прежде.
Рэдмен старался не думать о свинье. Скорее всего, та уже умерла.
Правда, продвигаясь вперед, они все время слышали странный гул под ногами, будто что-то огромное и враждебное неотступно следовало за ними, неумолимо приближалось.
Он тянул Лэйси за руку, он торопился, старался поскорее миновать выжженный солнцем пустырь. Лэйси негромко стонал — еще не слова, но уже какие-то звуки. Это был хороший признак, и Рэдмен немного приободрился. До сих пор он беспокоился за рассудок мальчика.
До здания они добрались без происшествий. Коридоры были пусты, как и час назад. Вероятно, тело Слейпа еще не нашли. Иначе почему никто не встретил их ни на крыльце, ни на лестнице? Вероятно, подростки сразу разошлись по спальням и уснули, уставшие после событий вечера.
Самое время найти телефон и вызвать полицию.
Держась за руки, мужчина и мальчик направились к кабинету директора. Лэйси снова замолчал, но его лицо больше не выглядело безумным; казалось, в любую минуту он мог разразиться очистительным потоком слез. Он сопел и издавал горлом хриплые звуки.
Его рука сжала ладонь Рэдмена, а затем расслабилась.
Вестибюль был погружен в темноту. Кто-то совсем недавно разбил лампочку. Патрон с осколками еще раскачивался на проводе, освещенный тусклым лучом света из окна.
— Давай, давай. Здесь нам нечего бояться. Давай, мальчик.
Внезапно Лэйси наклонился к запястью Рэдмена и укусил его. Он проделал это так быстро, что Рэдмен непроизвольно выпустил его руку, и мальчик со всех ног бросился во мрак коридора, ведущего из вестибюля.
Ничего, далеко он не убежит. Рэдмен впервые порадовался тому, что заведение окружала высокая ограда с колючей проволокой.
