Роберт Маккаммон - Жизнь мальчишки. Книга 1. Темная бездна

— Понятия не имею, — пробормотал отец. Вслед за ним и я покачал головой.

— А вы взгляните поближе.

Мистер Скалли поднес деревяшку с вонзенным в нее кинжалом прямо к моему лицу. Приглядевшись, я увидел царапины и выбоины на поверхности слоновой кости и что край кинжала зазубрен, словно нож для разделки рыбы.

— Это зуб, — объяснил нам мистер Скалли. — Или, скорее, клык.

— Клык? — изумленно нахмурился отец, переводя взгляд с лица мистера Скалли на предмет в его руке и обратно. — Здоровенная, должно быть, была змея?

— Это была не змея, Том. Три года назад, летом я отпилил этот кусок дерева от бревна, которое выбросило на берег реки. Я хожу туда иногда — ищу бутылки. Видите эти раковины? Этот чурбан от старого дерева, должно быть, он пролежал на дне реки невесть сколько лет, и вот во время прошлогоднего паводка его вымыло из ила.

Мистер Скалли осторожно провел защищенным перчаткой пальцем по зазубренному краю зуба.

— Думаю, что в руках у меня единственное доказательство.

— Неужели вы хотите сказать… — не успел отец закончить, а я уже все понял.

— Да, именно так: этот зуб — клык изо рта Старого Мозеса.

Мистер Скалли снова ткнул деревяшкой мне в лицо, и я в испуге отшатнулся.

— Видно, его зрение здорово ослабло, — задумчиво проговорил мистер Скалли. — Наверно, он принял этот чурбан за большую черепаху. А может быть, в тот день он был чем-то раздражен и бросался на все, что тыкалось ему в рыло.

Палец мистера Скалли постукивал по зазубренному краю зуба.

— Страшно представить, что может сделать с человеком чудовище с такими зубищами. Жуткая получается картина, верно?

— Можно взглянуть? — с любопытством спросил отец. Мистер Скалли передал ему деревяшку с зубом. Пока отец его рассматривал, мистер Скалли подошел к окну и выглянул наружу. После небольшой паузы отец кивнул и проговорил:

— Готов поклясться: вы правы, мистер Скалли! Это действительно зуб!

— О чем я и говорю, — отозвался от окна мистер Скалли. — Зачем же мне лгать?

— Вам обязательно нужно кому-нибудь его показать! Шерифу Эмори или мэру Своупу! Да в конце концов самому губернатору!

— Своупу я его уже показывал, — кивнул мистер Скалли. — Он мне посоветовал убрать этот зуб подальше и запереть дверь на ключ.

— Но почему? Это же новость, достойная первых страниц газет!

— Мэр Своуп так не думает.

Мистер Скалли повернулся к нам, и я увидел, как его глаза потемнели.

— Поначалу Своуп был уверен, что этот зуб — подделка. Он показал его доктору Пэрришу, а док Пэрриш позвал дока Лезандера. И тот и другой в один голос заявили, что клык принадлежит какой-то огромной рептилии. Потом мы устроили совещание в кабинете мэра за закрытыми дверями. Своуп сказал, что, по его мнению, это дело лучше всего похоронить в зародыше. Мол, чем бы ни был этот зуб — настоящим клыком рептилии или искусной подделкой, — все равно незачем попусту будоражить людей.

С этими словами мистер Скалли забрал кусок дерева из рук моего отца.

— И тогда я сказал мэру: «Послушайте, Лютер Своуп, почему вы не хотите, чтобы люди увидели неоспоримое доказательство того, что в Текумсе водится чудовище?» А он со своей дурацкой трубкой в зубах зыркнул на меня и говорит: «Люди и без того это знают. Доказательство напугает их еще больше. Но как бы там ни было, чудовище в реке — это наше чудовище, и мы ни с кем не собираемся им делиться». Вот и весь разговор.

Мистер Скалли протянул мне зуб:

— Хочешь потрогать его, Кори? Потом расскажешь кому-нибудь, что тебе довелось держать в руках.

Так я и сделал — дрожащим указательным пальцем. Клык Мозеса был холодным, каким, по моему мнению, и должен быть ил на дне реки.

Мистер Скалли убрал кусок дерева с клыком в ящик шкафа и затворил дверцу. Дождь на улице снова усилился: он дробью барабанил в металлическую крышу.

— Должно быть, Старый Мозес радуется этому ливню, — заметил мистер Скалли.

— Я все-таки считаю: вам обязательно нужно показать зуб еще кому-нибудь, — сказал ему отец. — Например, газетчикам в Бирмингеме.

— Я так бы и сделал, Том, но боюсь, что Своуп мне этого не простит. Возможно, существует договоренность, что Старый Мозес остается нашим чудовищем лишь до тех пор, пока о нем не узнают чужаки: тогда его у нас тут же отберут. Выловят из реки сетями и посадят в каком-нибудь зоопарке в огромный стеклянный сосуд, как чрезмерно разросшегося сома. — Мистер Скалли нахмурился и покачал головой. — Нет, я не хочу, чтобы это случилось. Уверен, что и Леди этого не хочет. Сколько я себя помню, каждую Страстную пятницу она носила Мозесу угощение. Прошедшая пятница была первой, когда Старому Мозесу не понравилась еда.

— Ему не понравилась еда? — удивился отец. — Что вы хотите этим сказать?

— Разве тебя не было на негритянском шествии в этом году, Том?

Мистер Скалли подождал ответа, вероятно рассчитывая, что отец скажет «нет», но, не дождавшись, продолжил:

— В этом году Старый Мозес впервые не ударил хвостом в сваю моста, как бы говоря: «Спасибо за жратву». Все происходит очень быстро, удар едва можно уловить, но ты различишь этот звук, если слышал его много раз. А в эту Страстную пятницу ничего такого не было.

И я вспомнил, какое встревоженное лицо было у Леди, когда она покидала мост с горгульями, и с каким мрачным видом устремилась назад в Братон процессия негров. Видно, Леди так и не удалось дождаться удара хвоста Старого Мозеса в сваю. Но что может означать подобное нарушение застольного этикета?

— Трудно сказать, что это может означать, — проговорил мистер Скалли, словно прочитав мои мысли. — Но Леди это очень расстроило, это уж точно.

На улице уже темнело. Отец сказал, что нам пора возвращаться домой, и поблагодарил мистера Скалли за то, что он уделил нам время и показал, куда делись останки моего велосипеда.

— Я ни в чем вас не виню, — сказал на прощание отец мистеру Скалли, который, хромая, проводил нас до выхода со свалки. — Вы просто делали свою работу.

— Верно, Том. Только один велосипед мне и был нужен. А ваш все равно нельзя было починить ни за какие коврижки, — повторил он.

Уж это я и сам мог сказать отцу. По сути, я так и сделал, но вся беда в том, что, пока ты еще мальчишка, взрослые слушают тебя вполуха.

— Слышал о машине, которая упала в озеро, — сказал на прощание мистер Скалли, и его голос эхом разнесся под сводами. Я ощутил, как напрягся рядом со мной отец. — Негоже так умирать без погребения по христианскому обычаю, — продолжил мистер Скалли. — Шериф Эмори нашел хоть какую-нибудь зацепку?