Евгения Грановская - Ведьма придет за тобой

– Как ты себя чувствуешь?

– Как младенец, – ответил он. – Нежный череп, пульсирующий родничок.

– Мне нравится твоя самоирония. Пока она на месте – с тобой все в порядке. – Она подняла руку и глянула на циферблат наручных часов. – Мне пора уходить, Корсак. И, пожалуйста, проявляй поменьше активности. Ты все же болен.

– Я всегда болен, – сказал Глеб. – Жизнь – это болезнь с летальным исходом.

– Знаю. И все-таки побереги себя. Не ради меня, а ради Лешки. Кстати, вчера он произнес слово «папа».

– Да ну?

– Правда.

– Я его этому не учил.

– Знаю, что не учил. Он называет так телевизор. Приходи почаще, и однажды он поймет, что ты намного лучше телевизора.

Глеб улыбнулся и сказал:

– Я в этом не уверен.

– В том, что поймет?

– В том, что я лучше телевизора.

Маша засмеялась.

– Выздоравливай, Глеб!

Она поднялась со стула, быстро наклонилась и поцеловала его в щеку.

– Позвонишь мне потом? – спросил Глеб.

Она кивнула:

– Да. Буду держать тебя в курсе.

– Спасибо.

Маша вышла из палаты. Корсак закрыл глаза и задремал. Через двадцать минут он открыл глаза и стал подниматься с постели.

– Куда-то собрался? – услышал он насмешливый голос своего двойника.

– Не твое дело, – буркнул он, не оборачиваясь.

– Как знать. Я могу стать хорошим помощником!

– Убирайся к черту.

Двойник улыбнулся.

– Хамишь, – беззлобно констатировал он. – Но все равно приятно.

Глеб покачнулся и вынужден был схватиться за спинку кровати, чтобы не упасть.

– Чего тебе приятно? – неприязненно уточнил он.

– Что ты вступил со мной в диалог. Ты меня больше не игнорируешь. Может быть, это начало большой и крепкой дружбы?

– Заткнись.

Двойник рассмеялся.

– Ты забыл таблетки в машине, – сказал он. – Доберешься до нее не скоро, учитывая твое состояние. Значит, у нас впереди уйма времени.

Глеб подошел к шкафу, открыл его, медленно снял пижаму и взял с вешалки рубашку. Двойник некоторое время наблюдал, как Корсак переодевается, а затем спросил:

– Скажи, пожалуйста, какого дьявола ты связался с волчонком Гурамовым? Ведь ты же знал, что это опасно и неприятных последствий тебе не избежать.

Глеб не ответил. Он вернулся к кровати, сел на край и стал натягивать брюки. Двойник заговорил снова:

– Знаешь, что я обо всем этом думаю?

Глеб опять его проигнорировал.

– Я думаю, что у тебя появились суицидальные наклонности, – заявил двойник. – Ты сознательно ищешь приключений на свою голову. Суешь ее в пасть чудовищам и ждешь – откусят или нет.

– Хватит! – сухо оборвал его Глеб.

Двойник улыбнулся.

– Ты сердишься. Значит, я прав.

Корсак зашнуровал туфли, затем встал и потянулся за пиджаком.

– Кстати, – заговорил двойник, – ты все еще думаешь, что в этой истории ты всего лишь сторонний наблюдатель?

– В какой истории? – не понял Глеб и, обернувшись, хмуро посмотрел на двойника.

– Не придуривайся, что не понимаешь. Я имею в виду историю, которая произошла восемнадцать лет назад в лесу. На твоем месте я бы постарался вспомнить, что ты делал двадцать второго сентября тысяча девятьсот девяносто пятого года.

– Зачем мне это вспоминать?

– Тебе ведь показалось, что ты был там раньше.

– И что с того? Обычное дежавю.

– Думаешь? – Двойник загадочно улыбнулся. – Ты слишком легко отыскал охотничий домик. Хотя лесным жителем тебя никак не назовешь.

Глеб сел на кровать и провел ладонями по лицу. Двойник устроился рядом. Достал сигарету и закурил.

– Кто я, по-твоему? – спросил он.

– Моя галлюцинация, – ответил Глеб.

– А еще?

– Я сам. Вернее – мое подсознание.

Двойник покачал головой:

– Не совсем так. Точнее будет сказать, что я – посредник между тобой и твоим подсознанием. А значит, в твоем подсознании кроется нечто такое, о чем ты забыл, но хотел бы вспомнить.

Глеб посмотрел на двойника долгим угрюмым взглядом.

– И что же это такое? – спросил он. – О чем я забыл? Что хочу вспомнить?

– Так я тебе и сказал!

– Тогда зачем ты мне нужен?

Двойник вздохнул, как вздыхают взрослые, разговаривая с непонятливым ребенком.

– Ты меня неправильно понял, Глеб. Я готов ответить на твои вопросы. Но ты должен правильно их задавать.

Глеб нервно дернул щекой и сказал:

– Я больше не собираюсь с тобой разговаривать.

– А если я не отстану?

– Тогда я пущу себе пулю в лоб.

– Из травматического пистолета? – насмешливо уточнил двойник.

Глеб не удостоил его ответом. Он поднялся с кровати, прошел к вешалке, снял плащ и натянул его на себя. Двойник посмотрел на него, усмехнулся и проговорил:

– Бедный, бедный Глеб. Ты даже не догадываешься, какой страшный сюрприз ждет тебя впереди.

Глава 6

Икона

1

Андрей Темченко открыл глаза и сначала увидел работающий без звука телевизор. Там шла какая-то реклама. Потом взгляд его упал на загипсованную ногу, подвешенную на раме-растяжке, а после он увидел Лизу. Она сидела на стуле рядом с кроватью. Увидев, что он проснулся, девушка улыбнулась, промокнула ватным тампоном его вспотевший лоб и с сочувствием спросила:

– Вам опять снились кошмары?

– Да, – ответил он.

Она вздохнула и сказала трогательным, беззащитным голосом:

– Я хотела бы вам помочь, но не знаю как. Может, стоит поискать ваших родственников?

Он изогнул потрескавшиеся губы в усмешке.

– У меня их нет, ты же знаешь.

– Возможно, есть дальние?

– На кой черт они мне нужны?

– Не знаю… Я… – Голос девушки дрогнул. – Я просто не хочу, чтобы вы чувствовали себя одиноким.

Он хотел что-то сказать, но вдруг вспомнил страшное лицо, приникшее к оконному стеклу, и побледнел.

– Что случилось? – тревожно спросила Лиза.

– Ни… чего, – вымолвил он.

Она снова промокнула ему лоб тампоном.

– Позвать доктора?

– Не надо.

– Вы уверены?

– Да… Со мной уже все в порядке. Лиза, подойди, пожалуйста, к окну и выгляни на улицу.

Она встала со стула, подошла к окну и выглянула наружу.

– Ты там кого-нибудь видишь? – спросил Андрей.

– Нет, – ответила она. – Просто улица. А что?

Он шумно перевел дух. Потом попросил:

– Подойди, пожалуйста, ко мне.

Она подошла к кровати и снова села на стул. Он взял ее руку в свою и закрыл глаза. Несколько секунд Темченко молчал, потом тихо позвал:

– Лиза.

– Что? – так же тихо отозвалась она.

– Тебе нужны мои деньги?

– Что? – рассеянно переспросила она.

– Я богат. И, вероятно, скоро умру. Мне некому завещать свой капитал. Ты заботишься обо мне, чтобы…