Морок - Александр Александрович Гаврилов
Она подошла к столу, поставила на него руки и уставилась на Андрея. Ее взгляд одновременно притягивал и отталкивал — словно змея, которая смотрела на свою жертву и пыталась ее загипнотизировать перед тем, как съесть.
Следом за ней вышла другая девушка. Она была немного ниже своей предшественницы. Вьющиеся густые светло-русые волосы, заплетенные в две косички, густая челка, большие голубые глаза, пухлые розовые губы, румяная кожа, веснушки и гладкий подбородок. Она держала в руке дымящуюся сигарету и недовольно смотрела на Андрея, будто хотела убить его. Ее торс и упругую грудь плотно облегал серый свитер с высоким воротником, на ногах были голубоватые джинсы и черные ботинки.
Она удобно расположилась на кушетке у окна, сделала затяжку и выпустила в сторону парня дым. Андрей закашлял. Именно этот запах он унюхал на поляне, на «Зеленом острове»
Третья и последняя девушка, которая появилась в комнате, мало отличалась от остальных. Невысокая — чуть выше предыдущей — худая, длинные тонкие пальцы, большие темные глаза, длинные черные волосы, зачесанная набок челка, бледная кожа с небольшими родинками на руках и шеи, прямой нос, изящные красные губы и тупой подбородок. На ней красовалось черное короткое платье в белый мелкий горошек с коротким рукавом, черные лосины и черные Балетки. Ее взгляд источал животный секс. От нее приятно пахло, приятней, чем от остальных.
Она подошла к комоду, облокотилась на него, сунула в рот леденец и стала жадно пялиться на Андрея, словно голодный зверь на кусок мяса.
Андрей смотрел на девушек и едва мог их различить. Безусловно, рост, цвет волос и иные внешние черты отличали их друг от друга, но совсем немного. На мгновение ему показалось, что если бы девушки вышли в одинаковой одежде с одинаковым макияжем и прической, то он бы, несомненно, решил, что перед ним находятся близнецы, тройняшки.
* * *
Несмотря на то, что внешность девушек мало о чем говорила, их силуэты, определенно были Андрею знакомы.
— Я вас знаю, это вы были на кладбище и тогда в лесу.
Зеленоглазая девушка усмехнулась и покачала головой.
— Верно.
— Долго же до него доходит, — пробурчала голубоглазая девица и выпустила в потолок струю дыма.
— Он просто напуган, — огрызнулась худая девушка в коротком платье и, подмигнув парню, продолжила сосать леденец.
— И как ты об этом узнала, по его стояку, на который ты пялишься и пускаешь слюни?
— Пасть закрой, — огрызнулась худая девушка, и бросила озлобленный взгляд.
— А ты заставь.
— Тихо! — крикнула высокая девушка.
Андрей протер глаза и посмотрел на незнакомок.
— Кто вы такие?
Зеленоглазая девушка наклонилась вперед, окинула парня взглядом и сверкнула глазами.
— Меня зовут Ольга, а эти неугомонные собаки, мои сестры, — она кивнула в сторону курящей девушки. — Это Тамара, — сказала она и перекинула взгляд на худую девушку. — А это Лиза.
— Эй, ты что делаешь? Ты зачем говоришь ему наши имена?
Ольга скривила рот, медленно перевила взгляд на Тамару и еще крепче сжала кулаки. Она не любила, когда ее перебивали. Она родилась первой, была старшей, лидером троицы, и никому не позволяла подобных вольностей. Но сестры были ей нужны и приходилось их терпеть.
— Еще хоть раз перебьёшь меня или усомнишься в моих действиях, и я не посмотрю, что ты мне родня.
Андрей прокашлялся от дыма, который продолжала выпускать Тамара снова протер глаза и посмотрел на Ольгу.
— И кто вы?
Лиза не упустила шанса немного поразвлечься и выступила первой. Она всегда была первой, когда речь заходила о подобных вещах. Она сверкнула глазами и улыбнулась.
— Мы ведьмы. Только не спим с чертями, не поклоняемся дьяволу и не летаем на шабаши. Хотя я не отказалась бы от такого развлечения: танцы у костра, купание голышом в речке, — с придыханием обронила она.
Тамара закатила глаза и, шевеля губами, стала перекривлять Лизу.
— Кто бы сомневался, тебе, лишь бы повилять перед кем-нибудь своей тощей задницей.
— Я сказала тихо! Заткнитесь обе, — обронила Ольга.
— Что вы со мной сделали? — обронил Андрей.
Ольга размяла шею, опустила голову, вздохнула и уставилась на Андрея.
— Черная жижа, которой мы тебя поили, превращает человека в нечто другое, омерзительное и кровожадное, лишённое жалости и страха. Никто не знает, во что именно обратится тот или иной человек. Кто-то сходит с ума и медленно умирает, другие становятся настолько отвратительными и никчёмными, что даже меня тошнит при одном упоминании о них. А что касается тебя, то ты нас порадовал. Ты обратился в очень сильного и злобного ублюдка. Представляю, что было с теми, кому не повезло с тобой встретиться.
— Вы же сказали, что это дар, и он поможет мне вернуть мою семью.
Ольга прорычала горлом и покачала указательным пальцем.
— Поправка, моя младшая сестра сказала, что с его помощью ты сможешь сделать все, что захочешь. Никто не говорил о воскрешении твоих близких. Зато ты можешь рвать на куски людей, тебе нестрашен холод и жара. Разве это не дар?
— Ах ты, сука! Вы обманули меня! — закричал Андрей, и бросился к столу. Ольга резко подняла руку и сжала кисть в кулак. Парень не успел сделать и пары шагов, как его руки и ноги перестали его слушаться. Он споткнулся и рухнул лицом на пол.
Скорчив злобную гримасу, Ольга обошла стол, присела перед лежавшим парнем на корточки, взяла его за волосы и подняла голову.
— Слушай меня внимательно, кусок дерьма. Здесь никто не собирается выслушивать твоё нытье. Все, что ты слышал тогда на кладбище, было сказано с единственной целью, чтобы ты дал свое добровольное согласие. Ты прав, мы схитрили, но это ни на что не влияет. Ты был готов вернуть свою жену и дочь. Ты хотел этого, в противном случае ты бы не согласился. Но ты сказал «ДА», и теперь ты наш. Сначала я думала, что мы договорились, решила, что у тебя хватит мозгов не наделать глупостей. Но я ошиблась. Я пыталась быть доброй, но ты упрямый сукин сын, поэтому с меня хватит. Ты сделаешь все, что мы пожелаем, иначе твоя младшая сестренка станет подстилкой для самых мерзких отбросов этого города, для каждого вонючего бомжа. Ты меня понял?
Андрей проглотил сгусток крови, который скопился у него во рту после падения, стиснул зубы и тяжело вздохнул. Самым дорогим человеком после жены и дочери для него была его младшая сестра. Он сам вляпался в это и ни в коем случае не
