Дневник Сони Колесниковой (СИ) - Алиса Болдырева
— Скворцова не появиться, — произнесла я, — потому что она уже здесь.
Как во сне Юрка вошёл в кабинет, и сделал несколько шагов в мою сторону.
— Это не Зинаида Александровна, — сказала я, а Юрка всё ещё ошарашено смотрел на тело Скворцовой, что бесформенной куклой полулежало-полусидело поперёк тесной комнатушки. — Мы всё это время подозревали её, пока настоящий стратилат проворачивал все свои тёмные дела у нас прямо под носом. Что теперь делать, Юр?
Мой голос прозвучал жалко.
— Не знаю, Сонь, — честно признался Юрка. — Но думаю, надо быстрее уходить отсюда, пока кто-нибудь не застал нас рядом с мёртвой Скворцовой.
— У тебя же остался телефон Кривоноса? — Юрка кивнул. — Нужно ему позвонить, и всё рассказать.
Юрка снова кивнул.
Как в тумане мы выбрались из её кабинета, а затем и из школы.
До полнолуния осталось так мало времени, а мы вернулись в исходную точку. Мы снова в тупике и не знаем, кто стратилат!
Запись сделана 5 октября 1986 года.
Воскресенье, 21:30.
Наши с Юркой прогулки вечером в воскресенье вошли в привычку, так же как и встречи с Носатовым. Будто зная, где мы появимся, он снова подкараулил нас, притаившись в темноте. Но на этот раз мы были рады видеть его. Нам было, что рассказать доктору. Правда вести вряд ли можно было назвать добрыми.
Уже стемнело, а мы с Юркой брели по тёмным улочкам Куйбышева, приближаясь к моему дому, когда рядом с нами остановился его неприметный уазик. Хлопнув дверьми, Носатов выбрался наружу. На нём была всё та же тёмная куртка, как по мне, так она была слегка тонкой для нынешней погоды.
— Опять бродите, — вместо приветствия, произнёс доктор, прикуривая сигарету. — Я же вам говорил, что это опасно.
— Не опаснее, чем сидеть в школе, полной кровопийц, — возразила я.
Лицо доктора оставалось скрыто тенью, но я чувствовала, что он рассматривает нас своими внимательными глазами, выпуская в воздух струйки дыма.
— У нас плохие новости, — сказала я.
— Выкладывайте! — поторопил Носатов. Он отшвырнул окурок в сторону и подошёл к нам. — Хотя лучше поговорить внутри.
Он кивнул на уазик, и на этот раз мы с Юркой без разговоров пошли за ним.
— Так что там у вас? — спросил Носатов, как только мы забрались в машину.
— Скворцова не стратилат, — произнёс Юрка.
Некоторое время Носатов молчал, но потом всё же спросил:
— Вы уверены? С чего такие выводы?
Я недобро усмехнулась.
— Абсолютно, — в машине снова прозвучал Юркин голос. — Мы нашли её мёртвой в школе, в её собственном кабинете.
Носатов присвистнул, и вытащил из кармана пачку сигарет. Скорее всего, по привычке, потому что тут же запихнул её обратно.
— Получается, теперь у нас нет подозреваемых? — обронил он.
— Получается, что нет, — подтвердила я. — До полнолуния так мало времени осталось! А мы не знаем, кто стратилат. Как же мы помешаем ему? Неужели у него всё получиться? Неужели ритуал будет проведён?
— Так, тихо! Не паниковать! — гаркнул Носатов, а я почувствовала на своей руке Юркину ладонь, чуть прохладную после улицы. — Разберёмся! Не первый год знаем эту нечисть!
— На этот раз стратилат затаился надёжно, — буркнул Юрка.
— Хочет он того или нет, но в ночь кровавой Луны ему придётся выйти из своего укрытия, иначе ритуал не провести, — возразил Носатов. — А мы будем рядом.
— А вы знаете место, где всё случиться? — спросила я.
— Нет, но это должна быть освящённая земля, и скорее всего, недалеко от школы, — Носатов тронул рукой шрам на лице.
— А я, кажется, знаю такое место, — после недолгого молчания сказал Юрка, и мы с Носатовым посмотрели на него. — Пустырь рядом со школой. Как раз подходит. Там и людей нет.
— Возможно ты и прав, пацан, — согласился Носатов. — Но ошибиться нам нельзя! Второго шанса не будет. И смотрите, пиявцы будут защищать стратилата, а тушки защищать пиявцев.
— Тогда мы должны подготовиться, — сказал Юрка. — Перед полнолунием встречаемся возле дома Сони.
— И ещё, Соня, — Носатов бросил на меня такой взгляд, от которого мне захотелось спрятаться. — Ты должна быть готова к тому, что твой брат тоже будет там. И, к сожалению, не на нашей стороне.
Эта новость меня совершенно не обрадовала. Неужели мне придётся сражаться с родным человеком?
Запись сделана 06 октября 1986 года.
Понедельник, 20:40.
Идти сегодня в школу совершенно не хотелось, и как выяснилось, зря.
Последним уроком по расписанию была химия. Звонок на урок уже прозвенел, а Анастасии Сергеевны в классе ещё не было, и мы сидели, ожидая её появления.
— Народ! — заголосил Лёшка Дудкин. — Слышали, Скворцову вчера в больницу отвезли. Говорят, инфаркт. И вроде даже умерла.
— Да ну! — Вика Бойкова выпучила глаза. — А кого же теперь завучем сделают? А мероприятие восьмого числа? Отменят?
— Ты чё? Кто его отменит? На него же люди из райкома придут! — уверенно заявила Смирнова. — А завучем, понятное дело кого назначат. Дочку Кривоноса!
— Знать бы ещё, кто его дочка! — ответил ей Лёшка.
— А я знаю! — снова заговорила Смирнова.
Весь класс, в том числе и мы с Юркой, уставились на Аню. Завладев всеобщим вниманием, она важно вскинула подбородок вверх, всем своим видом демонстрируя превосходство.
— Только между нами! — предупредила она.
— Ясный красный! — пообещал Дудкин.
— Моя мама знает одну тётку из райкома, а она дружит… — начала Смирнова, но покосившись на дверь, махнула рукой. — Короче, мама мне сказала, что дочка Кривоноса Антонина Петровна, русичка наша!
Сказать по правде, такого я вообще не ожидала услышать. Видимо, Юрка тоже, потому что глаза его расширились и стали напоминать два блюдца от любимого маминого сервиза, что стоял в серванте.
— Я же говорила, что если захочу, то всё узнаю, — с превосходством произнесла Смирнова. — Схавал, Кулак?
Мы же с Юркой смотрели друг на друга, и словно мысленно вели немой диалог. Если Антонина Петровна дочка Кривоноса, то получается… Вот же он кровный родственник! И как раз в школе. Становилось предельно ясно, откуда Кривоносу известно о пиявцах и ритуале. Да потому что он и есть стратилат! Я почувствовала себя такой непроходимой дуррой. Он же водил нас за нос! И это он приказал убить Константина Викторовича. Да и Скворцову тоже. А мы ему ещё звонили, хотя он лучше нашего знал обо всём.
Я хотела озвучить свои мысли вслух, но не стала этого делать, ведь сзади сидел Апраксин, а через минуту в кабинет вошла Анастасия Сергеевна, и урок начался.
Слушала я в пол уха, потому что в моей голове постоянно вертелась полученная информация.
Как только урок закончился, класс опустел, а мы
