Дженнифер Линч - Твин Пикс: Тайный дневник Лоры Палмер
На что я спокойно возразила, что по-настоящему пристрастилась к коке, так как с ней мне не надо было думать о главной «проблеме». И травку я тоже полюбила по этой причине.
Я помню, что несколько раз повторила:
— Пойми, я ничего больше не могу тебе рассказать. Ничего, Бобби. Если ты захочешь бросить меня из-за этого, что ж, я понимаю. Твое право. Но все равно не могу — ни тебе, ни кому-нибудь еще.
Конечно, я знала, что кока — тоже проблема. Но разве могла она идти в сравнение с БОБом?
Он долгое время молчал. Потом поцеловал меня, Поцелуй тоже был долгим. Чуть отодвинувшись, Бобби:
заглянул в мои глаза и тихо произнес:
— Ты ведь не знаешь всех моих проблем. А я твоих. Обещаю, что постараюсь с пониманием относиться к тебе тогда, когда ты не расположена прыгать и плясать от радости. В общем, в такие моменты. — И добавил, что знает: мы с ним — одно целое. Во всяком случае, сейчас:
он чувствует именно это.
Остаток вечера был довольно странным. Не в каком-нибудь там плохом смысле, а просто совсем другим, чем наши обычные вечера вдвоем с Бобби. Часа два мы обнимались и целовались, а потом, клянусь тебе, что говорю чистую правду, он пришел ко мне.
Без всяких околичностей, без оглядки, без обид за прошлое, не думая ни о чем, кроме того, что происходит с нами в данный момент. Просто потрясающе. Мы оба с этим согласились.
Я поняла, что любила Бобби в этот миг. И сейчас, знаю, тоже люблю. Вот только могу ли я позволить себе эти чистые замечательные чувства и не стать жертвой мести со стороны БОБА?
Почему, почему я всегда должна переигрывать в уме все то, что мною сделано или прочувствовано? Почему я не могу просто любить его, и все? Сопротивляться ему, целовать и тому подобное — и не думать при этом, что наказанием за мою любовь будет смерть?
Почему у других девушек есть право на счастливую жизнь? И почему я не могу взять и рассказать ему всю правду?
ТЫ НЕ ЗНАЕШЬ ЭТОЙ ПРАВДЫ!
А, ты вернулся.
УМНИЦА!
Чего тебе от меня надо?
ТАК, ПРОВЕРКА.
Хорошо, я на месте. Ты в этом убедился. А сейчас уходи!
Я ВИДЕЛ В ТВОЕМ ОКНЕ СВЕТ ЦЕЛЫХ ШЕСТЬ ВЕЧЕРОВ ПОДРЯД!
Не только ты один. Любой прохожий мог бы его увидеть.
ЛОРА ПАЛМЕР… НЕ МЕШАЛО БЫ ТЕБЕ БЫТЬ ПОЛЮБЕЗНЕЕ.
Этому ты меня никогда не учил!
ЭТО ЛЕГКО СФОРМУЛИРОВАТЬ: ПРОСТО НЕ СЛЕДУЕТ ГРУБИТЬ.
Я уже дошла до точки, БОБ. Мне все равно. Можешь делать все что хочешь.
НО Я НИЧЕГО НЕ ХОЧУ.
Как это прекрасно, должно быть. А теперь прочь от меня!
ДА, НО МНЕ КОЕ-ЧЕГО ВСЕ-ТАКИ ХОЧЕТСЯ.
Я тебя не слышу.
НО МЫ ОБА ЗНАЕМ, ЧТО ЭТО НЕПРАВДА.
Дневник! Я одна у себя в комнате. У меня был прекрасный день, и сейчас я сижу на кровати, положив тебя на одеяло, и пишу эти строки. Я знаю, что могу прекрасно все контролировать. Прекрасно знаю, что могу. ДА, МОЖЕШЬ ВИДЕТЬ БОБА, ПОТОМУ ЧТО ОН ДЕЙСТВИТЕЛЬНО СУЩЕСТВУЕТ. ЭТО РЕАЛЬНАЯ УГРОЗА. ТЕБЕ, ЛОРА ПАЛМЕР! И ВСЕМ ТЕМ, КТО РЯДОМ С ТОБОЙ! ТАК ЧТО БУДЬ СО МНОЙ ПОЛЮБЕЗНЕЕ. И РАДУЙСЯ, КОГДА ВИДИШЬ МЕНЯ.
Ни за что!
УЧТИ, ТЫ ДЕЛАЕШЬ СЕБЕ ТОЛЬКО ХУЖЕ.
Невозможно больше терпеть! Пошел от меня к такой-то матери!
ЗАЧЕМ ЖЕ? МНЕ И ЗДЕСЬ ХОРОШО. ПОБУДУ ЕЩЕ НЕМНОГО.
Как хочешь.
БУДЬ ВСЕ ЖЕ ПОЛЮБЕЗНЕЕ.
Полюбезнее? Хи-хи! Это ты, БОБ? Как чудесно с твоей стороны, что ты забрался ко мне в душу. Что ж, двери в ней всегда открыты, сам знаешь. Может, пойдем прогуляемся в лес, а, БОБ? Ты и я. Ну, пошли. Прошвырнемся. Можешь выбирать развлечение — сегодня это твое право. Что ж ты выбираешь, секс?..
НЕТ. ТЫ ДЛЯ НЕГО СЛИШКОМ ГРЯЗНА.
Ошибаешься.
ПРЕДЛОЖИ ЧТО-НИБУДЬ ЕЩЕ, ЛОРА ПАЛМЕР.
Ничего другого ты не стоишь.
НО У МЕНЯ К ТЕБЕ ЕСТЬ ПОСЛАНИЕ…
Послание? От кого это?
ОТ МЕРТВЕЦА.
Я сошла с ума! Ты не существуешь! Все очень просто. А мне надо отправиться к доктору, потому что я страдаю галлюцинациями. Это я тебя выдумала. Мне надо успокоиться. Успокойся, Лора.
ПОСЛАНИЕ: «ДЛЯ ТЕБЯ ПРИПАСЕНО МЕСТО… ЛОРА ПАЛМЕР».
Прекрати!
СКОРО ВЕРНУСЬ!
Ну, видишь! Ты плод моего воображения, и только. О том моем сне подробностей, кроме Дневника, не знал никто. Даже Бобби. БОБА не существует в реальной жизни!
Лора.
7 января 1988
НА ВЗГЛЯД ПОСТОРОННЕГО:
Ничего не меняется:
Я по-прежнему жертва.
На куски раздираема.
Хотя мне дозволяется
Забиваться в нору -
Окровавленной.
Я ж остаюсь.
Я кажусь идиоткой.
Ошибкой судьбы бестолковой.
Но еще, вы скажите,
Уважая
И жизнь,
И себя,
И врага своего,
Будет снова и снова
Позволять себя мучить?
Я ж остаюсь
Уваженья давно
Не осталось во мне
Ни к врагу,
Ни к норе,
Ни к деревьям вокруг,
Ни к себе в роли жертвы.
Я жду.
Замыкается круг.
Пусть скорей от угроз
Переходит к делам,
Чтоб предать меня смерти.
20 января 1988
Дорогой Дневник!
У меня появились хорошие новости. Сегодня днем я занималась с Джонни. Настроение у него было такое чудесное, а день такой замечательный и ясный, что я решила: оставаться дома — просто преступление.
Мы тут же вышли с ним на газон перед домом — целое поле зеленой травы и цветов, за которыми ухаживают круглый год настоящие волшебники своего дела. Лучшее место для гулянья в субботний день трудно себе представить. Обычно я бываю у Джонни по понедельникам, средам и пятницам, но вчера его показывали какому-то специалисту, и Бенжамин попросил меня, в виде исключения, прийти к ним в субботу. Я согласилась.
Между нами говоря, Дневник, для меня лично это было гораздо лучше. Дело в том, что вчера — второй раз за все эти годы! — я прогуляла школу. Вместо занятий целый день провозилась у себя в спальне, наводя порядок. Мама и папа должны были возвратиться часам к шести вечера — оба они участвовали в какой-то там конференции.
За день я переставила всю мебель и приладила к двери новый замок, купленный накануне. Сделать это оказалось, впрочем, не так уж и трудно, поскольку замок, в сущности, был просто дверной цепочкой. Мне, правда, не хватило нескольких шурупов, но ничего, достану попозже — и тогда неприкосновенность моей личной жизни будет полностью обеспечена. Господи, если бы все всегда можно было решать так же просто! У мамы и папы я не спрашивала: нравится ли им эта затея с замком или нет. На всякий случай я выбрала простую цепочку, чтобы они думали, что я просто хочу запирать комнату, когда я там нахожусь. На самом деле это, конечно же, не так, но пока что пусть все будет как есть. До тех пор, пока я не придумаю достаточно убедительный довод, который бы их устроил и, главное, не вызвал бесконечных вопросов…
Перелистав несколько последних номеров «Мира плоти», я поняла, что настало время послать в журнал одну из своих «фантазий». Они как раз объявили конкурс, всего на один месяц, под девизом: «Лучшая фантазия месяца». Победителю обещана премия в размере двухсот долларов. Анонимность гарантируется, хотя почтовый адрес указывать все же необходимо. Мой абонентский ящик позволяет в течение полутора месяцев бесплатно использовать его в качестве обыкновенного почтового ящика. Прекрасно, сегодня же пойду и сделаю соответствующее распоряжение. Буду участвовать в конкурсе под чужим именем, так что никакого вреда от этого мне не предвидится.
Сегодня я как бы начинала жизнь заново Прогулка с Джонни прошла просто восхитительно, и я бы даже сказала, что испытала нечто вроде морального обновления. Мы валялись с ним на траве, глядя друг на друга, и он, лежа на пузе, требовал, чтобы я рассказывала ему разные истории — одну за одной.
Стоило мне закончить очередной рассказ, как он тут же начинал аплодировать и настаивать, чтобы я продолжала:
— Следующий!
Джонни наотрез отказывался, чтобы я читала ему вслух. Ему нужны были только невыдуманные истории. Случаи из реальной жизни. Сперва единственной моей мыслью было: но это же невозможно! Разве могу я рассказывать ему про себя? Но затем я поняла, что у меня не только есть подходящие для рассказа случаи, но что я упускаю из виду, насколько умственно не развит мой собеседник. В сущности говоря, я могла бы просто перечислять Джонни, какие товары имеются в бакалейной лавке, — он все равно поверил бы, что я рассказываю ему какую-то захватывающую историю из жизни, и стал бы так же горячо хлопать. Все, что ему было надо, так это чувствовать, что с ним ведут обсуждение на равных, делятся с ним как с взрослым. Словом, говорят с ним, а не о нем.
Беседуя, я наконец-то смогла перестать жалеть себя и припомнить некоторые из счастливейших моментов своей жизни. Впрочем, и печальнейших тоже. Каждая из историй помогала мне в не меньшей степени, чем Джонни. Ведь я убеждалась, как глубоко запали мне в душу моменты счастья, как не хватало мне их сегодня.
