Фриц Лейбер - Девочка с голодными глазами
Папа Мунш что-то заподозрил. «У тебя действительно есть эта девочка?»
«Ну конечно, есть».
«Тогда я не знаю. Я бы подумал, что это какая-нибудь нью-йоркская модель, если бы не узнал твою паршивую работу».
Я засмеялся.
«Ну ладно. Чтобы завтра утром она была здесь, понял меня?»
«Я попытаюсь».
«Нечего пытаться. Я тебе все сказал».
Он не мог представить себе и половины моих мучений.
Я обошел все студии и агентства по трудоустройству. Как детектив, я шнырял по фото- и художественным мастерским. Я истратил свою последнюю мелочь на объявления в трех газетах. Я просматривал школьные альбомы выпускников и фотографии ищущих работу в местных домоуправлениях. Я ходил по ресторанам и аптекам, вглядываясь в официанток, по лавкам и универсальным магазинам, заглядывая в лица продавщиц. Я впивался взглядом в женщин, выходящих из кинотеатров. Я бродил по улицам.
По вечерам я делал тщательный обход Пик-ап Роу. Почему-то мне казалось, что она где-то рядом.
В пять часов я уже знал, что это конец. Крайний срок, определенный Папой Муншем — он дал мне несколько, но это был последний — истекал в шесть часов. Мистер Фитч уже отказался от моих услуг.
Я стоял у окна в студии, глядя на Ардлей-Парк.
Она вошла.
Эту ситуацию я столько раз прокручивал мысленно, что знал наперед, как себя вести. Даже легкая тошнота не сбила меня с толку.
«Привет», — сказал я, едва удостоив ее взгляда.
«Привет», — сказала она.
«Еще не потеряла надежду?»
«Нет».
В ее ответе не было ни напряжения, ни вызова. Она просто констатировала факт.
Я быстро взглянул на часы, встал и без церемоний заявил: «Слушай, я, пожалуй, дам тебе кое-какой шанс. Есть у меня один клиент, которому нужна среднестатистическая внешность, вроде твоей. Если ты очень постараешься, может быть, он возьмет тебя в свой бизнес».
«Нам нужно поторопиться, чтобы застать его сегодня, — добавил я, собирая свои орудия труда. — Пошли. И в следующий раз, если ты на что-то рассчитываешь, не забудь оставить свой адрес».
«Хм», — сказала она, не двигаясь с места.
«Что это значит?» — возмутился я.
«Ни к каким твоим клиентам я идти не собираюсь».
«Черта с два ты не пойдешь, — сказал я. — Ты твердый орешек, но и не таких раскусывали».
Она медленно покачала головой. «Не делай из меня идиотку, малыш, у тебя на это мозгов не хватит. Я нужна им». И она улыбнулась во второй раз.
Я сразу подумал, что она читала мои объявления в газетах. Сейчас я не так уверен.
«А теперь я скажу тебе, как мы будем работать, — продолжила она. — Ты не получишь ни моего имени, ни адреса, ни телефона. И никто не получит. И все фотографии мы будем делать здесь. Только ты и я».
Можете себе представить, какой скандал я устроил. Что только я ни делал — орал, издевался, терпеливо втолковывал, сходил с ума, угрожал и умолял.
Я бы разукрасил ей физиономию, не представляй она коммерческой ценности.
В конце концов, мне оставалось только позвонить Папе Муншу и доложить о ее условиях. Я знал, что ничего не выгорит, но что я мог сделать?
Он обозвал меня последними словами, несколько раз сказал «нет» и положил трубку.
Ее это не волновало. «Завтра, в десять утра, начинаем съемку», — сказала она.
Избитые фразы из киножурналов — это в ее стиле.
Около полуночи позвонил Папа Мунш.
«Не знаю, в каком сумасшедшем доме ты подцепил эту девку, — сказал он, — но я ее беру. Приходи завтра утром, и я попытаюсь вбить тебе в голову, что именно мне нужно. Я рад, что вытащил тебя из спячки!»
После этого все пошло как по маслу. Даже мистер Фитч сдался и, попрепиравшись два дня, тоже принял ее условия.
Вы, разумеется, так очарованы Девочкой, что не можете представить, сколько самопожертвования понадобилось мистеру Фитчу, чтобы отказаться от личного наблюдения за моделью, превращаемой в чертовку и ведьму для его журнала.
На следующее утро она пришла ровно в назначенное время, и мы приступили к работе. К ее чести должен сказать, что она никогда не уставала и никогда не настаивала на своих идеях. Все шло гладко, если не считать чувства, будто из меня что-то потихоньку вытягивают. Возможно, и вы это чувствовали, глядя на ее изображение.
Когда мы закончили, выяснилось, что она предъявила еще не все свои требования. Я хотел выйти вместе с ней и перехватить где-нибудь сандвич с кофе.
«Ну нет уж, — сказала она. — Я пойду одна. И запомни, малыш, если ты когда-нибудь попытаешься выследить меня, если ты хотя бы высунешь свою голову из этого окна, чтобы посмотреть, куда я иду, можешь искать себе другую модель».
Можете себе представить, как весь этот бред подействовал на мои нервы и — воображение. Помнится, после того, как она ушла, я, выждав несколько минут, открыл окно и стоял там, глотая свежий воздух и пытаясь понять, что за этим кроется — или она скрывается от полиции, или она чья-то сбежавшая дочь, или такой темперамент она считала привлекательным, или — как предположил Папа Мунш — с головой у нее действительно было не все в порядке.
Но, как бы то ни было, а дело свое я делал.
Оглядываясь назад, я просто диву даюсь, как быстро ее чары обволокли весь город. Вспоминая о том, что за этим последовало, я ужасаюсь тому, что происходит сейчас с целой страной, а может быть, и целым миром. Вчера в «Тайм» я прочитал, что фотографии Девочки появились на рекламных щитах в Египте.
Остаток моего рассказа поможет вам понять, почему мой страх переходит все границы. Кроме того, у меня есть и своя теория, хотя она из того разряда, который находится за той самой «определенной чертой». Теория относится к Девочке. Я изложу вам ее в нескольких словах.
Вы знаете, как современная реклама умеет заставить всех думать в одном направлении, хотеть одних и тех же вещей, мечтать об одном и том же. И вы знаете, что современная наука уже далеко не так скептично, как раньше, относится к телепатии.
Объединим две версии. Предположим, идентичные стремления миллионов людей направлены на одного человека-телепата. Скажем девушку. Они держат ее образ в своем воображении.
Представим, что она знает о потаенном вожделении к ней миллионов мужчин. Представим, что она видит его скрытые истоки глубже, чем сами эти люди, видит за их похотью ненависть и стремление к смерти. Представим, что она создает свой собственный влекущий образ, оставаясь при этом холодной, как мрамор. Но еще представим и ту жажду, которая возникает в ней в ответ на жажду ее обожателей.
Впрочем, все эти предположения все же далеки от фактов моей истории. А некоторые из этих фактов были дьявольски серьезными. Например, деньги. Мы делали деньги.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});