Стивен Кинг - Детки в клетке

— Нас не так уж мало, — буднично так сказал Роберт, словно речь шла о погоде.

Теперь уже промолчала мисс Сидли.

— Одиннадцать только в этой школе.

«Вот оно, зло», — неожиданно для себя подумала мисс Сидли. — «Страшное, невероятное зло».

— Маленькие мальчики, которые рассказывают нехорошие истории, попадают в ад, — отчеканила она. — Я знаю, многие родители больше не говорят об этом своим… своим отпрыскам… но это факт, заверяю тебя, факт, от которого никуда не деться, Роберт. Маленькие мальчики, которые рассказывают нехорошие истории, попадают в ад. Если на то пошло, и маленькие девочки тоже.

Улыбка Роберта стала шире, коварнее.

— Вы хотите, чтобы я изменился, мисс Сидли? Вы действительно хотите взглянуть на меня?

Мисс Сидли почувствовала, как по коже побежали мурашки.

— Уходи. А завтра приведи в школу мать или отца. Тогда мы с этим и разберемся.

Вот так. Она вновь почувствовала под ногами твердую почву. И ждала, что его лицо сморщится, а из глаз покатятся слезы.

Но вместо этого Роберт продолжал улыбаться. Губы разошлись во всю ширь, обнажив острые зубы.

— Вы думаете, я вам все расскажу и покажу, мисс Сидли? Роберт, другой Роберт, он бы с удовольствием рассказал и показал. Правда, сейчас он прячется в моей голове, — уголки зла зловеще изогнулись. — Иногда начинает бегать… это щекотно. Он очень хочет пообщаться с вами.

— Уходи, — пробормотала мисс Сидли. Гул электрических часов многократно усилился.

Роберт изменился.

Его лицо начало менять форму, словно расплавленный воск, глаза превратились в большие плошки, нос расплющился, рот практически исчез. Голова вытянулась, волосы встали дыбом.

Роберт захихикал.

Глухой звук вырвался из его носа, носа, который заполнил собой нижнюю половину лица, ноздрей, которые сомкнулись, слились, превратились в черную пещеру.

Роберт поднялся, продолжая хихикать, и за его спиной она увидела останки другого Роберта, настоящего Роберта, в тело и мозг которого вселился монстр.

Мисс Сидли повернулась и выбежала из класса.

Вопя во весь голос, пронеслась по коридору, распугивая нескольких, задержавшихся в школе учеников. Мистер Хэннинг выглянул из своего кабинета в тот самый момент, когда мисс Сидли распахнула входную дверь и с криками выбежала под ясное сентябрьское небо.

Он, конечно же, бросился за ней.

— Мисс Сидли! Мисс Сидли!

Роберт вышел из класса, с любопытством наблюдая за происходящим.

Мисс Сидли ничего не видела, ничего не слышала. Она скатилась по ступенькам, пересекла тротуар, оглашая его дикими криками, выбежала на мостовую. Панически загудел гудок, над мисс Сидли возникла громада автобуса, лицо водителя перекосило от страха. Тормоза зашипели, как разъяренные драконы.

Мисс Сидли упала, огромные колеса, дымясь сожженной резиной, замерли в восьми дюймах от ее хрупкого, затянутого в корсет тела. Она, лежа на мостовой, слыша шум собирающейся вокруг толпы.

Повернулась, увидела таращащихся на нее детей. Они окружили ее плотных кольцом, как окружают могилу родные и друзья, пришедшие проститься с покойным. А в первом ряду стоял Роберт, маленький могильщик, готовый бросить первую лопату земли ей в лицо.

Откуда-то издалека доносился дрожащий голос водителя: «… сумасшедшая, не иначе… еще полфута и…»

Мисс Сидли смотрела на детей. Их тени падали на нее. Их лица напоминали бесстрастные маски. Но некоторые улыбались тайной улыбкой, и мисс Сидли поняла, что скоро она снова закричит.

Но тут мистер Хэннинг разорвал плотное кольцо учеников, разогнал их по домам и по лицу мисс Сидли покатились слезы.

Месяц она не появлялась в своем третьем классе. Спокойно сказала мистеру Хэннингу, что ей нездоровится, и мистер Хэннинг предложил ей обратиться к врачу и обсудить с ним возникшие проблемы. Мисс Сидли согласилась с тем, что это наиболее разумный выход. И добавила, что готова немедленно подать заявление об отставке, если будет на то желание школьного совета, хотя ей, конечно же, не хотелось бросать любимое дело. Мистер Хэннинг, смутившись, ответил, что необходимости в этот нет. В результате в конце октября миссис Сидли вновь появилась в школе, готовая вступить в предложенную ей игру. Теперь она знала, как в нее играть.

Первую неделю она ничего не предпринимала. Ей казалось, что весь класс следит за ней враждебными, недобрыми глазами. Роберт загадочно улыбался ей с первой парты, и она решалась вызвать его к доске.

Когда же она дежурила на детской площадке, Роберт, улыбаясь, подошел к ней с мячом в руках.

— Вы просто не поверите, как нас теперь много. Не поверят и другие, — тут, к полному изумлению мисс Сидли, он ей подмигнул. — Если вы попытаетесь им сказать.

Девочка, которая каталась на качелях, встретилась с мисс Сидли взглядом и рассмеялась.

Мисс Сидли строго посмотрела на Роберта.

— Почему ты так решил, Роберт?

Роберт ничего не ответил, а на его губах продолжала играть улыбка.

Мисс Сидли принесла в школу пистолет, принадлежавший ее брату. Тот снял его с мертвого немца после битвы за «выступ»[1]. Джим уже десять лет, как умер. В коробку с пистолетом она не заглядывала лет пять, но знала, где он лежит, вместе с матово поблескивающими патронами. Она осторожно зарядила пистолет, следуя наставлениям брата, и положила в сумочку. Не забыла и запасные обоймы.

Войдя в класс, тепло улыбнулась ученикам, особенно Роберту. Роберт улыбнулся в ответ, и в его глазах она увидела прячущегося за ними монстра.

Она понятия не имела, что за существо жило теперь под кожей ребенка, да ее это особо не волновало. Мисс Сидли надеялась только на то, что от настоящего Роберта уже ничего не осталось. У нее не было желания становиться убийцей. Она решила, что настоящий Роберт, скорее всего, уже умер или сошел с ума, соседствуя с этой мерзкой тварью, которая хихикала в классе и швырнула ее под колеса автобуса. А если и нет, она совершала милосердный поступок, освобождая его от такого соседства.

— Сегодня у нас будет контрольная, — объявила мисс Сидли.

Ученики не заахали, не заерзали, лишь молча смотрели на нее. Взгляды эти придавливали мисс Сидли к земле.

— Особая контрольная. Я буду вызывать вас по одному в комнату, где стоит светокопировальная машина. Тот, кто справится, получит конфету и отправится домой. Здорово, не так ли?

Они улыбались и молчали.

— Роберт, пойдешь первым?

Роберт встал, загадочно улыбаясь. Открыто скорчил гримаску.

— Да, мисс Сидли.

Мисс Сидли подхватила сумочку, и вдвоем они двинулись по пустынному коридору. Из-за закрытых дверей долетало неясное бормотание: в других классах шли обычные уроки. Комната, в которой стояла светокопировальная машина, находилась в дальнем конце коридора, за туалетами. Два года тому назад стены обили звуконепроницаемыми панелями: машина была старая и очень шумная.