Роман Янкин - Подарок тьмы

– Стой, где стоишь! – веско произнесла бабушка голосом сурового шерифа из обожаемых ею старых голливудских вестернов и посмотрела по сторонам. – Что-то я не вижу здесь никакой вороны…

– А это потому, что ее здесь уже и нет, – произнесла Арина Родионовна.

– Нет? – с облегчением переспросила бабушка. – Улетела?

– Улетела, – подтвердила уборщица и задумчиво посмотрела в сторону плотно закрытого окна.

– Но позвольте… – растерялась бабушка, проследив за ее взглядом. – Если окно закрыто, то и попасть сюда она тоже никак не могла! Да что же это такое? Чьи это неуместные шутки?

– Ох, Анна Станиславовна! – сокрушенно покачав головой и оглянувшись на меня, понизила голос уборщица. – Какие уж тут шутки… Или не замечаете, что у нас тут в последнее время сплошные неурядицы творятся? То двери вдруг ни с того ни с сего скрипеть начинают, хотя петли-то на них совсем недавно смазывали! То из крана в столовой целую неделю вместо чистой воды сплошь ржавчина идет, а сантехник только руками разводит… А уж про эту комнату я вообще говорить не хочу! Говорю я вам, нечисто тут!

– Что за суеверия, Арина Родионовна? – укоризненно покачала головой бабушка.

– Ох, зря вы мне не верите! – с явным осуждением проронила Арина Родионовна и, выйдя в коридор, принялась сосредоточенно орудовать там шваброй, а я, улучив момент, заглянула в комнату и с удивлением обнаружила, что в ней вообще ничего не было. Кроме придвинутой к стене большой квадратной рамы с плотно натянутым на нее светло-серым холстом, в самом центре которого виднелось довольно большое черное пятно, а рядом, на полу, валялось несколько птичьих перьев. И в этот момент я вдруг сообразила, что всего несколько минут назад, охваченная необъяснимым ужасом, я стояла перед дверью именно этой комнаты!

Тем временем бабушка, у которой явно пропало настроение водить меня по классам и коридорам, задумчиво посмотрела на вытирающую пол женщину, плотно прикрыла дверь таинственной комнаты и, кивнув мне, направилась к ведущей вниз лестнице.

Я, усиленно размышляя обо всем здесь увиденном, двинулась за ней, но уже в следующий момент неожиданно для себя, словно отвечая на чью-то настойчивую просьбу, обернулась и внимательно посмотрела вниз. Под дверью что-то лежало. Я нагнулась и подняла с пола небольшой – размером с визитку – плотный прямоугольник, вырезанный из черного бархатистого картона. На его обратной стороне виднелись мелкие, причудливо изогнутые буквы. Решив изучить свою находку в более подходящее для этого время, я засунула ее в задний карман джинсов и ускорила шаг.

Глава вторая

Зловещий магазин

Когда мы спустились на первый этаж и подошли к бабушкиному кабинету, там надрывно затрезвонил телефон. Бабушка торопливо открыла дверь, приблизилась к столу и подняла трубку. Поздоровавшись со своим невидимым собеседником, она принялась периодически кивать головой, то сосредоточенно хмурясь, то, напротив, понимающе улыбаясь. Судя по ее репликам, я поняла, что речь шла о каких-то неизмеримо важных делах, связанных с предстоящим началом учебного года.

Я немного побродила по просторному кабинету и с любопытством поглазела по сторонам. Стены по всему периметру были завешаны копиями фантастических полотен любимого бабушкиного художника Вальехо. Мне, кстати, этот мастер тоже очень нравился. Он действительно здорово изображал разных мускулистых красавцев с бицепсами культуристов-профессионалов и прекрасных воительниц с внешностью супермоделей, которые доблестно и умело расправлялись со всякими жуткими монстрами, по сравнению с которыми наш сказочный Змей Горыныч казался добродушным и почти ручным земноводным. Вдоволь налюбовавшись работами известного живописца, я присела на краешек большого бордового кресла из мягкой, шелковистой на ощупь кожи и без особого интереса полистала англоязычный каталог выставки каких-то малоизвестных художников-абстракционистов, и лишь после того, как бабушка, с облегчением вздохнув, завершила не на шутку затянувшийся диалог, я поднялась и подошла к столу.

– Бабуль, так я, наверное, пойду? – проговорила я, справедливо полагая, что озадаченной по полной программе какими-то неотложными делами бабушке стало явно не до меня. Хотя, если честно, мне, конечно, очень хотелось поподробнее расспросить ее о странной комнате с одиноким холстом, в которой вот так запросто, прямо среди бела дня, появляются и исчезают какие-то подозрительные вороны. Впрочем, я вовремя сообразила, что бабуле вряд ли придется по душе мое любопытство, и решила не опережать события.

– Конечно, солнышко, иди, – не стала возражать бабушка, которая, похоже, уже с головой ушла в обдумывание грандиозных педагогических планов. – Я тоже сегодня долго задерживаться тут не буду. Поработаю часок-другой…

«Третий, четвертый…» – мысленно продолжила я бабушкино высказывание, прекрасно зная об ее способности с головой уходить в работу и при этом напрочь забывать обо всем остальном, и направилась к выходу.

Остановившись на просторной площадке высокого, с массивными каменными перилами крыльца, я сунула руку в правый карман джинсов, чтобы убедиться, что ключи от домофона и квартиры находятся на месте, и мои пальцы тут же коснулись какой-то шероховатой поверхности. Вместе с ключами в кармане оказалась карточка, поднятая мной с пола на втором этаже.

Я с интересом повертела свою находку в руках, а потом зачем-то даже понюхала ее, в результате чего убедилась, что она вообще ничем не пахла. Даже бумагой. И еще… Что-то меня в ней здорово смущало! Точнее, настораживало… Я осторожно провела рукой по ее бархатистой поверхности и тут же поняла, что именно меня так удивило. Картонка была холодной, словно я только что извлекла ее из холодильника! Ощущение было очень странным! Казалось, от маленького кусочка плотной бумаги исходили струйки обволакивающего пальцы стылого воздуха. Я попыталась убедить себя, что все это вызвано всего лишь моим не в меру богатым воображением, и, повернув к себе черный прямоугольник обратной стороной, принялась с любопытством изучать хитроумную вязь остроконечных букв. Насколько мне было известно, такой шрифт назывался готическим. Внимательно присмотревшись к написанному, я обнаружила, что мелкие черные значки на белом фоне складывались в короткие фразы, каждая из которых заканчивалась непременным восклицательным знаком: «Все для художников! Для дилетантов и профессионалов! Безграничный ассортимент! Круглосуточно! Без перерывов и выходных!»

– С ума сойти можно! – ошеломленно подумала я. – Круглосуточно! Просто супермаркет какой-то… «Для дилетантов и профессионалов»! Честное слово, очень интересно было бы посмотреть хотя бы на одного из этих отмороженных на всю голову «дилетантов и профессионалов», готовых героически болтаться по ночным улицам в поисках набора акварельных красок или пастельных мелков!