Ричард Лаймон - Берегись!

Дукэйн, будучи парнем из Чикаго, пребывал в шоке от всего этого гула и не понимал, какого чёрта все так шумят. Это было похоже на Брукфильдский зоопарк, который заполонили сумасшедшие. Или на джунгли Вьетнама.

Он посмотрел в прицел. Девочка — подросток с плетеными косичками на голове. Добродушный светлокожий толстяк. Костлявая девушка с рыжими волосами. Поразительно красивая женщина мулатка. Черный парень с фигурой борца сумо. «Настоящая конгрегация», — подумал Дукэйн.

Все-таки, Лаведа была интересной женщиной. Трудно представить себе, что такая красавица может быть воплощением истинного зла. Ее еще не было видно. Это в ее стиле. Как и у большинства женщин, думающих о себе слишком много, у нее была склонность к театральным постановкам.

Барабаны начали стучать. Дукэйн взглянул на трех барабанщиков.

Темнокожие, раздетые по пояс, они сидели на корточках на краю поляны с барабанами, расположенными между их ног, и стучали по натянутой коже ладонями.

Дукэйн отвел взгляд немного в сторону и увидел еще один ялик, который пристал к берегу. Одинокий пассажир вылез из парусной лодки на землю. Девушка в обрезанных шортах и футболке. Весьма привлекательная. Этой девушкой была Элис Донован, вне сомнений. Несмотря на то, что её волосы были сейчас длиннее, все же, она имела точное сходство с той фотографией, которую Дукэйну дали ее родители, когда нанимали его.

Она шла к поляне, раскачивая бедрами под низкую пульсацию барабанного ритма. Торжественный огонь был разожжен.

Барабанный ритм ускорился, и начались танцы. Положив оружие на колени, Мэтью наблюдал. Темп нарастал, барабанщики выдавали бешеные ритмы, а танцующие крутились и прыгали в свете огня. Некоторые были уже раздеты.

Он видел, как Элис сняла свою футболку и стала двигаться под ритм, одной рукой размахивая ей как знаменем. Другой рукой она расстегнула шорты, но не сняла их сразу, а продолжала танцевать, забыв про них. Сначала они висели на ней неподвижно, затем медленно начали спадать все ниже и ниже, оголяя ее великолепный зад. И вдруг шорты упали. Дукэйн думал, что это помешает девушке продолжить свой танец, и она упадет, но та вдруг подпрыгнула и окончательно освободилась от них.

Затем он обратил свой взор к мулатке, кожа которой, была цвета чая. Она вся блестела от пота, и, извиваясь в танце, терла свои груди.

«Много бы парней, — подумал Дукэйн, — заплатили бы бешеные деньги за такое шоу как это». Мэтью был немного возбужден и в то же время напуган. Он слышал, что некоторые люди считали страх возбуждающим средством. Возможно, так было только для них. Этот эксперимент Дукэйна установил, что страх — это величайший охлаждатель эрекции.

Эрекция. Видимо, у многих она там внизу. Но, все же, совокуплений не было. Пока не было. Никто даже не дотрагивался друг до друга. Они танцевали по отдельности, дергаясь в бешеном ритме барабанов, как будто никого больше в этом мире не было.

Внезапно, барабанный бой остановился. Танцующие люди встали на колени. Единственный низкий голос произнес: «Лаведа». Другие голоса присоединились к нему в медленном музыкальном скандировании. «Лаведа, Лаведа, Лаведа…».

Дукэйн вздрогнул, так как, что-то упало ему на голову, задвигалось в его волосах и переместилось на лоб. Он сбросил это. Наверное, чертов паук. Болото просто кишело ими.

Люди, вставшие на колени вокруг огня, продолжали петь.

Из темноты позади барабанщиков вышла Лаведа. Дукэйн следил за ней в течение двух недель в Новом Орлеане, надеясь на то, что она приведет его к Элис, но в таком обличии еще ни разу ее не видел. Он посмотрел на нее пристальнее. В закрепленных на поясе Лаведы ножнах лежал кинжал, золотая цепочка находилась в отстегнутом состоянии. На каждом ее предплечье было закреплено по золотой ленте. На шее ожерелье из когтей. И больше ничего на ней не было.

Её густые светлые волосы спадали на плечи. Кожа блестела так, будто ее натерли маслом. Дукэйн не мог отвести от нее взгляда. Она была самой ошеломляющей женщиной из всех, которых он когда — либо видел.

Она прошла мимо своей конгрегации и пение прекратилось.

— Река течет, — произнесла она.

— Река, как кровь! — пропели они.

— Река течет.

— Течет из сердца!

— Река течет.

— Река могущественна!

— Эта вода — источник жизни, — сказала она.

— Каждый испивший ее обретет могущество.

— Кто среди вас самый могущественный?

— Я! — ответили они хором.

Дукэйн разыскал Элис. Она была в экстазе от происходящего.

Лаведа достала свой кинжал. Стоя около огня, она подняла его высоко и начала медленно вращаться по кругу.

— Кто из вас пил из реки?

— Я!

— Те, в ком есть вода из этой реки, обретут могущество!

— Власть жизни! Власть смерти!

— …будем побеждать своих врагов.

— Сильные и слабые должны умирать за него!

— …будем делать так, как он хочет!

— Для каждого слабого найдется свой закон!

— Кто будет пить из реки?

— Я! — взревели они.

Барабаны грохотали. Конгрегация все еще стояла на коленях и двигалась под звучание ритма.

«Река течет! — кричала Лаведа, блуждая среди своих людей. — Сюда слетаются ветры. Этой ночью мы будем пить воду из ее берегов! Мы будем пить эту могущественную воду, и принимать ее силу в себя. Река бесконечна. Её воды текут всегда. Вечная власть должна быть нашей!»

Она остановилась и положила свою руку на голову красивой молодой мулатки. Женщина встала с колен.

«Мы будем пить из реки!»

Дукэйн вздрогнул, так как Лаведа дернула голову женщины за волосы и провела кинжалом по ее горлу, затем прижала свой рот к хлещущей ране.

Двое мужчин, стоявших позади, держали бьющуюся в конвульсиях мулатку. Лаведа отстранилась. Её лицо было в крови, которая стекала вниз по ее телу.

«Пейте! Все к реке!»

Барабаны продолжали стучать, и целая толпа под их ритм помчалась вперед. Они жадно ловили кровь своими ртами и поспешно отходили, растирая ее по своим телам. Дьявольская пляска продолжалась.

Лаведа прыгала и крутилась в этом танце. В мерцающем свете огня мелькало ее обнаженное тело, золотистые волосы и вымазанная кровью грудь.

Огромный темнокожий мужчина лег на спину возле ее ног. Она села на его член, пронзив себя, а через некоторое время слезла с него и принялась ублажать его фаллос своим ртом.

Дукэйн наблюдал как повсюду тела падали друг на друга. Под гром барабанов начиналось совокупление.

Элис лежала на спине в центре группы и была едва заметна под телом бледного мужчины средних лет. Закинув винтовку за спину, Дукэйн слез с дерева. Он прислонил оружие к стволу и стал раздеваться, преодолевая подступающую к животу глыбу страха.