Брэм Стокер - В гостях у Дракулы. Вампиры. Из семейной хроники графов Дракула-Карди (сборник)

Изредка сквозь черную массу несущихся облаков пробивался луч лунного света. В его сиянии я увидел, что нахожусь на краю густых зарослей тиса и кипариса. Когда прекратился снегопад, я вышел из своего убежища и принялся изучать окрестности более внимательно. Мне показалось, что среди многочисленных старых, разрушенных до основания домов, мимо которых я проходил, направляясь к спасительным деревьям, было одно здание, скорее руины, в котором я все же мог бы на какое-то время укрыться. Двинувшись к нему по лесной опушке, я обнаружил, что строение окружает невысокая стена. Пройдя вдоль нее, я наткнулся на ворота. Здесь кипарисы образовывали что-то вроде аллеи, которая вела к дому. Но едва я успел бросить на него взгляд, как тучи снова закрыли луну, и дальше мне пришлось идти в полной темноте. Должно быть, ветер сделался еще холоднее, так как, пока я шел, меня начало трясти. Но надежда оказаться под крышей заставляла меня пробиваться вперед не разбирая дороги.

Внезапно сделалось очень тихо, и я остановился. Буря улеглась, и мое сердце, словно в созвучии с природой, как будто тоже перестало биться. Но это продлилось лишь какое-то мгновение, поскольку тучи неожиданно расступились и в лунном свете я увидел, что стою посреди кладбища, а здание, к которому я шел, – это большой массивный склеп из мрамора, белого, как снег, укрывающий округу. С лунным светом буря напомнила о себе новым зловещим знаком: раздался длинный глухой звук, больше всего похожий на вой собак или волков. Я остановился, парализованный ужасом, и чувствовал, как холод все глубже проникает в меня, пока мне не стало казаться, что он добрался до самого сердца. Луна все еще освещала мраморный склеп, буря же снова дала о себе знать, предвещая свое возвращение. Словно зачарованный, я приблизился к гробнице, чтобы выяснить, почему здание стоит особняком в таком месте. Обойдя склеп кругом, я увидел дверь в дорическом стиле, над которой прочитал надпись на немецком языке: «Графиня Долинген фон Грац из Штирии. Искала и нашла смерть. 1801». Наверху прямо из камня – а строение состояло из нескольких огромных каменных блоков – торчал гигантский железный гвоздь или кол. Отойдя чуть назад, я прочитал надпись, сделанную большими русскими буквами: «Смерть ходит быстро».

Было во всем этом что-то такое странное и жуткое, что я почувствовал, как от страха теряю последние силы. Впервые я пожалел, что не прислушался к советам Йохана. И тут как гром среди ясного неба в голову мне пришла неожиданная мысль, повергнувшая меня в настоящий шок. Настала Вальпургиева ночь!

Вальпургиева ночь. Ночь, когда, как верят миллионы людей, миром правит сатана, когда открываются могилы и из них выходят мертвые. Когда пируют все злые силы на земле, в воздухе и воде. Именно этого места больше всего боялся кучер. Это и есть деревня, оставленная жителями столетия назад. Здесь покоится самоубийца, и именно здесь нахожусь я, лишенный мужества, дрожащий от холода под снежным саваном, в ожидании возвращения дикого бурана! Мне потребовалось собрать в кулак все свои познания в философии и религии, чтобы не поддаться паническому страху.

В следующую секунду на меня налетел неимоверной мощи шквал. Земля содрогнулась, как будто по ней пронеслись тысячи лошадей. На этот раз ветер принес на своих ледяных крыльях не снег, а градины огромного размера, которые били в землю с такой силой, будто были выпущены из балеарских пращей, градины, которые сбивали с деревьев листья и ветки, так что теперь искать спасения под кипарисами не имело смысла. Сперва я бросился к ближайшему дереву, но потом вынужден был переместиться в единственное место, казавшееся теперь защищенным от града: массивный дверной проем мраморной усыпальницы. Там, вжавшись в тяжелую бронзовую дверь, я ощутил себя в относительной безопасности. Градины попадали на меня только отскакивая от земли и мраморных стен.

Под моим весом дверь немного приоткрылась вовнутрь. При такой безжалостной буре даже могильный склеп казался желанным убежищем. Я хотел было войти, но тут небо словно разрезало пополам огромной зигзагообразной молнией. В ту же секунду, поскольку глаза мои были направлены в непроглядную темень гробницы, я увидел прекрасную женщину с полными щеками и ярко-красными губами. Женщина лежала в гробу, стоящем на возвышении, и, казалось, спала. Когда раздался оглушительный грохот, какая-то сила точно рукой гиганта схватила меня и швырнула под открытое небо. Все это произошло так быстро, что я сперва почувствовал, что на меня снова сыплются тяжелые градины, и лишь потом ощутил потрясение как моральное, так и физическое. Одновременно с этим у меня возникло странное и совершенно отчетливое ощущение, что я не один. Я снова устремил взгляд на склеп. И в тот же миг полыхнула новая вспышка молнии, которая, похоже, попала в железный стержень, увенчивающий гробницу, и огненной волной прошла по стенам в землю, при этом раскалывая и кроша мрамор. На секунду объятая пламенем женщина приподнялась в страшной агонии, и отчаянный крик боли потонул в оглушительном громе. Последним, что я услышал, был этот ужасающий звук. Неведомая сила снова схватила меня и потащила прочь от гробницы. Мое тело осыпали ледяные камни, а воздух наполнился волчьим воем. Помню, что, прежде чем потерять сознание, я увидел движущуюся бесформенную белую массу, как будто из всех могил вокруг поднялись призраки тех, кто лежал в гробах, укрытые саванами, и теперь они приближались сквозь стену града.

Постепенно ко мне вернулось некое подобие сознания, потом пришло ощущение страшной усталости. Поначалу я ничего не мог вспомнить, но через какое-то время чувства восстановились. Ноги сводила адская боль, шевелить ими я не мог. Они словно отнялись. На шее и вдоль позвоночника ощущался холод, уши онемели и ужасно болели. Только в груди чувствовалось тепло, которое казалось необычайно приятным. Мое состояние было, если так можно выразиться, физическим кошмаром, поскольку какая-то тяжесть на груди почти не давала дышать.

Это полубеспамятство продолжалось довольно долго, и когда оно стало проходить, я, похоже, заснул или потерял сознание. Потом я почувствовал тошноту, как при первых приступах морской болезни, и страстное желание освободиться от чего-то… хотя я и сам не знал от чего. Вокруг царила полнейшая тишина, как будто весь мир погрузился в сон или умер… было слышно лишь тяжелое дыхание, похожее на звериное, которое раздавалось совсем рядом. Я ощутил прикосновение к горлу, и тут пришло полное осознание ужасной правды, от которой кровь застыла у меня в жилах. Какое-то большое животное лежало у меня на груди и лизало шею. Я не осмелился пошевелиться, так как некий внутренний инстинкт самосохранения подсказал, что нужно лежать неподвижно. Однако зверь, кажется, почувствовал происшедшую во мне перемену и поднял голову. Сквозь ресницы я увидел над собой пару больших горящих глаз огромного волка. В раскрытой красной пасти блеснули острые зубы. Я почувствовал горячее дыхание, частое и зловонное.