Ужас из небытия - Александр Александрович Гаврилов
Девушка поднялась на ноги и почувствовала тяжесть, будто нечто притягивало ее к поверхности. Она осмотрела себя. На ней была та же самая одежда, в которой она умерла. Легкая, забрызганная кровавыми пятнами мокроватая майка и серые трусы шорты, которые облипали бледные бедра. И все… Запах тела напоминал запах почвы. Но одновременно чувствовалось нечто чужое и непонятное. Неприятный запах. Чужой. Он стал постепенно усиливаться и стал почти нестерпимым. Девушка почувствовала, что ей с трудом удается дышать. Все вокруг стало мутным и непрозрачным. Через несколько секунд она потеряла ориентацию, перестала ощущать свое тело. Мир вокруг потерял вес, сделался зыбким, и постепенно девушка перестала осознавать, где она находится и как вообще она здесь оказалась.
Темнота постепенно рассеялась. На смену ей пришли гнетущие краски, которые подобно клубящемуся туману окружили девушку. Она увидела перед собой смутные очертания самой себя. Но на этом странности не закончились. Наоборот все сразу приобрело четкость и ясность. Стали видны руки и ноги. Покачиваясь, девушка направилась в сторону странных силуэтов. Расстояние между ними постепенно увеличивалось. А потом силуэты превратились в четкие фигуры, которые прятались в густой серой дымке. Со временем ее становилось больше. Она проникала в легкие девушки и всасывалась через микроскопические поры под кожу. Девушка невольно вдыхала приторный аромат, чувствовала сладковатый металлический привкус и хотела понять, что именно она пытается распробовать и к чему принюхивается. Все, что окружало девушку, было лишено цвета, но по непонятной ей причине она чувствовала, что дымка была багрового цвета. Она сгущалась и напоминала мутное расплавленное стекло. Постепенно в ней стали появляться человекоподобные силуэты. Но девушка не могла увидеть их лица. Она закричала. Ее голос эхом отозвался в темноте.
Спустя мгновение девушка поняла, багровая дымка есть ничто иное, как распыленная кровь. Девушку охватила паника. Она попятилась назад, зажмурилась, села на корточки, обхватила худыми руками голые предплечья, сгорбилась и, озираясь по сторонам, начала плакать. Ее пугал любой треск и шорох, который исходил из темноты. Девушка не понимала, где находится. Она должна была оказаться на небесах или же в преисподней, но каким-то образом очутилась в холодном мрачном месте. Возможно, никакого рая или ада не существует, — размышляла она. Возможно, она очутилась именно в том месте, куда и попадают все умершие. Возможно, загробная жизнь — это вымысел, и сейчас она превратится в сгусток энергии и исчезнет навсегда, будто ее и не было.
Девушка изо всех сил зажмурилась, а когда открыла глаза, никакой дымки уже не было, она также внезапно исчезла, как и появилась. Даже силуэты пропали. Был слышен только глухой звук вдалеке. Пугающий и продолжительный, словно крик огромного древнего существа. Вибрация от звука была такой силы, что девушка упала на корточки, чтобы не рухнуть на пол. Было непонятно, откуда исходит звук. Он был вокруг, куда бы девушка не посмотрела. Но чем дольше девушка стояла на корточках, тем сильнее чувствовалась дрожь земли. Потом все прекратилось, и тряска земли прекратилась. Некоторое время ничего не происходило. А затем что-то произошло. Сразу стало очень тихо. И еще стало совершенно темно. В этой тишине послышался шепот. Вначале тихий, но постепенно он становился все громче и отчетливей. Голос отдавал гневом. От него веяло страхом. Похоже, кричал маленький ребенок. Казалось, голос доходил из пустоты. Все отчетливее стали слышны звуки, издаваемые маленьким ребенком. Постепенно их ритмы, то усиливаясь, переходя в нечто среднее между вздохом и всхлипыванием. С каждой секундой все сильнее и громче. Сначала они были еле слышны, потом перешли в громкий плач, который вдруг стал возрастать и заглушили остальные. Но вскоре все прекратилось.
Перед девушкой возникло голое пространство, почти совершенно ровное и пустое. Голое, потому что никакой растительности на нем не было, только темнота и мокрая твердая земля, напоминающая черный гранитный пол. Девушка встала на ноги, совершила несколько шагов и остановилась. Дальше дороги не было. Она подошла к краю пропасти и, превозмогая страх, поглядела вниз. Далеко внизу она увидела маленькое пятнышко света. Потом еще ниже. Там не осталось ничего, кроме бесформенной пустоты. Застыв, девушка почувствовала, как на лице ее расцветает гримаса ужаса. Поток холодного воздуха, пришедший с земли, подтвердил, что пространство вокруг по-прежнему наполнено звуками и запахами.
Девушка, жалобно морща брови и курносый нос, пошагала босыми ногами по холодным лужам. Она шла в полном неведении и поэтому опасалась всего, что могло ждать ее за следующим поворотом. Но, несмотря на это, продолжала идти. Она чувствовала на себе прикованный взгляд. Кто-то или что-то наблюдало за ней. Поднимая голову вверх, она видела только темноту. Мельком пронеслось нечто напоминающее щупальца осьминога. С каждым шагом девушка все яснее ощущала присутствие кого-то невидимого и не могла понять, кто это. Но думать об этом не хотела. Ей хотелось просто идти вперед, стараясь не наступать в лужи. Постепенно ее сознание прояснялось. Уже не так трудно было различать что происходит вокруг. Впереди оказался следующий поворот, освещенный красным пятном фонаря, и девушка свернула за него.
Повсюду стоял стойкий запах сырой воды и плесени. И еще один аромат, который был знаком девушке, но она никак не могла вспомнить, где она его ощущала раньше. Он был каким-то странным, словно подавляющим. И этот странный запах был самым сильным и едким. Настолько сильным, что девушка ощутила его вполне отчетливо. Не узнать его было невозможно. Подобный ароматом могло похвастаться прокисшее пиво или гнилое яблоко. Такой сильный, кислый и тяжелый запах мог исходить только от одного вещества. От человеческой мочи. Но этим своеобразным запахом несло от всего окружающего.
В темноте девушка то и дело замечала пару глаз сверкающие белым светом затем еще одну и еще. Они двигались по кругу, словно изучали девушку, словно пытались понять, кто она такая. Когда неизвестные существа приближались девушка закрывала глаза и замирала. А вот когда она открыла глаза, они, казалось, исчезли — до нее долетали только нечеткие
