Каравай, каравай - Сергей Алексеевич Примаченко
Маша оторвала лицо от ладошек и посмотрела на рисунок.
— Я не помню. Может быть.
— Вспомни, пожалуйста. Может ты его где-то видела?
Маша задумалась, а потом слегка кивнула.
— Видела. На речке.
«Старая водокачка. Я тоже её узнала». Лена присела на корточки и обняла девочку за колени.
— А каравай может быть там?
— Наверное.
— Маленькая, одинокая девочка, которой не с кем поговорить, за которую некому заступиться, придумала себе друга. Друга-защитника. И, представь себе, он ожил.
Разъярённая Лена металась по кабинету участкового. Битый час она пыталась втолковать этому олуху, что знает, как можно вернуть детей. А Игорь лишь уклонялся, от её пикировок и с опаской поглядывал на телефон. Не ровён час, понадобится.
— То есть, как ожил?
— Да вот так! В Машином мире всё реально. И её реальность вытеснила нашу. Подвинула её. Я не знаю, как ещё это объяснить!
Лена в отчаянии всплеснула руками.
— Ты сама то веришь во всё это?
Лена так резко наклонилась к нему, что лейтенант невольно отпрянул.
— Я задам тебе только один вопрос. И только один раз. Ты мне поможешь?
Скатившись с размякшего от недельных дождей холма, Лена с Игорем подошли к водокачке. Сколько ей лет никто толком не знал. Но здание из почерневшего, покрытого мхом кирпича выглядело просто древним. Почему Маша нарисовала именно его? Зачем поселила своего «друга» в этом странном доме? На все эти вопросы ответы, конечно, найдутся. Но, не сейчас. После.
— Открывай, — Лена указала на замок.
— Мы здесь всё уже осматривали, — недовольно пробубнил Игорь. — Корнилов…
— Открыва-ай. Терпение у Лены заканчивалось. К этому состоянию можно было прибавить ещё то, что она совсем не представляла, как ей дейсвовать дальше. В том, что она на правильном пути, Лена не сомневалась. Здесь обитает каравай. Здесь его реальность. И с недавних пор таковой стала реальность Лены.
Заскрипела дверь. Пахнуло плесенью и ржавыми трубами. Игорь посветил фонариком внутрь и уже сделал первый шаг, но Лена его остановила.
— Игорёк, знаешь, что? Ты постой в стороне.
— Это ещё что за шутки?
— Мне кажется так будет лучше. Ты можешь помешать. Нет, не так. Твоё неверие.
— Да откуда ты можешь знать?!
— Просто знаю.
— Тоже мне, Хозяйка Медной горы.
Лена не стала дальше спорить. Отобрала фонарь и проскользнула в тёмный зал. Прошла чуть вперёд и замерла. Где-то чуть слышно капала вода, ветер свистел в невидимых щелях. Где-то здесь прятался каравай. Злое чудовище, придуманное маленькой и очень ранимой девочкой. Лена кашлянула, прочищая горло, и запела. Она знала, как его позвать.
— Каравай, каравай. Кого хочешь выбирай…
Пела тихо, вполголоса. По телу бегали мурашки, волосы на затылке шевелились, но Лена продолжала петь. Страх непонятным образом придавал ей сил. «Вот сейчас ты появишься, а дальше мы решим». Мысль мелькнула и пропала. Что решим и как, она не знала сама.
— …кого хочешь выбирай.
Раздался шорох, и перед Леной выкатился мяч. Мяч-переросток. Покачался из стороны в сторону и резко крутанулся на месте. Лена увидела уже знакомый мерзкий рот, маленькие поросячьи глазки, щербатую кожу. Каравай!
— Кто это у нас здесь? — с наигранным удивлением произнесло чудовище. Голос писклявый, такой же противный, как и он сам.
«Он говорит». Этот факт напугал Лену ещё больше. Она запнулась. Неловко сделала шаг назад. Оступилась. Каравай медленно накатывался на неё. Не отрывая своих жёлтых внимательных глазок. Улыбка сделалась ещё шире. Тонкие ручки потянулись к ней, огромный рот раскрылся. Внутри каравая уже зарождался булькающий от предвкушения смех…
И тут раздался выстрел. Каравай охнул, его лицо побагровело. Он как-то сразу съёжился, осел. Монстр с недоумением уставился на свой живот, который уже начал расползаться. Схватился за края руками, пытаясь их соединить. Уже не смех, а горький скулёж раздавался из его широкого рта. И внезапно затих. Каравай был мёртв. Из развороченной утробы, с чуть слышным стоном, выкатились детские тела. Мокрые, посиневшие, но — живые. Лена словно очнулась, бросилась к ним, на ходу рыдая и смеясь, оттирая хлынувшие слёзы. Рухнула на колени, каждого ощупывая и обнимая. Всё также рыдая, гладила по головам и не переставая приговаривала: — Живые, живые. Воробушки…
Уже сидя в коридоре городской больницы, где как полоумные носились доктора и медсёстры, Лена спросила: — Ты ведь не жалеешь?
Игорь устало улыбнулся.
— Нисколько. А Корнилов пусть идёт к чёрту. Мы детей нашли.
Лена слегка взяла его под локоть
— Как ты вообще додумался выстрелить? У меня ведь и плана никакого не было. А когда его увидела, то совсем растерялась.
— Ты же сама говорила — надо только поверить. Вот я и поверил, что моя пуля остановит это чудовище.
