Блокпост - Эдуард Павлович Петрушко
Кроме, того в горах его ждала Набиля, юная и целомудренная как утренняя роса. К девушке у Асламбека было особое, трепетное отношение. Он помнил, что ему неоднократно повторял отец и старшие братья – там, где не берегут честь женщины, не вырастают настоящие мужчины.
Обо всем этом ехал и думал Асламбек, не отвлекаясь от дороги. Чуть зазевался, ушел с колеи, задел лес старая колымага вспыхнет быстрее спички, в цистерне которой болталось 4-5 тонн бензина. Так три месяца назад сгорел друг Асламбека – Умар. Правда его обстреляли в горах вертолеты МИ-24 с управляемой установки Штурм-В. Шансов у Умара не было, и он погиб не поняв, что произошло.
Мысли Асламбека прервало что – то большое, мохнатое молниеносно перебежавшее дорогу, зыркнув большими глазами, посаженными на волчьей морде…
ГЛАВА V
Сашке снился сон, что он брел по снежной, залитой лунным светом равнине, а из леса доносился вой, который оглушал его. Он пытается бежать, но ноги не слушаются и путаются в траве. Падает, оборачиваясь, видит настигающую его волчью стаю…
О произошедшем той ночью, «Сугроб» написал рапорт подробно описав все за исключением того, что он увидел из-под света фонаря в лесу. До конца командировки оставалось меньше месяца и ему не хотелось долгих расспросов в контрразведке и ФСБ, и клейма умалишенного.
На следующей день после той ужасной ночи, приехали комендатурские и забрали Монгола, завернув его в черный мешок, как протухший бутерброд и понесли на носилках в «буханку». Через неделю на блокпосту узнали о нелепом заключении судмедэкспертов о «нападении зверя» на удаленный пост, в результате которого «погиб военнослужащий».
Сашка целыми днями все свободное время тупо смотрел телевизор не вникая в содержание передач, пытаясь отключится от анализа последней ночи с Монголом. Но перед глазами Сугроба постоянно вертелась картинка зверя с большими желтыми глазами, стоящего на больших полусогнутых ногах, которого он увидел на несколько секунд осветив его светом фонаря. Зверь смотрел на Сашку словно раздумывая кинуться на него или скрыться. Потом гигантской тенью кинулся в лес, легко лавируя между деревьями. Чудовище двигалась на двух ногах, легко пробираясь сквозь кусты со скоростью, которую, не мог развить человек.
Ребята видя Сашку в задумчиво – мрачном состоянии, пытались его поддержать и одновременно донимали вопросами, на которые он ничего внятного не отвечал, кроме того, что Монгол отошел по нужде, и услышав крик он нашел его тело.
Старший блокпоста капитан Неяхов Андрей, полноватый, но еще достаточно крепкий мужик с редеющими светлыми волосами, сохранившими свой цвет хотя в подстриженной бороде проглядывала седина, понимал, что Сугроб что – то не договаривает. Неяхов не раз пытался за алкоголем вывести Сашку на откровенный разговор, но последний только напивался до ваты, но ничего не говорил.
Жизнь на блок посту пошла своим чередом.
Бойцы осуществляли проверку документов, автотранспорта, двигающегося в горы подконтрольные боевикам. Проверка была формальностью так как за пять месяцев всех жителей Итум – Кале ездивших в горы знали в лицо и по именам. Знали куда ездят и зачем. В основном ездили в горные селения к родственникам, накосить травы или помочь по хозяйству. Обращали внимание на количество вывозимых продуктов, чтобы те не попали к боевикам. На обратном пути более внимательно осматривали машины, чтобы местные не провезли оружие или взрывчатку.
Между блокпостом и старейшинами была договоренность о том, что местные не помогают и не перевозят боевиков, а на КПП не «потрошат» машины, так при желании каждую машину можно досматривать по полчаса, осложняя друг другу жизнь, до дрожи в коленях.
«Чужаков» досматривали более тщательно, скрупулезно проверяли документы, осматривая правое плечо на предмет синяков от стрельбы. Боевики не дремали и расслабляться было нельзя.
Бензовозы шли регулярно, водители были одни и те же, документы – писанные на коленях – филькина грамота, на смех зайцам. Все прекрасно все понимали, что идет левак с мини перерабатывающих заводах в горах, которые в большей части контролируются боевиками. Но была команда пропускать колонны бензовозов. От кого это команда поступила Сашка не знал и знать не хотел. Но то, что и наши, и ваши делали на нефтепродуктах бизнес понимали все, вплоть до учеников младших классов единственной в Итум – Кале школе. Кому война, а кому мать родная.
Сашка стоял на КПП, точнее сидел на одной из многочисленных плит, не дающих возможности двигаться транспорту прямо и изнывал от моросящего все утро дождя. Холодная вода сквозь плащ – палатку пыталась противными струями пробраться к телу. Плащ палатка набухла и липла к телу как пьяная барышня. Выбросив бычок, Сугроб увидел колонну бензовозов, идущую с гор.
Остановив первую из пяти машин в колонне бензовозов, увидев за рулем знакомого чеченца по имени Асламбек, дерзкого, но воспитанного парня, наигранно грозно спросил:
– Ваши документы? С Асламбеком Сашка всегда ладил, иногда разговаривали на нейтральные темы и подшучивали друг над другом.
– Какие документы?!, не понял?,– возмущается чеченец. Чуть позже понимая, что Сугроб шутит, отвечает:
– Я народный артист, меня все знают, ты что глаза потерял?!
– Днём все вы артисты, а ночью с автоматами шарите, как в анекдоте, ответил Сашка. Посмеялись.
Помолчав Асламбек спросил:
– Слышал ты на удаленке был, когда Монгола разорвали? Жители села были почти в курсе всех дел, происходящих на блокпосте, который располагался в здании бывшей заправке до войны принадлежащей местному бизнесмену – Исхаку. Исхак, дотошный мужчина в годах , время от времени пытался зайти внутрь блокпоста, чтобы проверить состояние своей заправки.
– Да, – неохотно ответил Сугроб и посмотрел на изношенные покрышки автомобиля.
– Ну не хочешь не говори, я той ночью ездил в горах и что-то видел, чего раньше не встречал, – захлопнул дверь и попыхтел на своей колымаге сливать паленый бензин.
Отстояв смену, Сашка развесил мокрую одежду на батарею , ополоснулся и сел у окна в ожидании ужина. Он смотрел на луну, скачущую между облаками как белый футбольный мяч, которая набирала силу и как будто пыталась что – то сказать…
Тем временем ребята закрыли КПП, опустили шлагбаум под замок, поставив заграждения из колючей проволоки между разбросанными плитами, согласно графика нарядов выставили бойца на крышу блок поста, где установлен ПК и прожектор. Все как всегда.
Вечером в знак «лояльности» местные подогнали машину с коньком, колбасой и вареной
