Мёртвый Поход. До Бункера - Кирилл Сергеевич Харитонов
оде прожить достаточно сложно.
И вот настал тот момент, самолет начал взлетать, и в моей голове промелькнула мысль, что я навсегда прощаюсь со своим домам, что я не вернусь. Мы начали подниматься, непонятное чувство свободы наполнило мою голову, я по-настоящему впервые в жизни почувствовал себя свободным. Из окна самолета я увидел большой город, большой мегаполис, который никогда не останавливает свое движение, всё время живет и двигается. Большая индустриальная Москва живет как отдельное государство, как большой организм. Даже в 5 утра по улицам уже ездили машины, с высоты казавшиеся очень маленькими, как муравьи в серой, бетонной траве. Мы поднимались всё выше и выше в небо, облака были рядом с моими руками, мне казалось, что я могу дотронуться до них без каких-либо усилий. Всё выше и выше мы поднимались и уже оказались над облаками, они были подо мной, как будто я шел по ним, я ощущал всю их мягкость, легкость. С чувством немыслимой свободы я полетел навстречу приключениям. Летели мы до Абакана 5 часов, это 4040 километров. За то время, которое провел в самолете, я успел побольше познакомиться с некоторыми ребятами.
Я сел рядом с Катей и решил поговорить с ней, чтобы побольше узнать её.
– Привет. Как у тебя дела? Раз уж мы поехали в одну экспедицию, может познакомимся чуть ближе? – спросил я.
– Ну привет. Давай, я не против, заодно и время сократим. Дела у меня не очень хорошо, как видишь, из дома уехала, уже скучаю по своей собаке Дикси, которая осталась у меня дома вместе с моей мамой. У тебя как? – ответила Катя.
– Неплохо, неплохо… – тихо ответил я.
– Чем ты занимаешься в свободное от работы время? – продолжил разговор я.
– Я фотографирую природу, людей, животных, весь окружающий мир. – чуть остановилась она. – Иногда фотографирую за деньги, тем самым имею небольшой заработок, как-то так. А ты чем? – переспросила она.
– Я, да особо ничем, если только спортом, если это можно считать увлечением – ответил ей я.
– Конечно, можно, ведь это всё-таки увлечение или… нет, сама не знаю. – быстро проговорила Катя.
– Ну тогда я расскажу тебе о себе, спрашивай, что хочешь. – сказал я.
– Можешь рассказать о себе побольше? Хоть что, может что-нибудь о своей семье или о личной жизни. – неожиданно для себя проговорила Екатерина.
– Ну для начала, как ты знаешь, меня зовут Максим и я живу, как не странно, в Москве, но на самом деле я родом из какой-то Сибирской глубинки, бабушка не говорила мне, где это место, просто рассказывала, что я оттуда. О, моя особенность – это выглядеть на 16 лет – пошутил я, – но мне 24 года. Я очень люблю природу, красоту природы и записываю все, что я вижу или слышу, себе в дневник. Еще у меня никого нет. Ни родителей, ни девушки, нет времени на личную жизнь. – тяжело рассказал я.
– А я видел, что у тебя с ней все нормально, вон на столе каждый день свежие букеты цветов лежат. – дополнил свой ответ.
– Да нет, ты чего, нет у меня никого, да если бы и был, то только друг. Я сейчас тоже не ищу отношений, мне пока это не надо. Надо раскрутиться тут, а то я тут новенькая, переехала недавно из Красноярска. А насчет этих букетов, да это мои поклонники какие-то приносят, да я на них внимания даже не обращаю, не то, чтобы брать от них цветы. – вставая с кресла, сказала Катя.
Она пошла за напитками, которые нам выдавали и вернулась ко мне через некоторое время. Мы с ней разговорились и не заметили, как прошло 5 часов и
самолет уже начал снижение в аэропорту. Мы начали приземляться, в моих ушах что-то зазвенело, как будто бы писк маленьких мышей, какой-то ультразвук, раздражающий меня всё сильнее и сильнее.
– На, попробуй конфетку, может поможет тебе избавится от такого звона в ушах. – предложил мне Леша.
– Ну давай, может и правда поможет. – согласился с ним я.
И, знаете, вправду помогло. После того, как я съел конфету, боль и шум, который был у меня в ушах, прекратился. Приземлились мы довольно быстро и нас сразу закинули в небольшой минивен, в котором мы и должны были ехать оставшиеся 4 часа, немного дольше Кубайки по трассе А161. Дорога была достаточно длинной и ехать в этом минивэне скрутившись в три погибели было очень неудобно и нам приходилось останавливаться буквально каждые 20-30 минут, чтобы размять ноги. Сиденья были жутко неудобные, расстояние от пола машины до крыши было очень мало и голову приходилось опускать. Ещё было очень холодно, потому что в машине не работала печка для обогрева салона. Это, видимо, мы просто не привыкли к таким морозам, ну ничего, в скором времени всё придёт.
Я решил сесть рядом с Джони и узнать о нем побольше:
– Привет, Джон! Можно же тебя так звать? – начал я разговор.
– Привет, та, конетчно можно. А тепя как зовут? – ответил он.
– Я Максим, можешь просто звать меня Макс. – сказал я. – А ты откуда к нам, ну в Россию прибыл? – дополнил я.
– Откута ти знаешь? Ти что, за мной наплюдаешь? Ти шпион? – осуждающие спрашивал он.
– Нет, ты чего, я просто по тебе заметил, ты немного выделяешься, скажем, даже своим, я бы сказал, милым и смешным акцентом. – объяснил я.
– Хух, а я усж тупал, что ти шпион. Хоротшо, что ти не он. Ах, та, я припыл к вам ис Колумпии, как мне сказали по опмену. Я отчень хоротшо обрасчаюсь с орусжием, как
с холотным, так и с огнестрельным. Жифу в России уже гот и не могу исправить этот акцент, по которому меня все уснают.
– Да и его не надо исправлять его или прятать, он классный и делает тебя особенным среди всех нас, так скажем менее заурядным как мы и это хорошо. – ответил я.
– Спасипо за такую потершку, теперь точно не путу так старатся его убрать. – ответил он, выходя из машины, когда мы в очередной раз остановились.
Я тоже решил выйти из
