Собеседник - Софи Фокс
Мадам Вайолет дружелюбно кивнула.
Девочка неуверенно вошла в просторный холл, оставив Фортуну за порогом дома. Не успела она осмотреться, как резвая старушка повела её в гостиную, усаживая на мягкое кресло около стеклянного чайного столика.
– Итак, Пинар, что случилось с Фортуной на этот раз?
Девочка не ответила, неловко прикрывая рану на щеке.
– Это сделал отец, верно? Не смотри так на старушку, мне это высшие силы сказали. Знаешь, что они ещё мне рассказали? – Пинар покачала головой, тогда мадам Вайолет продолжила: – Рассказали, где искать девочку, спасшую Фортуну. Поверь мне, эта птица дорога кое-кому очень могущественному. А это значит, что награда за это чудесное спасение не заставит себя долго ждать.
– Почему вы всё мне это говорите? Мадам Вайолет, вы ведь не обязаны.
– Не обязана. Но меня попросили. Уверена, ты скоро сама всё поймёшь. А теперь перейдём к сути разговора. Жизнь коротка, а тебе ещё так много нужно сделать.
Пинар коротко кивнула. Добродушность и осведомлённость старухи располагали к разговору, поэтому девочка решила её выслушать.
– У тебя есть мечта? – неожиданно поинтересовалась старушка. Дождавшись, пока Пинар кивнёт, она произнесла: – Она исполнится, если ты что-то для этого сделаешь. Посмотри вокруг, стать знатной особой и иметь в подчинение собственного дворецкого – было моей мечтой с самого детства. Но социальный статус моей семьи никогда бы мне этого не позволил.
– Тогда, как вы этого добились, если с самого начала не имели знатных корней? – с непониманием спросила девочка.
– Я же говорю, если у тебя есть мечта, то следуй за ней. Остальное сделает Фортуна. Моё дело лишь направить тебя на путь истинный.
Пинар задумчиво кивнула. Мадам Вайолет права: у неё была мечта, которую она не спешила исполнить, хотя пообещала матери. Девочка не понимала, какую роль здесь должен сыграть ворон, если это действительно та Фортуна, о которой говорила старуха.
– Спасибо, мадам Вайолет, – коротко поблагодарила юная леди, выбегая на крыльцо дома. Во время своего побега Пинар чуть не сбила с ног дворецкого с золотым подносом.
Не успела она оказаться на улице, как ворон уже спикировал на её плечо. С порога до Пинар донёсся запыхавшийся голос:
– Пинар, милая, надеюсь, ты поняла, чего хочешь. И помирись с отцом.
Мадам Вайолет с трудом нашла точку опоры, чтобы перевести дух. Пинар уже скрылась в парке, поэтому старушке оставалось только догадываться – услышала она её последние слова или нет.
– Дети нынче такие шустрые. За ними не угонишься, – с улыбкой проскрипела мадам Вайолет, всеми фибрами души ощущая присутствие постороннего рядом.
– Вспомните себя, мадам Вайолет. Когда вы спасли моего любимого ворона, вам было не больше, чем ей. – Вместе с воем ветра в воздухе протянулся в чей-то бархатный голос. Когда старушка обернулась, чтобы вновь увидеть старого друга, то по правое плечо от неё не было никого, кто мог бы обладать столь завораживающим баритоном.
– Славное было время, – обронила в пустоту престарелая мадам.
III
«Тебе, наверное, интересно, мама, помирились ли мы с отцом? – усмехнулась девушка, раскуривая уже вторую сигару.»
Пинар продолжила диалог после того, как осенний ветер принёс горсть сухих листьев к её ногам:
«В тот вечер я, как и настаивал старуха, решила двигаться к своей мечте, а не помириться с отцом. Точнее – это не стояло у меня на первом месте. Ты не поверишь, но тогда первым делом я посетила мистера Ричарда…»
Пинар хорошо сохранила в памяти тот вечер, проведённый в Академии вместе со своим учителем. Она также хорошо помнила все последующие дни, когда они вместе пытались воплотить мечту в жизнь.
Мистер Ричард редко признавал то, что пошёл преподавать в Королевскую Академию только ради достижения одной цели – усовершенствования свойств философского камня. Однако, по его мнению, человечество так и не смогло открыть настоящий «эликсир». Вместо этого великие умы подсунули королеве жалкую фальшивку, убеждая её Величество в подлинности сего открытия. И вот уже на протяжении одного столетия Соединенное Королевство вещало миру о чудесном изобретении, но философский камень с тех пор так никому и не помог.
«Мистер Ричард, я хочу помочь!» – однажды заявила юная мисс Браун, без стука врываясь в его личный кабинет. Долго размышляя, он с осторожностью принял помощь ученицы, заметив, как горят её глаза при упоминании рецепта создания философского камня и с какой отдачей она погружается в науку. Он ещё никогда не видел такого огня в глазах маленькой Пинар.
Спустя непродолжительное время мистер Ричард отвёл Пинар в библиотеку при Академии, чтобы посвятить её в дело всей своей жизни. В закрытом отделе, куда, казалось бы, вечность не ступала нога человека, среди покрытых пылью фолиантов, учитель извлёк главное сокровище. Запачканная кожаная обложка, протертые и пожелтевшие со временем страницы сразу же завладели доверием Пинар.
Девочка, прикрыв пламя свечи, с осторожностью наклонилась к книге. Детские пальчики тут же примкнули к обложке, стирая въевшуюся грязь. «Великий Гримуар» – просвечивалась надпись полустертыми буквами.
– Здесь есть рецепт правильного философского камня. Но мне ещё ни разу не удавалось его повторить, – сокровенным тоном произнёс мистер Ричард.
Мужчина повернул книгу на сто восемьдесят градусов, открывая содержание. Пинар ничего не поняла из того, что там было написано, но её учитель знал, что нужно искать. Не заглянув в содержание, мистер Ричард уверенно развернул нужную страницу.
– Это он? – отрывисто прошептала Пинар. Глаза девочки расширились от увиденного: несмотря на непонятный язык, на котором был написан Гримуар, мечта была так близко, что она легко могла до неё дотянуться.
Мистер Ричард кивнул, продолжая что-то усердно искать в тексте.
– Нашёл. Для создания правильного философского камня мне не хватает лишь одного ингредиента. – Мужчина резко захлопнул книгу. Столб пыли со стола и ближайших полок тут же взмыл в воздух, оседая на рыжих волосах Пинар. – Розовая вода… Я так и не смог понять что это.
Так они и ушли ни с чем. С того самого момента думы о розовой воде овладели не только мистером Ричардом, но и маленькой девочкой с ручным вороном.
Пинар могла часами размышлять об отсутствующем ингредиенте. Однако её детскому уму не приходила ни одна дельная мысль о том, что же это всё-таки за вода. Почему она должна быть розовой? И как с её помощью можно создать эликсир?
На дворе стоял тёплый день, и, сидя у могилы матери, Пинар вновь думала о розовой воде. «Неужели, её совсем нельзя заменить?» – навязчивая мысль не давала ей покоя. Девочка устало повернулась к мраморной плите, с мольбой в глазах взглянув куда-то
