Фриц Лейбер - Ведьма

… бечевки, отрезок лесы, кусочек платины или иридия, осколок магнетита, иглу проигрывателя, на котором только что отзвучала Девятая соната Скрябина. Потом свяжи…

«Бечевки»! Ну конечно же!

Продолжение первой записки, вернее, ее диковинной формулы. Неужели Тэнси действительно убедила себя, что за ней следят и что у нее не осталось возможности дать о себе знать каким-либо иным способом? Ответ на этот вопрос был известен Норману заранее. Когда ты одержим, здравый смысл стушевывается, а воображение способно уверить рассудок в чем угодно.

Он посмотрел на штемпель. Судя по нему, письмо бросили в городке, расположенном в нескольких милях к востоку от Хемпнелла. Приятелей у них там вроде нет, да и вообще они там никогда не были. Его так и подмывало прыгнуть в машину и помчаться туда. Но что он там будет делать?

Раздался телефонный звонок. Норман снял трубку.

Звонила Ивлин Соутелл:

— Это вы, Норман? Будьте добры, попросите Тэнси.

Мне надо поговорить с ней.

— Сожалею, но ее нет дома.

Ивлин Соутелл, похоже, ничуть не удивилась; во всяком случае, она ничем не выразила удивления.

— Где же она? Мне она очень нужна!

Норман призадумался.

— Она поехала навестить наших друзей за городом, — ответил он наконец. — Может, ей что-нибудь передать?

— Нет, спасибо. А какой номер у ваших друзей?

— У них нет телефона! — огрызнулся Норман.

— Да? Ну что ж, — в голосе миссис Соутелл слышалось удовлетворение, как будто раздражение Нормана доставило ей радость, — я перезвоню попозже. Побегу помогать Харви, он теперь так занят! Всего доброго.

Норман положил трубку. Что за черт… Внезапно он натолкнулся на возможное объяснение. Наверно, кто-то видел, как Тэнси уезжала; Ивлин Соутелл учуяла, что пахнет скандалом, и решила проверить. Вероятно, Тэнси прихватила с собой саквояж.

Он заглянул в комнату жены. Да, маленький саквояж исчез. Ящики стола торчат наружу, словно ей некогда было их задвинуть. А деньги? Что у нас в бумажнике?

Пусто? А было сорок с лишним долларов.

На сорок долларов можно уехать на край света. Корявость почерка во второй записке свидетельствовала о том, что ее писали в автобусе или в поезде.

Норман принялся действовать. Покопавшись в расписаниях, он выяснил, что через городок, из которого было отправлено письмо Тэнси, проходит довольно много автобусов и поездов. Он съездил на железнодорожный и автовокзалы, но не сумел узнать ничего определенного.

Хотя у него была мысль обратиться в полицию, по зрелом размышлении он отказался от нее. Что он скажет?

«Моя жена сбежала из дому. Она страдает навязчивой идеей, будто…»А если, найдя, ее начнут расспрашивать в присутствии врача, прежде чем он успеет забрать ее?

Нет, ему придется обойтись собственными силами.

Однако, если в ближайшее время ему не станет известно ее местонахождение, у него просто не будет выбора. Он заявит в полицию, сочинив для отвода глаз какую-нибудь правдоподобную историю.

Она написала: «Два дня». Если она уверена, что умрет через два дня, не убьет ли ее, как это бывает с дикарями, сама по себе вера?

Ближе к вечеру он возвратился домой, лелея слабую надежду, что Тэнси вернулась в его отсутствие. У парадного крыльца стоял автомобиль для развозки почты. Норман затормозил рядом.

— Что-нибудь для Сейлора?

— Да, сэр. Лежит в ящике.

Послание было более длинным, но столь же неудобочитаемым.

Наконец ОНО оставило меня в покое. Если я сохраняю невозмутимость, ОНО перестает следить за каждым моим движением. Но со вторым письмом я едва не попалась. Норман, ты должен исполнить все, что я тебе говорю. Два дня заканчиваются в полночь с субботы на воскресенье. В бухте. Выполняй мои указания. Свяжи бечевки так, чтобы получились «бабий» узел, «риф», «кошачьи лапки»и «плоский штык». Заплети лесу в «беседочный» узел. Потом…

Норман посмотрел на штемпель. Город в двухстах милях к востоку. Насколько он мог припомнить, железная дорога обходит его стороной. Ну что ж, направление поисков сужается.

Одно слово из записки звучало у него в мозгу, точно музыкальная нота, которую берут снова и снова, пока не лопнет терпение.

Бухта. Бухта. Бухта. Бухта.

Откуда-то пришло воспоминание о жарком полдне перед самой свадьбой. Они сидели на краю полуразвалившегося причала. Серые от старости доски пахли солью и рыбой.

— Забавно, — сказала тогда Тэнси, глядя на зеленую воду. — Мне почему-то кажется, что я в конце концов буду там. Я не боюсь, нет, я умею плавать. Но еще в детстве, глядя на бухту — порой зеленую, порой синюю, порой серую, с белыми гребешками волн, залитую лунным светом или затянутую туманом, — я говорила себе: «Тэнси, бухта рано или поздно заполучит тебя». Забавно, правда?

А он рассмеялся и крепко обнял ее, а зеленая вода билась о сваи, увитые до самого верха водорослями.

Он гостил в доме ее отца, который тогда был еще жив; этот дом находился поблизости от Бейпорта, на южном берегу нью-йоркской бухты.

Значит, для нее узкий коридор заканчивается в бухте завтра в полночь.

Значит, она направляется туда.

Он позвонил в несколько мест — узнал сначала относительно билета на автобус, потом на поезд и на самолет.

С самолетом ему не повезло, однако имелся поезд, который доставит его в Джерси-Сити за час до прибытия того автобуса, на каком скорее всего приедет Тэнси, если он правильно все рассчитал.

Времени на сборы у него вполне достаточно, хватит даже на то, чтобы по дороге на вокзал обменять чек на наличные.

Норман разложил на столе все три записки — первая была написана ручкой, а две другие карандашом — и перечел их.

Он нахмурился. Достойно ли ученого пренебречь крохотной возможностью? Отвергнет ли командующий план прорыва из окружения лишь потому, что он отсутствует в учебниках? Но ведь бред, сущий бред! Вчера он что-то для него значил — эмоционально, а сегодня превратился в полнейшую ерунду. Однако завтра он может оказаться последней надеждой на спасение.

Но примириться с магией?

«Норман, ты должен исполнить все, что я тебе говорю».

Эти слова внезапно бросились ему в глаза.

Между прочим, если он найдет Тэнси в полубезумном состоянии, рассказ о том, как точно он следовал ее наставлениям, поможет ему успокоить ее.

Пройдя на кухню, Норман взял моток белой бечевки.

Отыскав в шкафу свою ракетку для сквоша, он вырвал из сетки две струны. Они сойдут за лесу.

Камин не чистили с тех самых пор, как в нем пылали колдовские принадлежности Тэнси. Норман потыкал золу кочергой и извлек черный камешек с прилипшей к нему иголкой. Магнетит.

Поставив на проигрыватель пластинку с Девятой сонатой Скрябина, он заменил иглу, взглянул на часы и принялся расхаживать по комнате. Постепенно музыка захватила его. Ее нельзя было назвать приятной для слуха, в ней было нечто дразнящее и мучительное: тягучая мелодия, наплывающие басовые трезвучия, трели в дисканте, затейливые хроматические гаммы. Слушая ее, невольно хотелось заткнуть уши.