Андрей Щупов - Полет Ящера

- Хочешь сказать, что в «Харбине» сидят честные люди?

- Да нет, конечно! Какая там, к дьяволу, честность! Хочу сказать, что мне ещё хочется жить.

- Представь себе, мне тоже. Но с «Харбином» все-таки кое-что произойдет. Да, да, Васильич! Перст судьбы и все такое. Хотел бы иначе, да не получится. О подробностях узнаешь чуть позже, а пока - все, что от тебя требуется, это должный настрой. Не впадай в панику, и если что желаешь навесить на будущих покойников, как следует покумекай. Через часок свяжись по этому телефону, - я продемонстрировал ему визитку Ганса, - и объясни, где какую захоронку искать.

- Шутишь? Когда же я успею?

- Надо успеть.

- Нет, Ящер, час - это мало, - генерал всерьез разволновался. При этом видно было, что он лихорадочно что-то про себя обдумывает. - Есть, конечно, нужные пальчики, нужные улики, но так вот сразу не соберешь! И адъютант верный, как назло, в отпуске, Не-ет, брат, тут серьезно готовиться надо, семь раз все взвесить и отмерить.

- Вот и отмеряй!

- Да ты смеешься! За час я не управлюсь.

- Что ж, только для тебя, Васильич, - я, вздохнув, показал ему три пальца. - Но связь только через Сережу и только по этому телефону. Комбинация затевается масштабная, размером со свеженький айсберг.

- А ты не мог мне об этом попозже сказать? Нельзя же так, в самом деле!

- Нельзя, согласен. Но, как уже объяснил, таковы суровые реалии.

- Реалии у него!.. Да ты хоть примерно себе представляешь, сколько подобные операции готовятся в серьезных инстанциях? Месяцами, понимаешь ты? Иногда и годами!

- Вот потому и не делается в стране ни хрена. Что можно в минуту спроворить, - месяц на партсобраниях пережевывают! - я постучал пальцем по голове, назидательно произнес: - Поверь мне, Васильич, эта штука нам все-таки для чего-то дана. И, когда мы того хотим, может работать не хуже самого навороченного «Макинтоша».

- «Макинтоша»… Слов-то каких нахватался! Ты сам-то хоть раз за этим, «Макинтошем» сиживал?

- Зачем мне за ним сидеть, он сам во мне сидит, - я снова коснулся пальцем головы. - А в общем ты знаешь, я мастер экспромта и долгих приготовлений не люблю. Тем паче, что как ни готовься, все равно что-нибудь и где-нибудь сорвется. А коли так, на черта, спрашивается, время терять?

- Какие вы однако нетерпеливые! Одно слово - молодежь!

- А вы старые да лежалые! Обленились при Ленечке Брежневе! Совсем отучились работать. И ведь дождетесь, через годок-другой народишко до того осатанеет, что поскидывает вас к едреной бабушке и посадит на престол какого-нибудь фюрера.

- Уж не тебя ли?

- Нет, Васильич, мне это без надобности. Здесь внизу оно вольготнее… - Я поднялся. - Словом, уведомление ты получил. В городе кое-что произойдет, так что напрягись. Куш могу обещать солидный.

- Значит, через тройку часов? - генерал с нервным азартом забарабанил пальцами по столу.

- Точно, - я подмигнул. - Губернатора можешь не ставить в известность. Нужные цэу уже выданы. В должный час он будет отсутствовать.

- Отбудет на пикник?

- Возможно. Мэр, кстати, тоже приболеет горлышком, так что на некоторое время ты станешь полноправным хозяином города.

- Обрадовал, нечего сказать!

- На том стоим, Николай Васильевич! - я кокетливо поднес два пальца к виску. - В общем пользуйся моментом, генерал!

- Моментом… А из Москвы мне потом не аукнется?

- Вероятно, попробуют дотянуться, не без этого Да только руки у них коротки.

- Ox, и дошлый ты. Ящер! - собеседник покрутил головой.

- Иначе нельзя, Васильич. Эпоха у нас такая. Скользкая и насквозь плюралистическая!

Шутка была не ахти какая, реготать и хвататься за животики мы не стали.

ГЛАВА ДВННАДЦАТАЯ

Количество и впрямь переходит в качество, но не надо забывать, что обратный процесс дается нам неизмеримо легче.

Перси

Насчет мэра я, конечно, пошутил. Этот субъект меня совершенно не волновал, а вот губернатора и впрямь несколько часов назад некий придворный доброжелатель убедил в том, что разумнее уехать из города. Как говорится, от греха подальше. Мало ли что случится, а дыма, как известно, без огня не бывает, и коли дымит, то ноги в руки и скатертью дорога. Зато после - никто не упрекнет, не забросит кирпичиком в родной огород. Дескать, был и не отреагировал. Потому как не был, милые сограждане! Не ведал и не слышал, находясь в сугубо деловой отлучке. И что с такого возьмешь? Президенты тоже на время кризисов уважают лечиться в клиниках. Кто запрещает им подражать?

Более сложно было отвлечь господ руоповцев, Пришлось перетряхнуть мошну, пройтись агентурой по городским сусекам в поисках левого криминала. Конечно же, нашли. Ныне этого добра - как гальки на морском берегу. В нужный момент дали наводку на подпольных виноделов. Подкрепили сведения серией свеженьких фото, парой чистосердечных показаний. Совесть меня не мучила. Спиртогоны - плохой народишко, грех таких не сдать. Можно сказать, травят людишек не за понюх. Сам бы лично перешлепал, выставив шеренгой у стеночки, только чего мараться, если для таких дел имеются официальные службы? О том же, что у фабрикантов наличествуют стволы, мы, разумеется, тоже успели проведать, о чем аккуратно оповестили блюстителей. За минуту до шмона позвонили и самим фабрикантам, которые не преминули занять круговую оборону. Так что господа руоповцы сунулись туда и завязли. Не слишком глыбко, но все же вполне достаточно, чтобы избавить нас от докучливого внимания.

Начинали мы, наверное, не самым слаженным образом, но мы не армия и не кремлевский полк. По крайней мере выступили одновременно. Сеня Рыжий, засевший в спецфургоне с армейскими рациями, изошел икотой и потом, но должную синхронность обеспечил. За автомобилями Поэля, отъехавшими от офиса, повели наблюдение сразу с нескольких точек. На трех возможных трассах колесило полтора десятка высланных заранее машин. Меняя друг дружку, они пристраивались в хвост противнику, обгоняли эскорт Поэля, уходили в сторону. Многомудрый Август торчал за спиной Сени, следя за рабочими частотами, на которых имел обыкновение болтать Поэль. Уже через четверть часа стало ясно, что враг движется к Марамзинским выселкам. Скорее всего Поэль направлялся на собственную дачу. Окончательно в этом уверившись, я дал долгожданную команду патрулям Дина. Ромулу, которого мы планировали просто-напросто включить в принудительно-добровольном порядке в доблестные ряды служащих империи, скрутили на подходе к дому. Дяденька в фуражке проголосовал полосатым жестом, а другие дяденьки, уже без всяких Фуражек и жезлов, выскочили на визг тормозов и, положив на землю охрану помощника Поэля, без деликатности объяснили, что Ромула задержан в качестве свидетеля для дачи особо ценных показаний. По счастью, никто не открыл стрельбы, а сам Ромула перетрусил настолько, что с покорностью позволил себя сковать наручниками и даже подсказал, где в машине найти лишнюю пару, чтобы парней не пеленали китайским скотчем. Временно пленников спровадили в «каторжный дом» к Хасану.