Артур Конан-Дойль - Тайна Клумбера

Я написал это краткое приложение к моему дневнику, чтобы объяснить дело и вам и любому, кто им заинтересуется.

А теперь прощайте! Будьте хорошим мужем для Габриель и, если ваша сестра не побоится войти в такую несчастную семью, как наша, пусть она это сделает. Я оставляю жене достаточно средств, чтобы она ни в чем не нуждалась. Когда она соединится со мной, пусть эти средства будут разделены поровну между моими детьми. Если вы услышите о моей смерти, не жалейте меня, а порадуйтесь за своего несчастного друга Джона Бертье Хэзерстона».

Я отложил письмо и взял связку бумаг голубоватого цвета, в которых хранилась разгадка тайны. Листки были истрепаны и стерты. Чернила немного поблекли, но на первой странице было написано ясным и четким почерком, очевидно, гораздо позднее, чем все остальное:

«Дневник лейтенанта Дж. Б. Хэзерстона. Долина Тул, осень 1841 года», а затем ниже:

«Этот отрывок содержит отчет о событиях, имевших место в первой неделе октября сего года, включая стычку в ущелье Терада и смерть человека по имени Гхулаб-шах».

Передо мной лежит этот дневник и я переписываю его дословно. Если в нем есть что-либо, не имеющее непосредственного отношения к данному вопросу, то я публикую и это, так как считаю, что лучше опубликовать даже не имеющее прямого отношения к делу, чем отрезать и сократить запись и, таким образом, дать возможность обвинить меня в искажении дневника генерала.

Глава XV

ДНЕВНИК ДЖОНА БЕРТЬЕ ХЭЗЕРСТОНА

Пятый Бенгальский и тридцать третий Королевский полки сегодня утром двигались по направлению к фронту. Завтракал с офицерами Бенгальского полка. Получены последние новости из Англии: два покушения на жизнь королевы какими-то полубезумцами Фрэнсисом и Бином.

Зима по всей вероятности будет очень холодная. Линия снегов в горах опустилась на 1000 футов, но горные проходы еще несколько недель останутся открытыми. А если и их совсем занесет снегом, это не будет иметь особого значения: мы создали столько складов, что Поллоку и Нотту будет нетрудно продержаться. С нами не сможет повториться того, что случилось с армией Эльфенстона. Одной такой трагедии достаточно на целую сотню лет.

Командующий артиллерией Эллиот и я несем ответственность за безопасность коммуникаций длиной свыше двадцати миль, начиная от входа в нашу долину до деревянного моста через Лотар. Командир стрелков Гудэнеф отвечает за порядок на другой стороне реки, а подполковник Сидней Герберт ведет общее наблюдение за обоими участками.

Наших сил недостаточно для выполнения задания. В моем распоряжении полторы роты нашего полка и эскадрон индийской кавалерии, совершенно бесполезной в условиях горной местности. У Эллиота три орудия, но многие солдаты болеют холерой, и я не думаю, чтобы у него хватило людей на обслуживание более двух орудий. Правда, каждая транспортная колонна имеет обычно собственный конвой, но он часто бывает совершенно недостаточным.

Эти долины и ущелья, ответвляющиеся от главного прохода, населены афридами и патанами — отчаянными разбойниками и религиозными фанатиками. Я удивляюсь, как они еще не догадываются совершать набеги на наши транспортные колонны. Они могли бы очень легко грабить и скрываться в горных недоступных твердынях. Ясно, что только страх сдерживает их.

Будь это в моей власти, я повесил бы у входа в каждое ущелье по одному туземцу в назидание всем остальным. По внешнему виду они — воплощение дьяволов: у них крючковатые носы, толстые губы, грива спутанных волос и сатанинская усмешка.

Сегодня сообщений с фронта не поступало.

2 ОКТЯБРЯ

Нужно будет попросить у Герберта еще хотя бы одну роту, иначе невозможно сохранить коммуникации в случае сколько-нибудь серьезных нападений.

Сегодня утром я получил срочные сообщения из пунктов, расположенных в шестнадцати милях друг от друга. В них говорится, что можно ожидать внезапного нападения туземцев.

Эллиот с одним орудием и отрядом индийской кавалерии вышел в направлении дальнего ущелья, а я с пехотой поспешил к другому. Мы убедились, что это была фальшивая тревога. Я не обнаружил горцев. Нас встретили разрозненными выстрелами; но нам не удалось поймать ни одного туземца. Горе им, если они попадут в мои руки! Я расправлюсь с ними так, как ни один судья в Глазго не расправлялся с шотландскими разбойниками. Может быть, эти постоянные тревоги ничего не значат, а может быть, они указывают, что горцы объединяются и замышляют недоброе.

Некоторое время не было известий с фронта, но сегодня к нам прибыл транспорт раненых с сообщением, что Нотт захватил Газни. Надеюсь, что он заставил-таки поплясать безумцев, попавших ему в руки.

От Поллока ни слова.

Из Пенджаба прибыла батарея, запряженная слонами, по-видимому, в очень хорошем состоянии. С ней прибыло несколько человек выздоравливающих солдат и направляющихся в свои полки. Я их не знаю, за исключением гусара Мостина и молодого Бэксли, который был моим помощником в Чартерхаузе и которого я с тех пор ни разу не видел.

До одиннадцати часов сидели под открытым небом, пили пунш, курили сигары.

Пришло письмо от фирмы Уиллса из Дели с напоминанием об оплате счета. А я-то думал, что война освобождает человека от такой назойливости. Уиллс говорит: если его письма не подействуют, он приедет ко мне сам. Это, несомненно, самый наглый и настойчивый из портных.

Получил несколько строк от Дэзи из Калькутты и письмо из Хобхауза с сообщением о том, что Матильда получит все деньги по завещанию. Очень хорошо.

3 ОКТЯБРЯ

Великолепные вести с фронта. Барклай, офицер Мадрасской кавалерии, прибыл верхом и привез депеши. Поллок победоносно вступил в Кабул еще 16 сентября; а вот еще более приятная весть: леди Сэйль спасена Шекспиром и благополучно доставлена в британский лагерь вместе с другими заложниками. Слава богу!

Так заканчивается все это несчастное дело. Оно завершится разрушением Кабула. Надеюсь, Поллок не будет миндальничать и поддаваться влиянию наших истерично сентиментальных политиков в Англии. Город должен быть сожжен дотла, поля надо посыпать солью. Здание резидентства и дворец — уничтожить. Пусть знают Бурнес, Макнаутен и другие храбрецы: если мы, их соотечественники, не смогли спасти их, то, по крайней мере, сумели отомстить за них.

Тяжело торчать в этой проклятой дыре, когда другие завоевывают славу. Я до сих пор остаюсь в стороне от дел, если не считать нескольких мелких стычек. Единственное утешение в том, что мы оказываем нашим войскам на фронте хоть небольшие услуги.

Сегодня лейтенант-туземец привел гонца, сообщившего, что около ущелья Терада, в десяти милях севернее нас, собираются местные племена с намерением напасть на транспортную колонну. Мы, конечно, не можем полагаться целиком, на такие сведения, хотя в них, возможно, имеется доля истины. Я внес предложение застрелить горца для того, чтобы помешать ему сыграть роль двойного предателя и сообщить врагам о наших действиях. Эллиот не соглашается.