Роберт Стайн - Лучшая подруга. Поцелуй убийцы. Богатая девочка. Побег

Внутри было темно и сыро, пахло плесенью и кошками. Джессика скользнула в проход, ее глаза постепенно привыкали к темноте. Тут она обо что‑то споткнулась, но Габри успел подхватить ее.

«Неплохое начало, — сказала она себе. — Верный способ произвести впечатление. Теперь он знает, какая ты неуклюжая корова!»

Наконец они уселись в последнем ряду. Джессика поймала себя на том, что через пару секунд поглядывает на Габри и никак не может сосредоточиться на картине. Черные глаза парня уставились прямо на экран. Лицо его оставалось бесстрастным.

Где‑то на середине фильма он наклонился к своей спутнице и прошептал:

— Тебе нравится?

— Не очень, — созналась Джессика.

— Тогда пойдем, — произнес он вставая и ободряюще улыбнулся ей.

Они выбрались на улицу. Воздух был свежим и солоноватым. Низкие гряды темных облаков время от времени закрывали полную луну, висевшую совсем близко над крышей парикмахерской.

Рядом с кинотеатром зал игровых автоматов и кафе — мороженое «Суэнни» кишмя кишели молодежью. Клиенты толпились под навесом по двое и по четверо, ожидая своих заказов.

— Ваять что — нибудь? — спросил Габри, кивая на толпившихся.

— Пока не хочется, — помотала головой Джессика.

— А не пойти ли нам на пляж? — предложил парень. — Там тихо, можно поговорить.

Он в упор посмотрел на нее, и девушка почувствовала гипнотическую силу его взгляда.

— Ну… ладно, — произнесла она наконец, изо всех сил стараясь отвести глаза.

«Наверное, считает меня полным ничтожеством, — грустно подумала Джессика. — Я всегда такая самоуверенная, такая недоступная. Почему же рядом с ним я совсем теряюсь?»

Они шли по улице, проложенной вдоль высоких поросших травой дюн, в честь которых ее и назвали. Идти пришлось недолго, всего несколько минут. Яркая луна плыла над самой дорогой, окруженная темными облаками, как будто прокладывала им путь.

Перебравшись через дюну, они сняли кроссовки и оставили в высокой траве. Мягкий, влажный песок приятно холодил ступни ног, и Джессика наслаждалась этими ощущениями. Ее радовал и свежий соленый ветерок, и белая луна, освещавшая неспокойные волны океана полосками дрожащего света. И еще она радовалась какому‑то новому, незнакомому чувству. Глубоко вздохнув, прикрыла глаза.

— Здесь все дышит такой чистотой, — счастливо произнесла девушка, сложив руки на груди как будто пытаясь согреться.

— Ты замерзла? — заботливо спросил Габри. Джессика открыла глаза и увидела, что парень

как‑то странно смотрит на нее.

— По‑моему, ты и вправду продрогла, — сказал он. — То есть…

— Знаешь, что я ощущаю? — она покачала головой. — Как будто я бегу.

И прежде чем Габри ответил, она рванула вдоль берега. Ее босые ноги шлепали по мокрому песку, прибой шумел в ушах, а накатывавший с океана ветер развевал ее медные волосы.

Вскоре девушка заметила, что Габри догоняет ее большими скачками, двигаясь по песку, так же как и она, — раскинув руки, словно для полета.

Джессика развернулась и помчалась прочь от берега. Парень наконец поравнялся с ней. Остановился, ухмыляясь.

Держась за руки, ни слова не говоря, они упали на мягкий травянистый склон. Счастливо смеясь, боролись, как малые дети, катались по песку, подминая высокую траву у подножия дюны.

Наконец поднялись, все еще продолжая смеяться без умолку, и принялись стряхивать с одежды песок. И тут парень взял девушку за руки.

Притянул к себе.

Он выглядел таким милым при полной, полной луне.

Девушка знала, что он собирается ее поцеловать.

И ей этого хотелось.

Парень не проронил ни слова. Эти сверкающие глаза, такие серьезные и странно гипнотизирующие.

Прежде чем Джессика опомнилась, его руки обвили ее.

Их лица сближались… Сближались…

Девушка вглядывалась в его глаза, и они зачаровывали ее.

И тут она увидела его открытый рот…

И вылезающие клыки.

Белоснежные и острые, сверкающие при лунном свете.

Нежно, ах как нежно Габри поднял ее подбородок.

И погрузил клыки в ее белую мягкую шею.

Глава 2

Жаждущие 

Джессика вскрикнула. Упершись руками в плечи парня, она оттолкнула его.

— Эй. — только и смог вскрикнуть он, изумленный девичьей силой.

— Ты идиот! — выпалила Джессика, снова пихая его. — Я тоже одна из Вечных!

— А? — Габри отступил на шаг, не веря своим ушам.

Глаза Джессики сузились, приобретая в темноте красно — янтарный цвет. У нее тоже начали расти клыки, доставая до подбородка. Она нервно засмеялась.

— Идиот! — повторила Джессика, качая головой. Ее длинные густые волосы колыхались на ветру.

— Ну откуда же мне было знать? — спросил Габри со злостью, убирая клыки. В глазах девушки блеснули огоньки.

— Я, понимаешь ли, обновку надела, и все такое… — пробормотала она.

— Что ж ты ничего не сказала? — проворчал Габри, складывая дрожащие руки на груди.

— Почему я должна была сказать? — рявкнула она с ненавистью. — Привет. Рада познакомиться. Я одна из Вечных. А ты?

С воплем бессильной ярости она поддала ногой песок.

— Свидание с незнакомцем, — медленно протянула девушка. — Нужно было узнать побольше, прежде чем встречаться с местным.

— А ты испортила мне полнолуние!

— Во — во, — отозвалась она насмешливо, — Разбила сердце, да? Сам не видишь, насколько ты жалок? Наверное, всегда так поступаешь? Устраиваешь свидание с незнакомками? Заманиваешь бедных доверчивых девушек? А завести постоянную партнершу духа не хватает, да?

— Ты хоть бы клыки спрятала, — раздраженно пробормотал Габри. — Кроме тебя никто не согласился на свидание со мною. Я думать не мог. Ты такая милая и невинная…

— Это я‑то милая? — рассмеялась Джессика. И добавила холодно: — Только для тебя это уже не имеет значения.

— Но мне необходим нектар! — воскликнул Габри с отчаянием и придвинулся к ней. — Без нектара я пропаду!

— Откуда ты взял эту реплику? Из старого ужастика? — усмехнулась Джессика, качая головой. И повторила высоким, трагическим голосом, подражая его интонации: — Без нектара я пропаду!

— Это не смешно. Это очень даже грустно, — отозвался он тихо.

Облака наконец‑то растаяли, и засияла луна, будто кто‑то нажал кнопку выключателя. При ее ярком свете Габри казался столетним стариком.

«У него, как и у меня, лицо подростка, — подумала Джессика, — но кожа слишком бледная и дряблая. И в глазах светится зло — очень уж ста рое, даже древнее».