Сергей Дубянский - Деревянный каземат

– Да ради бога!.. – Вадим даже рассмеялся. Уговорить любую девушку вряд ли станет для него проблемой, а, вот, как они станут общаться, и для чего это нужно портрету, очень интересно. Может, это тоже часть искомой разгадки?.. – думаю, завтра мы приедем вместе, – пообещал он, – а теперь пойду ужинать. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – портрет вздохнул, – буду ждать завтра.

Из комнаты Вадим вышел в каком-то непривычно веселом, не таком, как обычно после общения с матерью, настроении. Так, может, и все остальное должно измениться?.. Не задумываясь, вместо кухни, он поднялся этажом выше; уже занес руку, чтоб постучать, но услышал, как за дверью что-то упало.

– Ты дома? – спросил он.

– Я работаю. Есть не буду.

– Ты на диете?

– Да, я худею! Отстань, а?!

– У тебя появился срочный заказ?

– У меня появилось две банки консервов, и я просто прошу, чтоб ты отстал. Неужели это так трудно?..

– Как хочешь, – Вадим разочарованно побрел вниз. Однако все-таки что-то изменилось – Костин голос был снова трезв, и казался, скорее, раздраженным, нежели озлобленным.

…Похоже, события набирают темп, – решил Вадим, – сначала заговорили портреты; потом появилась Катя, которую, оказывается, надо привести в дом; теперь Константин бросил пить и интенсивно взялся за работу… Однако, даже собранные вместе, все эти факты не рождали никаких конкретных предчувствий; разве что, некоторое удивление. Давно укоренившаяся мысль, что он является крошечной деталью огромной, непонятной машины, и жизнь принадлежит вовсе не ему, а этой машине, выравнивала эмоции. Значит, будет то, что будет, и жалеть ни о чем не стоит, а за такую жизнь, как у него, можно только благодарить неведомого создателя.

Вадим привычно бросил на стол кусок мяса, достал нож, молоток и поставил сковороду на огонь.

– Кать, и все-таки у тебя что-то случилось, – уже собираясь спать, мать в очередной раз заглянула в комнату.

– Мам, говорю ж тебе, ничего не случилось!

…Как мне надоела эта опека! Я, блин, уже достаточно взрослая девочка, чтоб делиться только тем, что сочту нужным, а не докладывать с порога, какие оценки сегодня получила… С другой стороны, конечно, целый день общаться с безответными помидорами ей не слишком интересно…

– Мам, иди спать, – Катин голос стал почти ласковым, – все у меня нормально.

Демонстративно вздохнув, мать закрыла дверь.

…Наконец-то! – Катя откинулась на диван и уставилась в потолок, – что можно объяснить, если я сама ни фига не понимаю? Сказать, что я влюбилась? Но как можно влюбиться с первого взгляда в человека, против которого изначально настроен негативно? Так не бывает, и уж, по крайней мере, в моем возрасте. А что это? Как пишут психологи, недостаток секса? Ну, было такое первые полгода после развода, но ведь прошло. А сколько интересных мужчин вокруг!.. Тот же Димка: холостяк; так сказать, с перспективой. Работали мы с ним душа в душу, и это запросто можно перевести в отношения – я ж вижу – он не против. Но с ним я не чувствую того, что было сегодня… Катя вновь посмотрела на свою руку. Нет, мыло уже уничтожило даже невидимые следы. Осталось только странное ощущение, будто твоя энергия утекает – голова начинает кружиться, наступает слабость и вместе с этим, легкость, которой хочется отдаться; которая поднимет тебя не только над землей, но и над всеми твоими тревогами и проблемами. Может, так и должна выглядеть любовь?..

…Ну, какая любовь? – Катя повернулась на бок, – любовь – это… Тут она запнулась, вспомнив свою единственную, реальную любовь к бывшему мужу. Обычно она старалась не делать этого, потому что глаза сразу наполнялись туманом, но сейчас воспоминание выглядело жутко примитивно и приземлено; даже самой сделалось смешно оттого, что она могла называть таким красивым словом сожительство, усугубленное совместным ведением хозяйства.

Возврат к прозе жизни вернул и ощущение времени. Катя посмотрела на часы. Хотя завтра спешить ей было некуда, но одно осознание глубокой ночи, рефлекторно подталкивало организм ко сну. Она зевнула. …Все. Утро вечера мудренее… Застелив постель, быстро разделась и юркнула под простыню. Сознание уже подготовилось к тому, чтоб отключиться от дневных треволнений, но инстинкты еще цеплялись за воспоминания. Ощущение своего тела в его естественном виде и ласковые прикосновения чистой ткани рождали фантазии…

…Стоп, девочка, спустись с облаков, – она перевернулась на спину (теперь потолок превратился в темную бесконечность), – не забывай, о ком идет речь. Это же сексуальный маньяк, принуждающий к связи всех своих сотрудниц. Интересно, как он это делает? Так же, как со мной, или другими методами?.. А что такого он сделал? Взял за руку и пригласил поужинать? Разве в этом есть криминал?.. Просто он весь какой-то… какой-то такой, какого мне не хватает, и словами объяснить это невозможно.

И что дальше? А дальше, завтра мы поедем ужинать, и будь, что будет… Последняя мысль была одновременно тревожной и радостной, возбуждавшей воображение и стиравшей границу между страхом того, что уже знаешь, и восторгом, о котором можешь только догадываться. Все сразу успокоилось в ожидании завтрашнего дня.

…Все будет очень красиво… – это определение вызвало неожиданные ассоциации, и Катя увидела себя в театре. Она стоя аплодировала актерам, выстроившимся на сцене. Аплодировала вместе с остальными зрителями, только все были одеты в смокинги и шикарные платья, а она – абсолютно голой. Никто не замечал ее наготы, и ее саму это тоже нисколько не смущало.

Овации казались бесконечными, но вдруг вспыхнули декорации; потом рухнул занавес, вздымая снопы искр и заволакивая зал едким дымом. Люди бросились прочь, толкаясь, давя друг друга, а ее беснующаяся толпа очень бережно вынесла на улицу. Сразу стихли крики и люди исчезли, растворившись в воздухе; осталась только одинокая фигура мужчины, медленно уходящего вдаль. Катя бросилась за ним… и проснулась, видимо, наяву пытаясь повторить движения, обусловленные сном. Проснулась с ощущением не просто жалости оттого, что он уходит, а какой-то вселенской тоски… Несколько минут лежала без движения, вновь привыкая к своей комнате. Ей не хотелось, чтоб все заканчивалось так, как она поняла свой сон.

…А, может, я неправильно поняла его? Надо купить сонник; хотя бы так, для прикола, а то гадай тут, что все это значит? Говорят ведь, что в снах заключена правда, если их правильно истолковать. Театр…

– Театр – это новые знакомства, – услужливо подсказал уже ставший привычным голос, – а голая ты, потому что дура.