Гильермо Торо - Штамм 3. Вечная ночь

Охраняли их два огромных вампира, руки и шеи которых до сих пор покрывали татуировки, оставшиеся с их человеческих дней. Как у осужденных, Нора догадалась, сейчас они охранники верхнего уровня на этом заводе крови. Оба держали черные зонтики, Нора подумала, странные-вампиры заботящиеся о защите от дождя последнего человека вошедшего за ними, по-видимому директора лагеря. Он был одет в блистательный ослепительно белый костюм. Свежевыглаженный, как с иголочки,Нора не видела такого уже много месяцев. Татуированные вампиры были личной охраной этого лагерного коменданта.

Он был стар, спортивного телосложения, с белыми усами и бородкой, которая давала ему выражение лица как дедушки шайтана - при его виде она чуть не подавилась. Она увидела, медали на груди белого костюма, он был похож на военно-морского флота адмирала.

Нора смотрела недоверчиво. Такой ошеломляющий взгляд, что она сразу же привлекла его внимание, слишком поздно было, чтобы отвернуться.

Она увидела выражение узнавания на его лице, и ее ударило в жар от этого.

Он остановился, его глаза расширились в недоумении он повернулся на каблуках, и пошел к ней. Татуированные вампиры не отставали от него, старик подходя к ней, сцепил руки за спиной - его недоумение сменилось хитрой улыбкой.

Это был доктор Эверетт Барнс, бывший директор Центра по контролю и профилактике заболеваний. Бывший босс Норы, который, в настоящее время почти два года после падения правительства, все еще настаивал на мундире, так как символическое происхождения Центров - филиал ВМС ​​США.

“Д-р Мартинес “, сказал он своим мягким южным акцентом растягивая слова. “Нора … это самый приятный сюрприз.”

Зак закашлялся и замолчал, аромат камфоры обжег заднюю часть его горла и поразил его обоняние. Его дыхание вернулось, его сердцебиение замедлилось, он посмотрел на Владыку - стоящего перед ним в виде рок-звезды Габриэль Боливар - и улыбнулся.

В ночное время звери в зоопарка становились очень активным, их охотничьи инстинкты не давали себе выхода из-за окружающих их решеток. Как следствие ночь была полна шума. Обезьяны выли, и ревели большие кошки. Люди теперь ухаживали за клетками и убрали улицы в качестве награды за охотничьи навыки Зака.

Мальчик стал довольно ловким в стрельбе и Владыка вознаграждал каждое убийство новой привилегией. Зак стал интересоваться девушками. Женщинами, на самом деле. Владыка позаботился о том, чтобы ему доставили нескольких. Не для разговоров. Зак хотел наблюдать за ними. В основном от места, где они не могли видеть, что он смотрит за ними. Он не был чрезмерно застенчивым или пугливым. Во всяком случае, он был хитрым и он не хотел, чтобы его было видно. Он не хотел, прикасаться к ним. Пока нет. Но он смотрел на них - также как он наблюдал за леопардом в клетке.

Все свои многие годы на этой земле, Владыка редко испытывал что-то вроде этого: предоставилась возможность ухаживать за организмом, с таким внимания. На протяжении сотен лет, даже имея мощь, Владыка был в бегах, кормился и жил в тени, избегая врагов и сдерживая перемирие с Древними. Но теперь мир был новый, и у Владыки появился человеческий питомец.

Мальчик был ярким и его душа была полностью проницаема. Владыка был экспертом в манипуляции. Он знал, как нажимать кнопки жадности, желания, мести и в настоящее время, его тело было вполне королевским. Боливар был действительно рок-звездой и, как следствие, таким и был Владыка сейчас.

Если бы Владыка захотел, чтобы Зак был умнее, мальчик бы мгновенно стал умнее: он стремился к отдаче Владыке самого лучшего. Следовательно, если Владыка предложил бы мальчику быть жестоким и хитрым, мальчик принял эти характеристики, чтобы понравиться ему. Так, через месяцы и множество ночей разговоров и взаимодействий, Владыка обучал мальчика, холил тьму, которая уже была в его сердце. И Владыка почувствовал что-то, что он не чувствовал века: он чувствовал восхищение.

Было ли это, похоже на то чтобы быть человеком отцом и будучи отцом всегда прикладывать чудовищные усилия? Закладывая в душу ваших близких вашего образа, в тени?

Развязка близка. Решающие времена. Владыка почувствовал это в ритме Вселенной, в маленьких признаках и предзнаменованиях, в интонации гласа Божьего. Владыка стал одним организмом на вечные времена установившим свое господство на Земле. В конце концов, кто мог остановить Владыку с тысячей глаз и тысячей ртов? Владыка, который в настоящее время управлял армиями и рабами и который держал мир в страхе?

Он может проявлять свою волю мгновенно в теле лейтенанта в Дубае или во Франции просто путем мысли. Он может истребить тысячи, и никто не будет знать, потому что средства массовой информации не существуют. Кто бы попытался? Кто бы добился успеха?

А потом, Владыка смотрел бы в глаза и лицо мальчика и в них видел следы своего врага. Одного врага, который, каким бы незначительным он не был, никогда не сдавался.

Гудвезера.

Атаки Гудвезера и его группы, совершаемые по порядку Владыки наносили мало вреда - и по большей мере выглядели вандализмом. Но об их действиях шептали в хозяйствах и на заводах и все сильнее с каждым повторением. Они становились своего рода символом. И Владыка знал важность символов. На ночь Зеро, он высказал мнение, чтобы как можно больше зданий горело в каждом городе, что и перевыполнили. Ему хотелось пепла и расплавленного металла, по всей земле, своего рода насечки на карте города с символикой своей власти. Напоминания о своей воле.

Были и другие: торговцы наркотиками, контрабандисты, мародеры - но они были анархические векторы, которые никогда не пересекались с планом Владыки, и поэтому его мало заботили их прегрешения. Но с Гудвезером было иначе. Он и его группа были остатками присутствия Седракяна на Земле, и в этом качестве их само существование, представляло собой вызов власти Владыки.

Но Владыка взял в заложники именно то, что могло бы заманить Гудвезера к нему.

Владыка улыбнулся мальчику. И мальчик улыбнулся в ответ.

ПОСЛЕ взрыва больницы Bellevue, Эф направил свой путь на север вдоль Ист-Ривер-Драйв, используя заброшенные автомобили и грузовики для прикрытия. Он пробежал так быстро, как мог с его больным бедром и раненой ногой, двигаясь в сторону нижнего входного пандуса, назад к тридцатой стрит. Он знал, что среди преследователей, вероятно, в том числе есть несколько несовершеннолетних, с щупальцами, причудливые, слепые психические следопыты, которые передвигались на четвереньках. Он достал прибор ночного видения и поспешил обратно в Управление главного медицинского центра, думая, что последнее место вампиры будут врят ли осматривать, так как совсем недавно оно было зачищено.