Николай Берг - Мы из Кронштадта, подотдел очистки коммунхоза (Часть 2)

Сейчас в спешке, Витя что-то сделал очень правильное, что-то перспективное, надо было только понять — что именно. Что-то, что сначала показалось глупостью, а потом — по прошествии времени — повернулось другой стороной.

Вот! То, что стрелял по ногам. Не упокоил, а стреножил. Точно! Нащупал!

Выгрузив в автомастерской обессилевшего Валентина, Виктор тут же сгонял к Мелании Пахомовне. Та вопросительно посмотрела на него.

— Проучил Валентина. Нет, нет, живой он. Вы за ним присмотрите, снотворного что ли ему дайте, в общем, чтоб не загнулся пока.

— Вроде бы как запашок в воздухе? Сильно Вальку пуганул? — явно успокоившись, спросила старуха.

— Что называется — до усрачки — с подтекстом ответил Виктор и подмигнул.

— Ага, понятно. Может быть чайку?

— Это потом. Я когда с Валькой колобродился вынужден был по мертвякам стрелять. Бил по ногам, получилось удачно. Сейчас хочу попробовать, как это можно использовать.

Старуха кивнула. Она прекрасно понимала, что толком совета в истреблении мертвяков дать не сможет, а вот Хозяину надо сейчас выговориться — адреналин из него прямо брызжет, и больше как с ней ему о серьезном поговорить сейчас не с кем. А поговорить надо — когда в голове возникает смутная пока, но дельная мысль именно изложение вслух позволяет из размытых намерений обозначить внятное действие. Потому не удивилась, когда в потоке сумбурных словес Виктора вдруг наступила пауза и он словно просветлел ликом, как писали раньше в романах. Потому старуха без разговоров прихватила снотворное, еще кое-что из аптечки, над которой она была главной и без всяких-яких села в машину.

Вид у Валентина был жалкий, пару стаканов воды выпил одним глотком, безропотно проглотил предложенные таблетки и свернулся калачиком на засаленной раскладушке. Виктор, грохотавший и лязгавший чем-то железным нимало не мешал вырубившемуся автослесарю и неожиданно мощный храп уснувшего слился с бряканьем. Мелания Пахомовна смотрела, как Витька рубит тонкую проволоку на куски, что-то приматывает, взвешивает на руке.

— Спит? — показал он глазами на дрыхнувшего Валентина.

— А то не слышишь — ворчливо-иронично отозвалась старуха.

— Так. Я сейчас ненадолго съезжу… Глянуть надо, как вышло.

— Одному-то не стоит. Мало ли что… — тревожно отметила очевидное бабка.

Витька задумался. Старуха без труда поняла — о чем. Ехать в одиночку, конечно героично и как в кино пафосно, но глупо. Можно погореть из-за пустяка. Потому даже лишняя пара глаз не помешает. Брать с собой Верку почему-то Витя не хочет, то ли не считает свою любовницу надежной в опасной ситуации, то ли бережет ее и своего ребенка в ней, то ли опасается, что получится неудачно, а ему хочется в ее глазах выглядеть как супермену. А может и все вместе. Вот она вполне годится как спутник, была возможность у Виктора убедится в ее лояльности и молчаливости, когда надо. Да и нельзя рисковать — если Хозяин не вернется — все пропадет пропадом, старуха была точно уверена в этом — без непьющего мужика деревне придет карачун быстро. А если явится очередная резвая мертвячина — то и тем более…

— Прокатите пожилую женщину, молодой человек — жеманно пошутила железная старуха.

Витя широко и как-то облегченно улыбнулся.

И уважительно открыл бабке дверку.

Мертвяки многие не вернулись к машинам и мосту, так и уселись там, докуда добежали в погоне за УАЗом. И сидело их там штук двадцать. Виктор остановил машину и поспешно стал раскладывать на дороге свои подарки, которые оказались увеличенными и куда грубее сделанными силками — проволочная петля, примотанная к ржавой увесистой железяке. Мертвяки стали подниматься, не все правда — запомнившаяся с прошлого раза девчонка с оскаленными из-за отсутствующих губ зубами, встать так и не смогла, пыталась и всякий раз валилась из — за перебитой голени. Выражение мертвого личика не менялось и вся сцена напоминала эпизод из какого-нибудь макабрического кино. Оно было бы смешно, но ни Витя ни старуха не смеялись, не до того было. Бабка вертела башкой как филин, стараясь не упустить и малейшего шевеления веток или травы вокруг, Виктор тягал и тягал свои ловушки.

Всего он сделал их восемь штук, наконец расставил их на дороге и отряхивая ржавчину с ладоней потянул еще одну штуковину — тоже из проволоки, тоже с ржавыми автодеталями, но куда тоньше была проволока и детальки были не в пример лежащим на дороге меньше.

Мертвая толпа надвигалась — не так шустро, как было в прошлый раз, но так же упорно. Первые два силка передние миновали не зацепившись, хотя и шаркали ногами. Потом наконец вляпался трупец и затормозил — волочь за собой карданный вал какого-то давно ушедшего в утиль грузовика для зомби оказалось проблемой. Потом — сразу двое застряли, мешая остальным. И еще один. Половина ловушек сработала. Мало, конечно, надо прикинуть, как сделать петлю чтоб точно зацепилась, волнами изогнуть, или просто проволоку пожестче взять?

Старуха тревожно окликнула. Оглянувшись, Витя увидел еще одну старую знакомую — резвушку из леса. Упорная нежить ползла на руках, ноги волочились сзади (разумеется сзади, где ж еще волочиться ногам ползущего человека на самом-то деле) и скорость у нее была куда как меньше, чем даже у идущего тупаря-зомби.

— Ага, без позвоночника-то не идется — злорадно крикнул ползущей Виктор — ползи, ползи… беспозвоночное!

Подпустив на десяток метров самого первого зомбака — незнакомого с прошлого раза мужчину у которого даже очки на носу сохранились — битые, правда и сидевшие странно косо — Витя с силой раскрутил над головой свое боло — три проволочины, соединенные концами, на других концах прикручены грузики — вот за самый гладкий грузик Виктор все это хозяйство и раскручивал. И раскрутив — запулил в цель. Несколько секунд опасался, что промазал, но нет, самым краешком снасть захватила ноги мужика и тут же обвилась вокруг них, не очень надежно, но моментально стреножив зомбака, который тут же плюхнулся мордой в асфальт. Очки наконец-то соскочили. Зомби как ни в чем ни бывало встал и тут же хряпнулся снова, как только попробовал сделать шаг.

Старуха окликнула снова, еще тревожнее.

Виктор с удовлетворением еще разок глянул на не поспевающую резвуху. На развалившуюся из-за стреноженных толпу. Гордо сел в машину и подстегнутый криком старухи суетливо хлопнул дверцей. Тут же в защищавщую стекло решетку звучно треснулась оскаленная морда. Скрежетнула по ржавой решетке зубами.

— С другой стороны выскочила — испуганно сказала бабка — по канаве видно подкралась. Подкрался. Подкралось.