Татьяна Корсакова - Печать василиска

– Гуляла. – Пересказывать Егору разговор с дедом и в особенности показывать дедов необычный подарок не хотелось, поэтому Аля торопливо спрятала руку за спину.

Наверное, Егор решил, что она на него обиделась, потому что спросил с мрачной решимостью:

– Хочешь, я набью этому козлу морду? Чтобы неповадно было... и вообще, чтобы не лез, куда не просят!

Она посмотрела на сосредоточенное и в этой своей сосредоточенности какое-то совершенно мальчишеское лицо Егора и улыбнулась:

– Не нужно никому бить морду. Просто впредь я буду умнее и не дам ему повод.

– То есть ты больше никогда не переступишь порог моей комнаты? – Егор нахмурился, не то в шутку, не то всерьез.

– В темное время суток, – уточнила она.

– Ну слава богу! – он вздохнул с облегчением. – А то я уже испугался, что ты откажешься выпить со мной чашечку кофе. Знаешь, я варю очень вкусный кофе.

Вот еще один любитель кофе. И отказать ему как-то неловко. Видно же, что человек предлагает от чистого сердца. Ладно, от одной-единственной чашки с ней ничего не случится.

– Не откажусь, Егор, только чуть позже. Сейчас мне нужно отыскать Елену Александровну, чтобы взять у нее ключ от своей новой комнаты.

– И где будет располагаться твоя новая комната?

– На втором этаже, по соседству с комнатой Гришаева.

– Славное соседство, – хмыкнул Егор и тут же расплылся в довольной улыбке: – А, ничего! Моя спальня напротив. Если что, я тебя от нашего баснописца защитю, – он помолчал и добавил уже другим, куда более серьезным тоном: – Не бойся, я тебя в обиду не дам: ни этому козлу, ни вообще...

За расплывчатым «вообще» скрывалось то, о чем здравомыслящие люди всерьез говорить не должны. Современные рыцари не защищают современных дам от привидений. От сорвавшегося с катушек фольклориста еще куда ни шло, а вот от призраков... Но Егор пообещал, а значит, так оно и будет. По крайней мере, Але очень хотелось в это верить.

– Спасибо, – она улыбнулась. – Будем надеяться, что больше мне защита не понадобится. Ну, я пойду?

– Иди, отвоевывай себе жизненное пространство у нашей железной леди, – Егор распахнул перед ней дверь, – а я тоже пойду, кофе варить.

На сей раз Елена Александровна была на месте. Аля, коротко постучавшись, вошла в комнату, которая, по всей видимости, служила экономке кабинетом.

– Быстро вы, – Елена Александровна окинула ее внимательным взглядом. – Вот ключи от комнаты в гостевом крыле, – она выложила на стол связку ключей. Брелок в виде стальной змейки Алю уже не удивил.

– Спасибо, – она забрала со стола связку, и в этот момент Елена Александровна заметила перстень. По тому, как изменилось ее холеное лицо, стало ясно, что печать Василиска экономка видит не впервые и наверняка знает, что это за кольцо.

– Игнат Петрович за этим вас звал? – она не могла оторвать взгляд от Алиной руки.

– Да, – Аля решила в подробности не вдаваться, экономка нравилась ей с каждой минутой все меньше и меньше.

– Это очень ценный перстень... и старинный. Хозяин никогда с ним не расставался. Я не понимаю, почему именно сейчас, почему именно вам.

– Не знаю, – Аля пожала плечами. – Спасибо за ключи.

Она уже шла по длинному гулкому коридору приватного крыла, а между лопатками все еще свербело от пристального взгляда Елены Александровны. Похоже, в Полозовых воротах есть уже как минимум два человека, которых ее присутствие раздражает до крайности. С Гришаевым все более или менее понятно, он по натуре своей мелкий пакостник и провокатор, а вот почему экономка относится к ней с таким явным неодобрением, еще предстоит выяснить. Кое-какие догадки на этот счет у Али имелись, но пока догадки не стали фактами, думать об этом рано. Ей и без того есть о чем подумать.

Перед тем как заглянуть на чашечку кофе к Егору, Аля зашла в свою новую комнату. Да, похоже, второй этаж и в самом деле предназначался исключительно для гостей, потому что расположенные здесь комнаты не отличались особой индивидуальностью и были похожи друг на дружку, как номера в не слишком дорогом, но вполне приличном отеле. Первым делом Аля проверила окно. Оказалось, что оно выходит на длинный балкон, узкой лентой опоясывающий весь второй этаж. На балкон, помимо Алиной, выходили еще три двери: с одной стороны – гришаевская, с другой – две из пустующих комнат, которые экономка сочла непригодными для проживания. Интересно, действительно они такие уж непригодные или это всего лишь маленькая месть? Аля подошла к одному из окон, на всякий случай подергала за дверную ручку, а потом прижалась щекой к стеклу. Комната и в самом деле не производила впечатления жилой, во всяком случае, вся имеющаяся в ней мебель была зачехлена, а шторы отсутствовали напрочь. Вторая ничейная комната оказалась такой же унылой, из чего Аля сделала вывод, что Елена Александровна ее не обманула.

Она уже почти решилась вернуться к себе, но в самый последний момент передумала. Осталась еще одна неизученная комната – гришаевская. Она глянет на нее одним глазком и сразу же уберется восвояси.

Шторы в комнате фольклориста были задернуты, но недостаточно плотно: оставалась маленькая щелочка, через которую при особенном желании можно было увидеть, что творится внутри. Не то чтобы Але так уж сильно хотелось узнать, как поживает этот негодяй. Просто точно кто-то в спину толкнул, прижал носом к стеклу, аккурат напротив щелочки.

Поначалу в царящем внутри полумраке невозможно было рассмотреть ровным счетом ничего, но по мере того, как глаза привыкали к смене освещения, детали обстановки стали обретать четкость. Гришаевская спальня была точно такой же, как ее собственная, небольшой и в меру уютной. Единственное, что отличало ее от других комнат на этаже, – это присутствие жильца. Гришаев сидел на кровати спиной к окну и сосредоточенно рылся в дорожной сумке. Аля уже хотела уйти, когда увидела кое-что крайне необычное. Там же, на кровати, поверх вороха одежды лежала саперная лопата, топографическая карта и компас. Аля как раз раздумывала над тем, зачем фольклористу этот набор юного бойскаута, когда Гришаев сгреб свое барахлишко обратно в сумку и вышел из комнаты. Карту и компас он, похоже, спрятал, а саперная лопата так и осталась лежать на кровати. Любопытно, любопытно...

– ...Подсматриваете? – послышался знакомый и уже до боли неприятный голос.

Аля вздрогнула, резко обернулась. За ее спиной, опершись о балконные перила, стоял Гришаев.

– Вы?! – от неожиданности она совсем растерялась. – Что вы здесь делаете?

– Я?! – Гришаев поправил свое дурацкое кепи. – Вышел воздухом подышать. Простите, не хотел отвлекать вас от столь важного занятия, – он улыбнулся, обнажая на удивление белые зубы.