Стивен Кинг - Бессонница

– Эта Гретхен Тилбери – крепкий орешек, – продолжала Элен. – Когда она уже собралась уходить, она мне сказала, что это вполне понятно, почему я люблю Эда, что это нормально, что так и должно быть. Потому что любовь – это не лампочка, которую можно выключить, когда захочется, но я должна помнить, что моя любовь не вылечит его, что даже любовь Эда к Натали его не вылечит, и никакая любовь не снимает с меня ответственности за ребенка. Когда она ушла, я только об этом и думала. Все лежала и думала. Хотя мне было гораздо проще думать о том, как я тебя ненавижу. Да, это было бы проще.

– Да, – согласился он. – Я знаю, как это бывает. Элен, давай ты сейчас примешь лекарство и ляжешь спать. И забудешь обо всем до утра.

– Я так и сделаю, но сначала мне бы хотелось сказать спасибо.

– Ты знаешь, не нужно тебе меня благодарить.

– Нет, нужно, – твердо сказала она, и Ральф был рад услышать хоть какие-то эмоции в ее голосе. Это означало, что Элен Дипно осталась собой, и сейчас это было важнее всего. – Я пока еще злюсь на тебя, Ральф, но я рада, что ты не послушал меня, когда я просила не вызывать полицию. Я просто боялась, понимаешь? Боялась…

– Элен, я… – Голос у Ральфа дрожал. Он прочистил горло и попробовал снова заговорить. – Просто мне было больно смотреть на то, как ты страдаешь. Когда я увидел, как ты идешь по улице, и лицо у тебя все в крови, я так испугался…

– Не надо об этом. Пожалуйста. Иначе я заплачу, а я больше не могу плакать, просто не могу.

– Ладно. – У него накопилась куча вопросов про Эда, но время для них было явно неподходящее. – Могу я прийти навестить тебя завтра?

Короткая пауза, а потом Элен сказала:

– Пока не надо. Не так быстро. Мне нужно о многом подумать, многое решить, а это будет тяжело. Я еще свяжусь с тобой, Ральф, хорошо?

– Конечно, как скажешь. А что ты собираешься делать с домом?

– Муж Кэнди закроет его, а потом привезет мне ключи. Гретхен Тилбери сказала, что Эд не должен туда возвращаться. Ни под каким предлогом: ни за чековой книжкой, ни за сменой белья. Если ему что-то понадобится, он может отдать ключи и список необходимых вещей кому-нибудь из полицейских, и он привезет их Эду. Я думаю, он пока переберется во Фреш-Харбор. Там есть жилье для работников лаборатории. Такие маленькие домики, вообще-то даже симпатичные… – В ее голосе уже не было злости. Теперь Элен была просто несчастной, подавленной и очень-очень усталой женщиной.

– Элен, я рад, что ты позвонила. Ты сняла камень с моей души. Нет, правда. А теперь ложись спать.

– А ты, Ральф? – вдруг спросила она – Ты сам нормально спишь по ночам?

Такая резкая смена темы вынудила его быть честным. В другое время он попытался бы избежать прямого ответа на этот вопрос.

– Сплю… ну, может быть, не так много, как мне бы хотелось. Не так много, как мне бы хотелось…

– Ты береги себя, хорошо? Сегодня ты вел себя очень храбро, как рыцарь в историях про короля Артура, но я думаю, что даже сэру Ланселоту иногда надо было спать.

Он был тронут ее словами, но они почему-то еще и развеселили его. В сознании возникла четкая картинка: Ральф Робертс, одетый в доспехи, на белом коне, и Макговерн – его верный оруженосец, в кожаном жилете и с неизменной панамой на голове, едет следом за ним на своем пони.

– Спасибо, милая, – сказал он. – Я думаю, это самые приятные слова, какие я слышал с тех пор, как президентом был Линдон Джонсон. Спокойной ночи, насколько это возможно.

– Да. И тебе того же.

Она повесила трубку. Пару секунд Ральф задумчиво смотрел на телефон, а потом тоже повесил трубку. Может быть, у него и вправду будет спокойная ночь. Он это заслужил. А пока он собирался спуститься вниз, посидеть на крыльце и посмотреть на закат. И пусть все будет, как будет.

Макговерн уже вернулся домой и теперь сидел на крыльце в своем любимом кресле. Что-то происходило на улице, и Билл так увлекся, что даже не сразу обернулся, когда его сосед сверху вышел на крыльцо. Ральф проследил за его взглядом и увидел синий фургончик, припаркованный у дома в полквартале от них, на той стороне улицы. На задних дверцах было написано большими белыми буквами: МЕДИЦИНСКАЯ СЛУЖБА ДЕРРИ.

– Привет, Билл, – сказал Ральф, усаживаясь в свое кресло. Кресло-качалка, где обычно сидела Луиза Чесс, стояло между ними. Легкий ветерок, такой приятный после жаркого дня, раскачивал пустое кресло, и оно легонько поскрипывало.

– Привет. – Макговерн на миг обернулся к Ральфу, начал было отворачиваться, но потом повернулся обратно и взглянул на него повнимательнее. – Старик, тебе пора чем-то подкалывать мешки под глазами, иначе скоро ты будешь на них наступать. – Ральф подумал, что это должно было прозвучать как одна из коронных шуточек Билла, благодаря которым он прославился на всю улицу, но в глазах Макговерна он заметил неподдельную тревогу.

– Хреновый был денек, – сказал Ральф. Он рассказал Биллу про звонок Элен, разумеется, подредактировав свой рассказ. Билл вполне мог обойтись без некоторых деталей.

– Я рад, что она в порядке, – сказал Макговерн. – Знаешь, Ральф, что я тебе скажу… Сегодня ты меня просто сразил, когда шел по улице к дому Эда. Ну просто как Гарри Купер в «Ровно в полдень». Может быть, это было безумие, но в любом случае это было круто. – Он на миг замолчал и добавил: – Сказать по правде, я тебя даже слегка испугался.

Уже второй раз за последние пятнадцать минут Ральфа порывались назвать героем. И ему было от этого не по себе.

– Я был слишком взбешен, чтобы сообразить, какой я все-таки идиот. А где ты был, Билл? Я пытался тебе звонить, но тебя не было дома.

– Я гулял по шоссе, продолжению Харрис-авеню, – сказал Макговерн. – Пытался немного прийти в себя. С тех пор как Джонни Лейдекер и тот второй полицейский забрали Эда, у меня жутко болит голова, и с желудком творится что-то невообразимое.

Ральф понимающе кивнул.

– У меня тоже.

– Правда? – Билл вроде как удивился, но смотрел все равно скептически.

– Правда, – улыбнулся Ральф.

– И еще я встретил Фэя Чапина на площадке для пикников, где обычно собираются эти старые калоши, когда их доканывает жара, и он уговорил меня сыграть с ним в шахматы. Этот парень – просто шедевр. Считает себя живым воплощением Рэя Лопеза, а в шахматы играет как первоклассник… или даже хуже… и он постоянно болтает. Я ни разу не слышал, чтобы он молчал.

– Но Фэй все-таки неплохой человек, – сказал Ральф, но Макговерн как будто его и не слышал.

– И этот жуткий Дорренс Марстеллар тоже был там, – продолжал он. – Если мы старые, то он просто древний. Стоял себе возле забора, который отгораживает площадку от аэродрома, сжимал в руках свою дурацкую книжку стихов и смотрел, как садятся и взлетают самолеты. Как ты думаешь, он действительно читает все эти книги или просто таскается с ними для бутафории?