Борис Левандовский - Вампокалипсис: Третья кровь

Уже находясь рядом со своим домом, Лора обнаружила, что левая рука совершенно перестала повиноваться ей, окончательно утратив чувствительность. Единственное ощущение сохранялось в изгибе локтя, откуда, словно жидкий лед, растекались волны мертвящего холода. Похоже, Рубинштейн оцарапал ее в момент бегства.

"Неужели это были когти? – Лору вырвало желчью и остатками легкого ужина на ступеньки в одном лестничном пролете от двери ее квартиры. – Боже…"

Сквозь заволакивающий глаза туман ей кое-как удалось отпереть дверь с помощью одной руки. В коридоре, когда Лора пыталась сбросить с себя мокрый плащ, ее повело от слабости, но она сумела удержать равновесие, схватившись за свободный крючок вешалки. Несколько раз глубоко вдохнула-выдохнула спертый воздух квартиры, подумала о водителе грузовика, спасшем ее от кошмара наяву этим вечером, о водителе грузовика, размазавшем ее двухлетнюю дочь по асфальту три месяца назад и… мысль о жутком подобии Кристины, хохочущим и болтающим ногами над порогом Офиса, ее добила.

Пальцы Лоры разжались, но сознание померкло еще раньше, чем ее голова коснулась пола.

– Я ведь прав? Это все – только шоу?

Мужчина в шляпе медленно кивнул.

– Вот черт! – рассмеялся Марк, позволяя эйфории окончательно растворить все недавние волнения. Мир, обратившийся с появлением Беллы в зловещего незнакомца, стянул маску и теперь шутливо подмигивал ему. – А ведь вам почти удалось меня провести! – он дружески хлопнул мужчину по плечу.

Тот с безразличным выражением глянул на Марка, затем – в сторону Беллы. Марк тоже обернулся, встречая исполненный ужаса взгляд девушки. Он подумал, что этот кадр, должно быть, мог стать одним из лучших в их истории. Если только… Что ж, свою роль она отыграла на Оскара и этот провал – вовсе не ее вина. Любопытно знать, каким образом его, Марка, отобрали для участия и сколько вообще задействовано в проекте таких, как он. Где-то на заднем плане заерзала мысль, а не чересчур ли он подгадил ребятам, обнаружив свою догадливость слишком не вовремя? Но ее сразу парировала другая: "Это ж телевидение, чувак, они привыкли латать дыры, постоянно этим занимаются". Марк послал Белле воздушный поцелуй и повернулся к мужчине в шляпе.

– Значит, вели не ее, а меня…

Мужчина вновь кивнул, опустил взгляд в раскрытый портфель, стоящий у его ног. Вероятно, там микрофон – подумал Марк (к его одежде тоже могли прицепить маленький "жучок" – у Беллы для этого была тысяча возможностей). А кто-то со стороны снимает их скрытой камерой. Разумеется, снимает. Они должны постоянно находиться в поле зрения команды ушлых телевизионщиков, незаметно следующей по пятам за героями. Марк быстро огляделся – похоже, работали настоящие профи.

– Марк… – голос Беллы. Разочарованный, опустошенный.

Наверное, ей не хватило считанных минут отыграть свою роль до конца и довести ничего не подозревающего героя до дверей студии, куда они в действительности сейчас направлялись. Или все только начиналось?

– А как оно называется? – спохватился Марк. – Как называется шоу?

Человек в шляпе вздохнул, нагнулся к раскрытому портфелю, сунул руку внутрь.

– Слышите меня? Я спросил…

– Вы должны умереть.

– Что? – воззрился Марк на мужчину. – Вы серьезно?

"Вы должны умереть" вполне соответствовало духу их истории. Черт, еще как соответствовало! – Марк едва сдержался, чтобы не расхохотаться. Из туннеля донесся гул приближающегося поезда. Планы менялись, но маршрут оставался прежним, не так ли? Он повернулся к Белле с вопросительным выражением лица. Девушка находилась всего в нескольких шагах и почти наверняка уловила суть их разговора.

Но на ее месте Марк увидел лишь тело старухи, раздавленной тяжелым джипом. Всего на мгновение, успевая заметить скребущие камень костлявые пальцы и понять свою ошибку…

(Марк! – откуда-то закричала Белла.)

…и блеск тяжелого лезвия.

Оставшейся доли секунды ему хватило ровно на столько, чтобы податься в сторону, и секач лишь полоснул по рукаву куртки, раскраивая ткань от плеча до локтя. Человек в шляпе озабоченно глянул на секач и замахнулся снова.

– Эй, ты что делаешь? – высокий здоровяк в длинном черном пальто подскочил к ним, стараясь перехватить руку человека в шляпе. Тот резко отмахнулся секачом. Мужчина замер, глядя на свою правую руку, на которой теперь не доставало трех пальцев.

Воспользовавшись заминкой, Марк оттолкнул от себя человека в шляпе.

– Сюда! Скорей! – шагах в десяти он увидел Беллу, призывающую его бежать. Паника исказила черты ее лица почти до неузнаваемости, грозя вот-вот обратиться в истерику, глаза – два круглых озера, готовые выйти из берегов.

– Смотрите! Тот псих отрубил ему пальцы! – завопила готического вида девица, указывая на мужчину в черном пальто, продолжавшего тупо таращиться на свою изуродованную руку; под его ногами стремительно разрасталась темная лужа – почти рубиновая, и в ней водилась диковинная живность.

Стоявшие поблизости люди начали с обеих сторон испуганно пятиться от них, другие, что стояли дальше, привлеченные криком девушки-готессы, с любопытством вытягивали шеи, пытаясь разобраться, отчего вдруг столько шума. Кто-то изумленно выматерился, взвизгнули несколько женских голосов… Но вылетевший в этот момент из туннеля поезд совершенно заглушил их.

Марк было рванул прочь от платформы в направлении Беллы, однако человек в шляпе оказался проворнее и преградил ему путь к отступлению, вновь поднимая над головой орудие мясника.

– Да какого хрена тебе от нас нужно, урод?!

– Вы должны умереть, – вновь изрек мужчина бесцветным тоном, так, словно объяснял путь к ближайшей аптеке случайному прохожему.

"Чертово дерьмо… Ведь он даже не соображает, что делает!" – вдруг осознал Марк. На миг его поразила внезапная слепота, в глазах потемнело – уж слишком все быстро менялось, чересчур быстро, словно в воображении безумца, не давая утомленному мозгу поспеть за новым положением вещей; его мыслями овладел хаос.

В этот момент за его спиной остановился вагон электрички, двери раскрылись, и Марк бросился бежать вдоль платформы к голове поезда, врезаясь в поток хлынувших изнутри пассажиров, слыша их летящие вслед негодующие выкрики… а затем снова и снова врезаясь в кого-то через каждые несколько шагов. Но гневные голоса за его спиной внезапно захлебнулись, утопая в криках ужаса и боли. Добежав до середины следующего вагона, Марк оглянулся.

Человек в шляпе следовал за ним, расчищая свой путь широкими взмахами секача. Его движения были исполнены совершенной механической неотвратимости, лицо выражало бесстрастность пустоты, глаза – видели только Марка, а ноги шагали, будто подчиняясь такту маятника часов самой Смерти. Ничего не подозревающие люди продолжали выходить из дверей, и те, кто оказывался на пути маятника, становились жертвами Ее кровавого косильщика.