Брайан Ламли - Хаггопиана и другие рассказы

Конечно, я не мог этого просто так оставить. Если один из наших парней тронулся умом, он мог подвергнуть риску и всю нашу работу, особенно если припадок безумия случится с ним в неподходящий момент. Первой моей реакцией было списать его с платформы, но у нас были проблемы с радиосвязью, и я не мог вызвать Уэса Этли, пилота вертолета. Да, я всерьез подумывал о том, чтобы поляка забрали на вертолете. Как тебе хорошо известно, буровые рабочие порой бывают чертовски суеверны, и мне не хотелось, чтобы Джо «заразил» остальных. Но, как оказалось, подобные меры не потребовались, поскольку вскоре Боршовский подошел ко мне, извиняясь за свою вспышку и пытаясь дать понять, будто ему очень жаль, что все так получилось. Однако что-то подсказывало мне, что страхи его вполне обоснованны, что бы ни было их причиной. И потому, чтобы по возможности успокоить поляка, я решил попросить нашего геолога, Карсона, разобрать звезду на кусочки, внимательнее ее изучить и сообщить мне о том, что это такое на самом деле.

Конечно, если бы он сказал, что это просто окаменевшая морская звезда, я бы сообщил об этом Боршовскому, и на этом все бы закончилось. Но, когда Карсон рассказал, что это вовсе не ископаемое и что он не знает точно, что это такое, я решил об этом не распространяться, велев Карсону поступить так же. Я был уверен, что, какие бы проблемы ни были у Боршовского с головой, ему ничем бы не помогло известие о том, что «звезда» вовсе не обычный, поддающийся разумному объяснению предмет.

В процессе бурения мы подняли с глубины примерно в тысячу футов еще две или три звезды, но больше они нам не попадались, так что на какое-то время я о них забыл. Как оказалось позднее, мне следовало больше слушать Джо — что бы я, скорее всего, и сделал, если бы прислушивался к собственной интуиции. Все дело в том, что и мне самому с самого начала было не по себе. Туман был слишком густым, море слишком спокойным, и вообще все казалось каким-то странным. Конечно, меня не коснулись все те испытания, через которые прошли водолазы и геологи — я появился на платформе лишь тогда, когда она была уже на месте, готовая вгрызться в морское дно. Но что-то явно было не так. По-настоящему же все началось с подводных датчиков, еще до появления этих звезд.

Нет, у меня вовсе нет претензий к твоим датчикам, Джонни, они превосходно работали с тех пор, как «Сигассо» их сконструировала, давая показания с точностью до дюйма, так что мы могли точно определить, уходит скважина в газ или нефть. И на этот раз они тоже не подвели — мы просто не поняли или не обратили внимания на их предупреждение, вот и все.

На самом деле предупреждений было множество, но, как я уже сказал, все началось с подводных датчиков. Мы поместили по датчику внутри каждой из опор платформы, прямо на морском дне, где они слушали звук врубающегося в породу бура, воспринимая отраженное от нижних слоев эхо. И, конечно, все звуки, которые они улавливали, передавались на поверхность, после чего усиливались электронным образом и поступали в наш компьютер. Вот почему мы сначала решили, что либо компьютер глючит, либо один из датчиков отказал. Все дело в том, что даже когда мы не бурили, заменяя сверла, добавляя новые секции или выравнивая бур, мы продолжали получать данные с компьютера!

Да, явно наблюдалась некая проблема, но проявлялась она столь регулярно, что мы по глупости сочли ее механическим дефектом. На сейсмографе она возникала в виде периодических всплесков на совершенно нормальной во всем остальном линии, происходивших каждые пять секунд или около того — очень странно! Но, поскольку во всех прочих отношениях поступавшая с компьютера информация была точной, никого особо не беспокоили эти необъяснимые отклонения. И, как ты поймешь дальше, я до самого конца не мог найти им никаких объяснений. Да, эти всплески продолжались до самого конца, но тем временем возникли другие затруднения, одним из которых стала проблема с рыбой.

Если это кажется тебе забавным, что ж, в каком-то смысле все действительно началось с забавы. Парни соорудили небольшую платформу, висевшую футах в двадцати ниже главной палубы и примерно на такой же высоте над водой, и в свободное время, когда они не отдыхали или пропускали пинту в кают-компании, обычно там можно было увидеть одного или двух рыбаков. Впервые мы обнаружили странности в поведении рыбы вокруг платформы в то утро, когда Ник Адамс выловил настоящую красавицу в три фута длиной, извивавшуюся в лучах холодного ноябрьского солнца. Ник уже почти вытащил рыбу, когда она сорвалась с крючка и упала среди перекладин там, где легкие волны омывали четвертую опору. Ник полез за ней, обмотавшись веревкой, которую за другой конец держал его брат Дэйв. И что ты думаешь — когда он добрался до рыбы, та не захотела даваться ему в руки! Она даже пыталась его укусить, барахтаясь среди балок и щелкая челюстями. Так что ему пришлось крикнуть Дэйву, чтобы тот вытащил его наверх. Потом он рассказывал, что чертова тварь даже не пробовала вернуться в море, будто ей куда важнее было вонзить в него зубы, чем сохранить свою жизнь! Возможно, Джонни, подобной реакции и можно было ожидать от крупного угря, но уж никак не от североморской трески!

После этого Спелман, наш водолаз, не мог спуститься под воду — именно не мог, а не не хотел — рыбы просто его не пускали! Они пытались жевать его костюм, его воздушный шланг, настолько напугав его, что он стал для нас в буквальном смысле бесполезен. Впрочем, не могу его ни в чем винить, в особенности после того, что позднее случилось с Дэвисом.

Но, конечно, до случая с Дэвисом появилась новая проблема с Боршовским. На шестой неделе, когда мы со дня на день ожидали успеха, Джо не вернулся из увольнения на берег, прислав вместо этого длинное бессвязное письмо — якобы «объяснение», и, честно говоря, когда я его прочитал, я решил, что лучше нам обойтись без Джо.

Похоже, его рассудок уже давно оставлял желать лучшего. Он писал что-то о чудовищах (да, чудовищах!), спящих в больших пещерах под землей и, в особенности, под морями, которые ждут шанса завладеть миром на поверхности. Он утверждал, что каменные предметы в форме звезды — печати или барьеры, которые удерживают эти существа («богов», как он их называл) в плену, что эти боги могут в определенной степени управлять погодой, даже влиять на поведение низших существ — рыб, а иногда и людей — и что, по его мнению, один из них лежит под морским дном рядом с тем местом, где мы ведем буровые работы. Джо боялся, что мы «выпустим это существо на свободу»! Единственное, что удержало его от дальнейших разговоров на эту тему, когда речь зашла о первой «звезде», — это то, что все мы считаем его сумасшедшим, как он полагал! Однако, в конце концов, особенно после истории с рыбой, он все же вынужден был меня предупредить. Как он написал: «Если что-то случится, я никогда не смогу себе простить, что не пытался хоть что-то сделать».