На ночь глядя - Роман Шмыков
Амид, пожираемый вниманием Ядан, тут же воспользовался сложившимися обстоятельствами и скрылся под водой. Ядан громко хмыкнула и отправилась ко мне. Я проследил траекторию её цокающих туфель до двери. Тоже стеклянной, но матовой.
— Что там стряслось?
— Помоги заполнить отчёт за прошлый месяц, пожалуйста. — Мне самому тошно снова так лебезить, но что поделать, ситуация была и без того отвратной.
— Вчера вечером же всё отправила! Куда дели документ?
— Я его скачал, но он не сохранился, а теперь не печатает, и…
С моего подбородка упала капля пота. Глаза Ядан проследили за ней, у меня пересохло в горле, от чего вообще теперь не представляется возможным сказать хоть слово.
— Ладно, дайте флешку и откройте почту. Я всё сделаю. Мискам вас, кстати, сам искал. Он будет у входа в бойлерную. Поспешите, иначе он снова пропадёт из вашего поля зрения. Ага.
Это «ага» было фирменным изречением Ядан. Уже весь дельфинарий в курсе, что после этих трёх букв нельзя ничего добавлять, иначе проблем не оберёшься. Ядан знала, как может распоряжаться даже своим начальством, только поэтому ещё держу её при себе. При Анеге, если быть точным. Да, вроде бы так. Потом куплю ей шоколадку. Помню, Амид говорил, она любит молочный шоколад с солёным арахисом.
Я поспешил к выходу, но тут же вспомнил, что не удалил личные фото с рабочего стола ноутбука. Уже рванул обратно, подумав, что можно просто молча отодвинуть Ядан от стола и прямо при ней совершить задуманное, однако тут же вспомнил, что среди тех фото есть изображения самой девушки, которые я сделал втихаря на прошлом выступлении, когда её случайно залило водой при исполнении одного из трюков. Наверное, Амид тогда специально заставил главного дельфина хлопнуть по глади воды. Со стороны, наверное, выглядело так, будто у меня припадок. Я убрал пальцы с ручки двери и дёрнулся в сторону Ядан, она вздрогнула, хотя и не оторвала глаз от экрана, быстро набирая своими длинными ногтями текст утраченного наполовину отчёта.
— Извини, я там… да, но уже всё, прости…
Я пулей вылетел из своего же кабинета, сгорая со стыда. Сам не знаю, с чего взял, что Ядан будет лазить по личным документам на моём ноутбуке, но мысль осой сверлилась в виске, буквально жужжала и говорила, что я наивный дурачок. Потом решу этот вопрос, сейчас на повестке всего дня — свист труб в бойлерной. Мискам нашёлся у входа в подвал. Он сложил руки на груди и ковырял носком подошвы какую-то трещину в кафеле. Потом ему же и заделывать её придётся, так не ломал бы целое! Парень вздрогнул, когда я к нему подскочил почти вплотную, протянув ладонь для рукопожатия. Уже полдень, а мы даже не здоровались официально. Его ладонь была мокрой, наверное, от подступившего волнения.
— Здравствуйте. Извините, что сегодня припозднился. Брата нужно было срочно навестить в боль… — он, видимо, решил не врать уже совсем нагло, и вовремя осёкся. Благо, мы оба поняли, что стоит прикрыть стенания о несуществующих болезнях его несуществующего брата. — Я уже осмотрел трубы, но ничего не нашёл. Вы можете их проверить со мной, если не доверяете.
Я помотал головой из стороны в сторону так быстро, что закружилась голова, и прислонился локтем к стене узкого коридора, ведущего в подвальное помещение, которое всегда внушало какой-то животный страх. Оставаясь последним из смены, я всегда обходил это место стороной и запирал дельфинарий на ключ, стараясь как можно быстрее покинуть погружённое во мрак здание с дельфинами. Ближе к полуночи они всегда как-то странно бормотали друг с другом, мурашки бегают от одних только воспоминаний.
Мискам пригласил меня пройти вперёд него в открытую дверь подвала, но лицо моё скривилось так, что парнишка без слов понял — первым не пойду ни за что. Мискам сделал шаг за порог бойлерной и тут же пропал в пару́, который заполонил всё помещение. Я поспешил вперёд и лбом ударился об трубу так сильно, что теперь засвистело и у меня в ушах, а не только где-то среди мрака подвала.
— Пригибайтесь и берегите голову, — чуть с опозданием предупредил Мискам, — здесь много труб. Я проведу вас.
Мы шли недолго, я не увидел своими глазами ту самую тоненькую трубу, которая держалась на одном только добром слове. Мискам будто специально её проигнорировал, попытавшись провести меня дальше, вглубь этих подземелий, но я схватил его за воротник и отдёрнул назад.
— Вот она.
— Кто? — Мискам удивлённо спрашивал, выглядело вполне достоверно, но и я не дурак.
— Эта труба. Она и свистит.
Не смотря на пар, рвущийся из изгибов трубы, Мискам приложил к ней ухо и сделал задумчивый вид. Он почесал подбородок пальцами, я увидел на них отросшие грязные ногти.
— А точно она? Я вообще свиста не слышу.
— Просто почини её, и я добавлю тебе один закрытый день в график смен.
— Понял вас, сейчас же и начну.
Мискам скинул свою набедренную сумку на пол, открыв заедавший всё время замок. Выудив оттуда гаечный разводной ключ, он встал перед трубой как перед зверем, которого вот-вот охотники загонят в смертельную ловушку своими копьями. Я не сразу, но всё-таки удалился, оставив Мискама в одиночестве разбираться с нарастающим свистом. Зрители его, конечно, не различат за музыкой при самом выступлении, но я о нём знаю и буду слышать всегда, пока утечку не устранят. И что это вообще за труба? В ней только пар, воды нет, и она такая тонкая, словно только для вида висит на уровне твоего лба, ждущая огреть тебя, да посильнее.
Вышел из подвала, заранее пригнувшись перед другой трубой, в прошлый раз ударившей по голове. Снаружи дышалось так свободно и легко, что я невольно улыбнулся и тут же ощерился, как злобный пёс. В моём кабинете Ядан заполняла отчёт, и я уверен, что её глаза мозолила папка с названием «ФОТО». Большие буквы не могли не привлечь её внимание, и, учитывая саму женскую сущность, вполне могу предположить, что Ядан заглянула туда сразу же, как только осталась одна в кабинете. Надо бы подготовиться отвечать на её
