Антонина Ванина - Стратегия обмана. Политические хроники

— Что вы задумали, господин Сарваш?

— С чего вы решили, что я что-то задумал? — ровным голосом произнёс тот, а в глазах играл лукавый огонек. — Я просто не люблю спекулянтов. Эти люди напрочь лишены воображения. А ещё я противник разного рода мошенничеств, ибо фокусы с крупными суммами денег имеют неутешительную тенденцию заканчиваться очень плачевно. Причём не для мошенника, а для ничего не подозревающих вкладчиков его дутого предприятия.

— Вам надо работать в финансовой гвардии, — хмуро заметил Мурсиа.

— Увы, — улыбаясь, развёл руками Сарваш, — как я уже вам говорил, ИРД неподотчетна никому кроме папы, даже финансовой гвардии.

На этом они расстались. По дороге в статистическое бюро отец Матео ещё долго приходил в себя от услышанного.

А Ицхак Сарваш вышел за приделы Ватикана и, поймав такси, направился в гостиницу за вещами, чтобы после сразу же отбыть в аэропорт Фьюмичино. Здесь в толчее пассажиров он должен был встретить рейс из Цюриха, а именно пока неизвестного ему инкассатора, с которым ему предстоит лететь в Афины. Самолет опаздывал на полтора часа. Какого же было удивление Сарваша, когда в появившемся в зале ожидания инкассаторе с чемоданом он узнал своего давнего приятеля Дина Фишера. Проблема была только в том, что с момента их последней встречи прошло девять лет, Дину было уже тридцать пять лет, а сам Сарваш с момента их последней встречи ни на день не изменился.

— Айзек? — словно не веря своим глазам, спросил Дин.

Делать было нечего, и Сарваш приветливо улыбнулся.

— Черт возьми, — обрадовался Дин Фишер, — столько лет прошло, а ты все такой же! Вот это встреча, старик. Правда, не ожидал.

— Второй раз за день убеждаюсь, что мир тесен, — признался Сарваш.

До посадки оставался ещё час. Дин говорил о себе, о жене, детях, карьере, о самом главном, что изменилось в его жизни за последние годы. А Сарваш слушал и подбрасывал всё новые вопросы, лишь бы не говорить о себе. И Дину не зачем было знать, что по официальным документам он давно перестал быть Айзеком.

— Так почему ты ушел из Веллс Фарго? — всё же поинтересовался Дин. — Айзек, ты же был самым лучшим аналитиком отдела, и в этом банке всегда хорошо платили. Так с чего ты вдруг всё бросил, пропал? А теперь та, оказывается, в Европе, на посылках у Синдоны. Не могу понять почему?

Конечно, не мог. Но Сарваш не собирался объяснять, что Веллс Фарго он покинул лишь физически, а в совете директоров по его поручению уже не первое десятилетие сидят свои люди и послушно контролируют ситуацию. Ибо давно нет в живых Веллса Фарго, а Ицхак Сарваш уже семьдесят шесть лет незримо держит банк в своих руках.

— Зато, Дин, с доном Микеле не скучно. Да и ты, насколько я понимаю, — Сарваш кивнул краткий взгляд в сторону чемодана с кодовым замком, — тоже недалеко от меня ушёл.

— Это всего лишь разовое поручение, — начал оправдываться тот. — К тому же я работаю не на Синдону, а на его партнеров в Штатах. Я даже не имею особого понятия, кто он такой.

— Прояви фантазию, — ехидно улыбнулся Сарваш, — мой клиент родом с Сицилии, так что…

Договаривать не было необходимости. «Мафия» — не самое удачное слово, чтобы произносить его вслух в итальянском аэропорту.

— Боже, там же бумаг на пятьдесят… — Договаривать Дин не осмелился, только крепче прижал к себе чемодан и утёр со лба проступивший пот.

— Чёрные полковники будут в восторге, — пошутил, а может быть и нет, Сарваш. Но Дину от этого веселее не стало, даже наоборот. — Чего ты волнуешься? Наш рейс Лос-Анджелес — Тель-Авив с посадками в Риме и Афинах. Нам как раз лететь между промежуточными пунктами. Первым классом. Сегодня же вечером на переговорах отдадим твой ценный груз и будем свободны.

— Однако он поручен мне, а не тебе, — нервно передёрнув плечами, заметил Дин.

— Моя часть работы состоит из устных инструкций, которые, хорошо бы не позабыть и доходчиво довести до получателя. А тебе уже поздно раскаиваться. Мог бы для начала поинтересоваться у американских партнеров, во что тебя втягивают.

— Они официальные лица, к тому же предложили хорошие комиссионные.

Ицхак рассмеялся:

— Тогда чего ты жалуешься?

Объявили посадку на рейс. Дин и Сарваш еле сориентировались в бестолковом расположении терминалов и едва не опоздали на регистрацию. Их места оказались во втором ряду неподалеку от кабины пилота. Дин сел в кресло у иллюминатора и тут же нервно опустил шторку.

— Ты ещё и боишься летать? — не уставал удивляться Сарваш.

Дин не ответил, а только глубоко вдохнул и забарабанил пальцами о чемодан, что положил на колени.

— Сэр, — тут же обратилась к нему стюардесса, — пожалуйста, позвольте переложить ваш багаж наверх над вашим сидением.

— Но там очень важные документы! — воскликнул Дин.

— Конечно, — она одарила его профессиональной улыбкой, — не беспокойтесь, всё ваши вещи будут в полной сохранности, в конце полета вы получите багаж обратно.

Но Дин не желал сдаваться и только сильнее уцепился в чемодан, что костяшки пальцев побелели.

— Дин, — обратился к нему Сарваш, — это нужно исключительно для безопасности полета. Ты же не хочешь, чтобы во время турбулентности тебя стукнуло им по лбу?

И тут Дин сдался. Стюардесса ещё раз улыбнулась и закрепила чемодан на полке. Дин лишь обреченно вздохнул, а Сарваш удовлетворённо откинулся на спинку кресла.

Перед ними на первом ряд сидели двое молодых людей, мужчина и женщина. Опытный глаз бывалого путешественника по странам Ближнего Востока тут же опознал в них арабов, может из Иордании, а может из Ливана. Одеты они были по-светски. Сарваш для интереса стал гадать, куда они могут лететь. Скорее всего, тоже до Афин. Но если в Израиль, то это весьма интригующе.

Самолёт взлетел и начал набирать высоту. На Дина было больно смотреть. Закрыв глаза, он всем телом вжался в кресло.

— Слушай, — обратился к нему Сарваш, — а ты не пробовал лечить это алкоголем. Я слышал, помогает.

— И в каком виде я должен предстать перед клиентами? — резонно вопросил тот.

— Как же ты летел в Европу из Сан-Франциско? Это же не меньше девяти часов.

Но ответить Дин не успел. Соседи с первого ряда поднялись с кресел и вышли в проём между рядами. У обоих в руках было по пистолету и гранате.

— Самолет захвачен Народным Фронтом освобождения Палестины! — объявила пассажирам девушка, когда её спутник ворвался в кабину пилотов и заявил им то же самое. — Всем сдать паспорта! Израильтяне пусть идут в хвост!

В салоне поднялся робкий гул. Не все успели осознать смысл происходящего. Террористка двинулась вдоль кресел, громко повторяя уже сказанное. На её плечах висело что-то смутно напоминающее взрывное устройство с часовым механизмом.