Марина Русланова - Большая книга ужасов – 48 (сборник)

– Анжел, – тихо позвал Эдик. Щупальца отреагировали на голос, злобно заизвивались и продвинулись примерно на сантиметр.

– Анжел, слизняк тоже застрял. Он не может достать нас. Ты успокойся, дыши ровнее, а потом попробуй сменить положение тела.

– Да, – задушенно отозвалась девочка, на более длинный ответ не хватило воздуха. Она попробовала представить, что находится в воде. В голубой, искрящейся на солнце воде бассейна. Напряжение стало отпускать, расслабились окаменевшие мышцы. Она смогла пошевелить рукой, затем плечами. Уперлась ладонями в стены и стала потихоньку распрямлять колени. В какой-то момент потные руки соскользнули со стены, и Анжеле показалось, что она снова застряла, на этот раз гораздо плотнее. Она замерла, усмиряя тяжелое дыхание. Отвоевывая пространство сантиметр за сантиметром, девочке удалось принять вертикальное положение. Она позволила себе передохнуть пару минут и, отталкиваясь ладонями, заскользила вниз по трубе.

Анжела была благодарна Эдику за то, что он не торопил, не подгонял, а молча и терпеливо ждал, пока она справится сама. Она была уверена, начни Эд подгонять, она бы поддалась паническому страху и застряла основательно.

А Эдику минуты, проведенные в непосредственной близости от слизи, показались бесконечными. Мало того, что эта нечисть изо всех норовила добраться до него, так она еще и дурно пахла. Да чего там пахла, от студенистой массы исходила отвратительная гнилостная вонь. И нос не зажмешь, слизь на каждое шевеление реагирует, наизнанку выворачивается, лишь бы добраться до добычи.

Но Анжелка молодец, справилась и с паникой, и с опасным положением тела. Эдик стал медленно отползать назад, слизь почуяла, что добыча ускользает, зашипела, заволновалась, по желеобразному телу пошли сине-фиолетовые сполохи. Зрелище завораживало в буквальном смысле, когда мальчик попытался отвести глаза, понял, что не может. На это сияние хотелось смотреть и смотреть. Из полугипнотического состояния его вывел хриплый шепот Анжелы:

– Эд, ты там застрял, что ли?!

Эдик пришел в себя и обнаружил, что находится слишком близко от слизистых щупалец. Странно, он точно помнит, что между ним и отвратительными отростками уже было не меньше двадцати сантиметров. Помотал головой, стряхивая морок, и пополз назад.

Анжела шумно пыхтела, протискиваясь в горизонтальную шахту. Жаль, что никто из оставшихся в комнате не умеет бросать лассо, а то бы захватили петлей ногу и выдернули наружу, как пробку из бутылки. Анжела так отчетливо представила себе, как пулей вылетает из вентиляционного отверстия прямо на Свету, что рассмеялась. Непонятно как, но смех каким-то образом помог ей миновать трудный участок. Правда, рубашка и корсет оказались на голове, но это мелочи, главное, она «прошла» поворот, остальное – дело техники.

– Ловите меня, – распорядилась Анжела и безбоязненно оттолкнулась. Тело рухнуло в пустоту. Она не удержалась на ногах и шлепнулась. Очумело тряся головой, огляделась. Никого!

Сверху показались ноги Эда. Превозмогая боль во всем теле, Анжела встала и подстраховала друга. Мрачно поприветствовала:

– С мягкой посадкой!

– А где все? – огляделся Эдик.

– Свалили.

– Значит, мы не зря червями ползали по этой трубе! – возликовал мальчик.

Анжела удивленно смотрела на него. Надо же, а вот она отреагировала по-другому, ей стало обидно, что, пока они мучились в вентиляции, все остальные преспокойно ушли.

Внезапно Эдик задумчиво свел брови.

– Идти можно только наверх, – вслух размышлял он, – а слизь не смогла просочиться сквозь решетку, значит, она поползет по лестнице. И там может случиться «встреча на Эльбе».

– Почему на Эльбе?

– Не мешай думать. Кино такое есть «Встреча на Эльбе», вот название и всплыло в памяти. Звучит лучше, чем встреча на лестнице.

– Не знаю, чем закончилась встреча на Эльбе, но представляю, чем может кончиться встреча на лестнице, – по спине девочки прошла судорога страха.

– Вот именно. Но они тоже понимают, что слизняк поползет обратно по лестнице…

– Не факт, – перебила Анжела. – Ребята же не знали, что мы не сможем выбраться и вернемся обратно. И не предполагают, что эта пакость премерзкая тоже вернется.

– Они увидели, что она ушла. Возможно, заметили, каким путем, и должны были выбрать другой. Если она поползла по лестнице, то они выбрали шахту, если нырнула в шахту, они выберут лестницу. Правильно? – Эдик смотрел сквозь Анжелу, и она поняла, что отвечать необязательно.

– По всем прикидкам получается, они сейчас на первом этаже, ищут безопасное место, чтобы отдохнуть и посовещаться.

– Если слизь их не изловила, – упрямо ввернула Анжела.

– Не изловила, – уверенно заявил Эдик.

– Почему ты так уверен?

– Если бы она кого-нибудь коснулась, мы бы услышали вопли. Уж Света точно будет орать не по-детски. Но на всякий случай пошумим. – Эдик схватил железяку и принялся долбить ей по батарее. Гул разнесся по всему зданию. Но этого ему показалось мало, он принялся во все горло выкрикивать угрозы.

Анжелу поразила фантазия Эдика.

– Сопля безмозглая! – выкрикивал он и колотил железным прутом по батарее. – Сволочь глистоногая! Глиста паршивая! Минога зловонная!

Анжела неудержимо расхохоталась. Эдик перестал выкрикивать обидные эпитеты и недоумевающе спросил:

– Что смешного?

– Я не подозревала, что ты знаешь столько обзывалок! – давилась смехом девочка.

– Да, я такой, разносторонне талантливый, – рассмеялся Эдик.

Смех смехом, а поднятый Эдиком шум здорово помог Никите, Тане и Свете. Они в это время висели в лифтовой шахте, цеплялись за скобы и не дышали, чтобы скользящая в полуметре хищная слизь не обнаружила их присутствия. Услышав шум, бурая в середине и жемчужно-серая по краям масса стала передвигаться быстрее. А до этого ползла медленно, прислушивалась, и, Никита готов поклясться, принюхивалась.

А получилось вот что. Когда Эдик с Анжелой залезли в вентиляционное отверстие и стали шумно пробираться вглубь, ребята услышали шипение. Они закрутили головами во все стороны, пытаясь определить источник пугающего звука. Таня прижала ухо к двери и объявила:

– Это она шипит.

– Слизь? – уточнил Никита.

– Именно. Иди сам послушай.

Никита приник к двери, вслушался и покачал головой:

– Ничего не слышу.

Таня отпихнула его от двери, прислушалась. Шипения не слышно.

Вмешалась Света, самоуверенно заявила:

– Пустите. Если шипение исходит оттуда, я непременно услышу. У меня абсолютный слух.

Слушала долго и сосредоточенно, словно врач, прослушивающий больного, затем объявила диагноз: