Плюшевая голова - Влад Райбер
А потом опять всё сначала! Заброшенная платформа, столбы, поле, водонапорная башня. Та же самая башня! Снова и снова! Один и тот же пейзаж!
Поезд встал на замкнутые рельсы и ездит по кругу? Совершенно идиотская мысль! Да и шёл он прямо, не отклоняясь ни в одну, ни в другую сторону.
Мне были нужны объяснения. Я хотел убедиться, что не один вижу повторяющуюся картинку за окном. Первым делом я побежал в соседнее купе. А там пусто. Проверил другое – тоже никого. ЗАСТЕЛЕННЫЕ КОЙКИ, ОДЕЯЛА, ПОДУШКИ, НО НЕТ ПАССАЖИРОВ… Они исчезли вместе со своими вещами.
Я пошёл в купе проводника, а там тоже пусто. Я остался один. Дверь в другой вагон оказалась закрытой. Меня одолела паника. Я взял молоток, заготовленный на случай аварии, и стал бить в стекло. Там и трещинки не осталось. Этим же молотком, я попытался выбить окно в одном из купе – тоже никакого результата. Все окна в этом вагоне как бронированные, за исключением одного. Я не проверял каждое сам, а прочитал об этом в записях моих предшественников.
Якобы в туалете в конце вагона есть единственное уязвимое окно. Я собираюсь проверить. Возможно, это единственный способ выбраться. Безумие – прыгать из окна поезда, который едет на большой скорости, но я не собираюсь тут оставаться.
Мне не хотелось верить в те кошмары, что описаны в этой тетради, но я понимаю, что не один в этом вагоне. По ночам я слышу, как ОНА ходит по коридору, открывает то одно, то другое купе. Пока мне удавалось избегать встречи с ней, но рано или поздно ОНА ДО МЕНЯ ДОБЕРЁТСЯ(Кто такая она?).
Пусть это будет моей первой и последней записью на этих страницах. Надеюсь, у меня получится вырваться ОТСЮДА(Где оказывались люди, покинувшие вагон? Могут ли они быть до сих пор живы?).
Более ранние записи, начиная с первой страницы тетради:
6 апреля 1996 года
Меня зовут Фёдор, мне двадцать один. Прошло три дня с тех пор, как все, с кем я ехал, исчезли. Я думал, что люди просто сошли на какой-нибудь станции ночью, пока я спал, но скоро мне стало ясно, что это не так. Людей в поезде, кроме меня, не осталось. Хотя я не был в других вагонах. Дверь будто заварили. Я погнул кочергу, пытаясь её открыть. Окна тоже не открываются. Этот вагон – герметичная капсула, которая мчится неведомо куда, мимо одинаковых полей и старых платформ. Они все неотличимы друг от друга. ЗА ОКНАМИ НЕ УТРО, НЕ ДЕНЬ И НЕ ВЕЧЕР. Серая мгла, рваный туман много часов подряд, а потом наступает темнота, словно снаружи выключают свет.
Я обрадовался, когда нашёл ЧИСТУЮ ТЕТРАДЬ(В этой тетради писали пропавшие люди уже после исчезновения.), ведь у меня появилась возможность написать записку с просьбой о помощи: «ПОМОГИТЕ! Я последний пассажир в поезде, который едет без остановок. Вышлите помощь откуда угодно». Таких записок я сделал около десятка и спустил их в унитаз, надеясь, что они упадут на шпалы. Но прошло несколько дней, и я больше не верю, что кто-то придёт меня спасать.
Эта тетрадь – моя единственная возможность выговориться. Я пытаюсь понять, что происходит, но мои попытки оказываются тщетными.
Сначала я был спокоен и думал, что это временное недоразумение, но теперь МНЕ ПОСТОЯННО СТРАШНО. Не знаю, что будет, если я останусь здесь навсегда.
В голове вопросы без ответов. Надежда на спасение угасает, и я чувствую себя одиноким и беспомощным. Эмоции в хаосе, и я не знаю, как долго смогу выдержать это.
7 апреля 1996 года
У меня было совсем немного еды. Я рассчитывал провести в дороге только одни сутки, поэтому взял несколько отварных яиц, запечённую курицу, полбатона хлеба и чай. Я бы не протянул долго на этих припасах, но еда появляется снова, стоит закончиться ночи. Я словно возвращаюсь в то утро, когда все люди в вагоне исчезли. На столе стоит стакан чая, недопитый с вечера, картошка, курица и хлеб не тронуты. Я могу съесть каждую крошку и обглодать кости, а на следующее утро всё вернётся.
Это касается почти всего, что есть в этом поезде(Судя по описанию, пропавшие оказывались в каком-то искусственном мире.). Я разрывал подушки и осыпал коридор перьями, я устраивал полнейший беспорядок, а наутро вещи лежали целыми на своих местах. Эта тетрадь – единственное, на что не действует этот закон: она была чистой, когда я её нашёл, но мои записи в ней не исчезают и вырванные страницы не вырастают заново. Поэтому я больше не буду делать записок с криком о помощи. Не хочу потратить всю бумагу без толку. Всё, что я могу, это раз в день записывать, что происходит, чтобы не сойти с ума(Почему тетрадь остается чистой?).
Я БОЛЬШЕ НЕ ЗАДАЮСЬ ВОПРОСОМ, КУДА ИСЧЕЗЛИ ВСЕ ЛЮДИ. Кажется, это не они, это я исчез. Вдруг я умер и попал в ад? Но за что? Я считаю себя не самым плохим человеком.
8 апреля 1996 года
Я больше не могу видеть варёные яйца и курицу. Есть одно и то же много дней подряд невыносимо тошно. Чтобы не страдать от голода, я делаю колобки из хлеба и запиваю чаем.
Кажется, я двинулся рассудком. Сегодня утром я услышал чей-то плач в соседнем купе. Мужчина рыдал и всхлипывал так громко, что стук колёс не мог заглушить это.
Сердце встревожила надежда: НЕУЖЕЛИ ЗДЕСЬ ЕСТЬ ЕЩЁ КТО-ТО? Я выскочил из своего купе и побежал к соседнему. Дверь была закрыта. Я стучался и кричал, чтобы меня впустили, но человек по ту сторону будто не слышал меня.
Тогда я дёрнул ручку посильнее. Дверь отъехала в сторону – она оказалась не заперта, её просто заклинило. А в купе никого. Пустые койки, на столике забытый стакан с давно остывшим чаем.
Воображение играло со мной злую шутку? Но я был уверен, что слышал чей-то плач!
Я НАЧИНАЮ СЛЫШАТЬ ГОЛОСА. Это первый признак сумасшествия.
9 апреля 1996 года
Казалось, я уже разучился чувствовать страх, но сегодня ночью снова вспомнил, каково это. Дни тянутся бесконечно долго. Я не замечаю тряску поезда, перестал обращать внимание на стук колёс. Кажется, я невольно смирился с безнадёжностью
