Потерявшие имя - Август Северн
Нет, он не вёл жизнь социопата. В следующую ночёвку фургончика возле его дома Ночь посетил могилу матери, скатался к ближайшему отдельно стоящему банкомату, снял наличные и получил выписку по счёту. Она не стала пользоваться его картами и счётом, на котором находилась крупная сумма, сложившаяся из премии, компенсации за предотвращение аварии и страховой выплаты. Плюс накопилась приличная сумма выплаченных пенсионных за время его пребывания в больнице. Ночь не понимал, брезговала ли Она настолько всем причастным к нему, что посчитала возможным уйти из дома с двумя детьми «налегке», или так беспокоилась о нём. Утром он позвонил в банк и попросил переводить две трети его пенсии чеком на адрес дома его матери. Пока банк не заявлял о возврате чеков.
Алекс предпринял безумную попытку вернуть прежнюю дружбу, отблагодарить, выразить… В общем, у них обоих не получилось. Алекс пообещал держать связь по телефону. Ночь боялся такой реакции людей на своё присутствие рядом с ними. Он буквально физически ощущал их боль, страх, брезгливость. Теперешний он вызывал у людей чувство, близкое к «уберите это от меня подальше»: так человек реагирует, когда обнаруживает рядом с собой большого паука, змею или мокрицу.
Теперь, когда он просыпался, его организм требовал действий и еды. Вытирая уже несуществующую пыль, он перебирал в темноте разные предметы и мог с закрытыми глазами определять, что где находится. Ещё одна неприятная для Ночи особенность заставила его перейти на некоторое время на сыроедение. Во-первых, в доме закончился газ, а во-вторых, у него появилось граничащее со страхом отвращение к кипящей воде. Пар не причинял ему боли, но один его вид заставлял вставать шерсть дыбом (хоть он и лишился почти всего волосяного покрова на теле). Оставалось есть то, что годилось в употребление без термической обработки, пока Алекс не привезёт новый баллон газа и заказанный электрогриль. На улице имелся прекрасный газовый гриль, но Ночи не хотелось привлекать к себе внимание соседей.
Ещё одной странностью, квалифицированной Ночью, как психическое расстройство, стало отторжение развлекательных телеканалов. При просмотре фильмов, сериалов и ток-шоу у него начинало чесаться во всех местах. Эта странная аллергия выдавала в голове Ночи убеждённость, что люди, участвующие в съёмках, живут и думают совсем не о том, что должны сыграть (не все, но большинство). А ещё, глядя на голубой экран, он думал, что его глаза всё-таки пострадали, так как вокруг многих людей он видел странные пятна, смутные ореолы. В большинстве своём они были вокруг женщин, мужчины редко «пробивали» его, но от этого не становилось легче. И эту обнаруженную им странность со временем тоже пришлось списать на психическое расстройство, так как звёзды на небе и кабельные каналы про дикую природу не вызывали таких расстройств зрения.
Ему удалось найти себе занятие для тела. Разбирая хлам, накопившийся в подвале, Ночь наткнулся на старый спортивный инвентарь. Освободив подвал от барахла, он вынес всё лишнее на задний двор, поместив в свой почтовый ящик купюру с двумя нулями и записку «Из кучи на заднем дворе можешь забрать себе, что приглянется, остальное мусорщикам». Перевесив детское ведёрко для песка (их условный знак), он оглядел пустую улицу, тёмные провалы окон в домах, вдохнул шелестящий листьями ветерок. Ему страшно захотелось ощутить себя одним из толпы, услышать шум, свойственный бодрствующему городу.
— Завтра. Фургон. — Ему представилось, как он сидит в тёмной будке фургона, а вокруг ходят, разговаривают люди, заводятся и рычат автомобили. Парковка супермаркета на распродаже? Вдруг его обдало холодным потом от картинки, как он бегает вокруг заглохшего фургона, пытаясь столкнуть его с места, капюшон падает с его головы и… — Позвонить Алексу. Полный бак.
Усмехнувшись начинавшей развиваться в нём социофобии, Ночь принял решение в любом случае покататься на фургоне по городу.
Приехав перед рассветом домой, он чувствовал себя зверем, диким и страшным, от вида которого будут шарахаться люди. Пока он разбирал привезённый Алексом заказ, его губы кривились в усмешке от мысли, что увидев его «во всей красе», прохожие быстрей вызовут скорую, чем службу отлова диких животных. Закатив в подвал полные баллоны с газом (пустые пришлось отправить в фургон), Ночь вернулся осмотреть гараж. Как ему и, казалось, он забыл пластиковый ящик, оказавшийся контейнером со льдом и завёрнутыми в фольгу продуктами — мясом, рыбой и курицей. Чувствуя себя непривычно усталым, он ещё раз проверил всё. Голова кружилась от переполнивших его сегодня эмоций и впечатлений (он заново открывал для себя город). Плюс «упражнения» с баллонами разогнали кровь по телу.
Проснувшись ближе к сумеркам, Ночь почувствовал голод, который было не утолить одними яблоками (он стал их фанатом в последнее время, только ел без кожуры, срезая её странным изогнутым ножом, найденным при «уборке» в подвале). Пришлось идти наверх к холодильнику. Увидел завёрнутые в фольгу куски сырого мяса, и у него потекли слюни. Вспомнив о разгруженной вчера коробке с надписью «Гриль», он нашёл её возле газовой плиты. Вытащив своё приобретение, Ночь осмотрел простор кухонных столешниц, но решил готовить в подвале, так как голод, проснувшийся в нём, нужно было отвлечь. Телевизор он давно разместил возле кровати, так как свет, излучаемый им, мог привлечь постороннее внимание своим мерцанием в тёмных окнах его дома.
Пока гриль разогревался до рабочей температуры, Ночь, с трудом удерживаясь от того, чтобы вонзить зубы в сырое мясо, включил телевизор, отрезал два стейка, остальное отнёс в холодильник. Прихватил по дороге соль и специи. Положив мясо на гриль, закрыл глаза и стал слушать, как оно начинает шипеть. Воспоминание о неловкой встрече с Алексом вызвало кривую улыбку на губах. Друг протягивал ему через входную дверь, не решаясь войти в дом,
