Даша Пар - Мёртвый принц

– Она не такая, – горячо возразил я, поднимая руки вверх.

– Может быть сейчас, пока она молода и по-юношески горяча. Но спустя годы она захочет иметь семью и детей, свой собственный дом. Такие вещи берутся не из воздуха, ты же понимаешь это. И когда придёт зрелость – одной любви будет мало.

– Ты не понимаешь, – всё равно возразил я, отрицательно покачав головой.

– Конечно, не понимаю, – он тотчас же пошел на попятную, – я старый и больной человек, ты же молодой и горячий. Такова юность – пора, когда свершаются ошибки. Надеюсь, что твои ошибки не станут фатальными для вас.

– Я справлюсь с этим.

– Посмотрим, – он через силу улыбнулся, – а пока я считаю, что тебе лучше будет принять предложение сэр Логана. Это всё-таки не подачка с барского стола, а деловое предложение. Очень необычное, между прочим… странно всё-таки, что он выбрал именно тебя, – после этих слов отец поднялся и вышел из-за стола.

– Спокойной ночи, сын, надеюсь, твои сны не будут такими тревожными, какими они были всю прошедшую неделю.

– Прости отец, – тихо прошептал я, – я просто не хотел тебя тревожить.

– Удел родителей тревожиться за своих отпрысков, и с этим ничего не сделаешь, – он печально улыбнулся и вышел из кухни, оставив меня наедине с моими тяжелыми, как камни, мыслями и чувствами.

Глава 4. Первое объятье тьмы  

– Значит, мы скоро с тобой расстанемся, да, Давид? – сквозь английскую холодность мистера Джейкобсона проступили чувства сожаления, когда он вошел в маленькую коморку, где я обычно перебирал архивные бумаги.

Сняв очки, я внимательно посмотрел на начальника и грустно улыбнулся.

– Я так не думаю, мистер Джейкобсон. Учебный год только начался в вузах, до экзаменов ещё есть полгода, так что, скорее всего, я вас не покину в ближайшее время.

– Подожди, а разве ты не уедешь вместе с сэром Логаном? – чуть удивленно спросил он, подходя ближе ко мне.

– Я ещё не уверен в том, что приму его предложение, – пожав плечами, ответил я, медленно вращая в руках свои очки для чтения.

– Ты, парень, должно быть, шутишь, – изумленно воскликнул мистер Джейкобсон, опираясь руками о стол и склоняясь надо мной, – только не говори, что ты вздумал размышлять над таким предложением? Вот что я тебе скажу, мальчик – такие предложения нужно принимать сразу не раздумывая, и не мусолить их по столу, раздражая такого человека, как сэр Логан.

– Мистер Джейкобсон, – быстро проговорил я, – я опасаюсь принять предложение сэра Логана. Как вы сказали, такие соглашения необычайно редки, и я попросту боюсь за… надежность…

– Ты сомневаешься в аристократе? – резко спросил он, наклоняясь ко мне ещё ближе, так что между нами было сантиметров десять-пятнадцать, не больше, – вот что я тебе скажу мальчик, ты сейчас же заберешь свои слова обратно, а потом возьмёшь трубку телефона и наберешь его номер, чтобы объявить о своем согласии!

– При всём моём уважении, мистер Джейкобсон, но я так не сделаю, – медленно поднимаясь на ноги, ответил я, – и не нужно давить на мои мысли и действия. Я сам решу – стоит ли принять его предложение, или же лучше отказаться. Не забывайте ваши же слова – я скоро не буду здесь работать, и вы перестанете быть моим начальником.

– Значит, ты решил отбросить приличия и вести себя как малолетний тупица без капли уважения и понятия об этикете? – ледяным и очень тихим тоном промолвил мужчина, делая шаг назад, чтобы мы не столкнулись головами, – что же я знал, что в тебе есть этот «вызов», но не думал, что ты будешь ему потакать.

– В том то и дело, что нет, – непоколебимым тоном ответил я, – я взрослый человек, мужчина, я обязан иметь чёткое представление о своём будущем. Если я приму предложение сэра Логана – такой уверенности у меня не будет. Аристократ может в любой момент изменить своё расположение к человеку, и я не смогу ничего с этим сделать.

– Ты говоришь слишком пылко, – бросил в ответ Джейкобсон.

– Возможно, однако это моя жизнь и я сам должен принимать в ней решения, – по-прежнему твёрдым голосом выразил я свои мысли.

– Кхм, – теперь он смотрел на меня как на какую-то неведомую зверушку, или вернее так, будто бы его питомец, всю жизнь ведущий себя смирно и благопристойно, вдруг, неожиданно нагадил в домашние тапочки и с уверенным видом лёг подле них.

 Стараясь подавить мою решимость своим пронзающим насквозь взглядом, он пытался мысленно добиться от меня извинений, а когда не дождался, молча повернул на выход и на секунду замер в дверях, чтобы сказать своё последнее слово:

– Ты молодец, хвалю за решительность, – и вышел из комнаты.

***

– Мурр, – рядом со мной лежала пушистая кошка с довольно прикрытыми глазками. Она блаженно потягивалась и широко улыбалась, обнажая верхние зубки. Затем, приоткрыв один глаз, она молниеносно вытянула правую лапку вперед и коснулась когтями моего плеча, оставив на нём несколько мелких царапин.

– Просыпайся, соня, – тепло прошептала эта кошка, прижимаясь ко мне всем телом, – солнышко уже выбралось на небосвод, новый день настал.

Я, тихо сопя, перевернулся на другой бок и натянул на себя одеяло. Вставать совершенно не хотелось, поэтому я ухватился за ускользающие от меня сновидения и постарался вновь погрузиться в сон.

– Эй, – её жизнерадостный голос всё равно проник в мои грёзы, заставляя чуть морщиться, и глубже забираться под одеяло. – Вставай! Иначе я не буду готовить нам завтрак! Ты готов отказаться от своих любимых тостов с ветчиной и сыром, ломтиков хорошо зажаренного бекона и чашки свежесваренного кофе с дольками апельсина?

Мои глаза тотчас же распахнулись, и я повернулся к девушке лицом.

– Привет, малыш, – на моем лице засияла солнечная улыбка, и я нежно коснулся её лица, – с добрым утром!

– Ох, милый мой мужчина, только о еде и думаешь, – хитро улыбнувшись в ответ, с легкой тенью укоризны проговорила она, отвечая на прикосновение.

– Ну, почему только о еде, – игриво возразил я, притягивая к себе возлюбленную, – мы мужчины думаем ещё кое о каких штучках…

– Ах так! – кокетливо ответила девушка, накрывая нас одеялом с головой, – мы тоже не лыком шиты!

Наш общий серебристый смех пронесся над квартирой, а мы надолго выпали из реальности.

Спустя какое-то время, мы сидели на кухне: я баловался ярко-красными яблоками, она же, мастерски завернувшись в мою рубашку, готовила нам вкусный завтрак, ежесекундно, с притворным страхом, отскакивая от плиты, когда масло начинало брызгать во все стороны. Это было так тепло и по-домашнему уютно, что я просто молчал, наблюдая за ней – моей дорогой девочкой, лохматой, не накрашенной и такой близкой, такой родной.