Лорел Гамильтон - Голубая луна

Дверь ванной была закрыта, и оттуда доносился шум воды. Он снова принимает душ? Или просто мочит волосы? Может быть. А может, отмывается. Секс — вещь куда более неопрятная, чем показывают в кино. По-настоящему грязная. И чем лучше, тем грязнее.

За три месяца с Жан-Клодом я стала экспертом по сексу. Это даже забавно. До Жан-Клода я была целомудренной. Не девственной — об этом позаботился мой жених в колледже. Я метнулась в его объятия с тем доверием, на которое способна лишь первая любовь. Один из последних моих наивных поступков.

Мы с Ричардом были помолвлены — недолго. Но сексом никогда не занимались. Оба мы после первого опыта в колледже хранили целомудрие.

Каждый из нас сделал такой личный выбор, оказавшийся общим. Может быть, если бы мы уступили вожделению, не было бы между нами такого жара. Впрочем, в последнее время мы уже только ссорились.

Ричард был слишком мягкосердечен, слишком нежен, слишком... белоручка, чтобы править стаей волков. Дважды ему представлялась возможность убить прежнего Ульфрика стаи, Маркуса, и дважды Ричард отказывался убивать. Нет смерти — и нового Ульфрика тоже нет. А когда он на третий раз это сделал, я его бросила. Правда, нечестно? Конечно, я уговаривала его убить Маркуса, а не съесть его. Но что значит небольшой каннибализм между друзьями?

А вода в ванной все еще шумела. Если бы я не боялась, что он откроет мне весь в каплях воды, прикрываясь полотенцем, я бы постучала и попросила поторопиться. Но на сегодня мне уже хватало видов мистера Зеемана. Более чем хватало.

Над столом были приколоты фотографии. Я подошла посмотреть. Когда-то я слушала семестровый курс «Приматы Северной Америки». Мы называли его троллеведением. Малый тролль гор Смоки — один из наименьших североамериканских троллей. В среднем у них рост от трех с половиной до пяти футов. В основном они вегетарианцы, но иногда разнообразят свою диету падалью и насекомыми. Подходя к фотографиям, я быстро перебрала все, что знала об этих троллях. Покрыты черным мехом с ног до головы. Когда прячутся среди деревьев, то похожи на высоких шимпанзе или тощих горилл, но на фотографиях они были запечатлены в движении. Настоящие двуногие. Единственный прямо-ходящий примат, помимо человека.

Взятые крупным планом лица поражали. Они были более волосатые, чем у крупных обезьян, и больше похожи на человеческие. Известны два случая в начале девятисотых годов, когда цирки возили с собой троллей, выдавая их за диких людей. Тогда они встречались достаточно редко, чтобы считаться диковинкой.

В 1910 году произошли два события, которые спасли троллей от окончательного уничтожения. Первое: появилась статья, где утверждалось, что тролли пользуются орудиями и хоронят мертвых с цветами и их личным имуществом. Исследователь тщательно избегал выходить за рамки основных находок, но газеты смотрели на дело шире. Они объявили, что тролли верят в загробную жизнь, верят в Бога.

Евангелический пастор по имени Саймон Баркли почувствовал, что Господь его призывает. Он поймал тролля и попытался обратить его в христианство. Книга о его работе с Питером (это был тролль) стала бестселлером. Тролли вдруг превратились в знаменитостей.

У одного преподавателя биологии в нашем колледже над столом висела черно-белая фотография тролля Питера. Питер стоял с опущенной головой и сцепленными руками. Он даже был одет, хотя пастор Баркли всегда огорчался, что без надзора Питер немедленно избавлялся от одежды.

Не знаю, насколько хорошо жилось Питеру у Баркли, но он спас свой вид от вымирания. Он был североамериканским пещерным троллем — единственный вид, который меньше малых троллей Смоки. Баркли был движим Духом Божиим, но глупцом он не был. В те времена еще существовал большой тролль гор Смоки, ростом от восьми до двенадцати футов и хищный. Их Баркли не пытался спасать. Очень было бы огорчительно, если бы тролль, вместо того чтобы молиться с Баркли, просто съел его.

Тролли стали первыми охраняемыми видами в Америке. Большой тролль Смоки охраняемым не был. Его истребили охотники, но до того он вырывал с корнем деревья, забивал до смерти туристов и лакомился мозгом из их костей. Такими действиями трудно заработать хорошую прессу.

Было еще общество любителей троллей под названием «Друзья Питера». Хотя закон запрещал убийство троллей — любых троллей и по любым причинам, это все еще случалось. Троллей преследовали охотники. Хотя не понимаю, как они могли стрелять, глядя в эти слишком человеческие лица. Ради трофея?

Пахнуло теплым воздухом — Ричард вышел из ванной. Он был по-прежнему в джинсах, но на голове у него было полотенце, а в руке — фен. Он снова намочил волосы, и, кажется, для этого ему пришлось полностью залезть под душ. Гуманно с его стороны, что он хотя бы высушил грудь и руки. Эти руки казались невероятно сильными. Я знала, что он мог бы расшвырять слонов, даже если бы не имел такого мускулистого вида, но мышцы об этом напоминали. Просто физическое было удовольствие на него глядеть. Но при этом я не могла не думать, зачем он стал тратить время на свое тело. Ричард не был любителем подобных занятий.

Я показала на фотографии:

— Отлично сделано.

Это я сказала вполне всерьез. Когда-то я сама мечтала проводить жизнь в поле за подобной работой. Нечто вроде Джейн Гудолл по противоестественной природе. Хотя, честно говоря, больше меня интересовали не приматы. Драконы скорее или озерные чудовища. Такое, что могло бы меня съесть, если представится возможность. Но это было давно, когда мой босс Берт еще не завербовал меня поднимать мертвых и валить вампиров. Иногда в присутствии Ричарда я чувствовала себя очень старой, хотя он старше меня на три года. Он все еще пытался вести нормальную жизнь посреди противоестественной фигни. А я на все, кроме этой самой фигни, давно плюнула. Невозможно делать хорошо и то, и другое. Для меня невозможно.

— Я бы мог сводить тебя на них посмотреть, если хочешь, — предложил он.

— Я бы с радостью, если это не помешает троллям.

— Они давно привыкли к посетителям. Кэрри — то есть доктор Онслоу — пускает туда небольшие группы туристов, разрешает им пофотографировать.

Он упомянул Кэрри с тем же придыханием, что и Люси. Это та самая, которую он вспоминал в тюрьме?

— Вам что, настолько не хватает денег? — спросила я.

Он сел на край кровати и сунул вилку фена в розетку.

— В таких проектах денег всегда не хватает, но тут дело не в них. Нам нужна хорошая пресса.

Я наморщила лоб:

— А зачем вам она?

— Ты давно газет не читала? — спросил он, снимая с головы полотенце. Темные волосы стали еще темнее от влаги, тяжелее, и из них можно было еще выжать воду.