Сергей Лукьяненко - Обыденный Дозор. Лучшая фантастика 2015 (сборник)

– Серафима Павловна, – темноволосый молодой человек учтиво склонил голову, входя в переднюю. – Разрешите представиться. Константин. Можно просто Костя.

Сима посторонилась, позволяя гостю пройти в дом. Отметила неброский, но дорогой костюм, блеснувший сталью коллекционный хронометр. Однако молодой человек будто бы и не заметил внимательного взгляда старой дамы, церемонно положил на стол кейс.

– Вы – из Министерства? – стараясь не выдать нервозности, спросила хозяйка. – Мой юбилей в будущем месяце, и я полагала… таблетку принесут не раньше, чем за сутки…

– Что вы, Серафима Павловна! – ласково улыбнулся Костя, щелкнув застежками кейса. – Разве я похож на живодеров из Службы контроля сроков жизни? Вы, моя дорогая, меня этим просто обижаете. Но у меня есть предложение, от которого вы не сможете отказаться.

– А если все-таки попробую? – Серафима Павловна холодно посмотрела на юного наглеца, на мгновение сбив с него тонкое напыление дорогой самонадеянности.

– Тогда, – быстро справился с собой молодой человек, – через три недели вы получите свою таблетку и принесете пользу обществу. А я…

Костя легко вскинул движением головы длинную, закрывавшую половину лица челку. Блеснул нестерпимой синевой острый взгляд:

– …Я предлагаю вам… надежду. А взамен я прошу лишь минуту вашего времени и чашечку чая.

– Вы коммивояжер, – догадавшись, расслабилась Сима, – извините, молодой человек, но мне ничего не нужно.

– Нужно, моя дорогая Серафима Павловна, – отозвался Костя, открывая кейс.

– Нужно, Серафима Пална, – взмолился Дима. – Машите, потерпите еще тридцать две секунды, и вас опустят в лабиринт.

– Димочка, у меня уже вот-вот отвалится рука.

– Десять секунд, моя дорогая Серафима Павловна, – вклинился в разговор знакомый, веселый голос Кости, – начинаю отсчет.

Кабинки медленно опустились в зеленое море самшита. Серафима Павловна осторожно ступила на мелкий цветной гравий дорожки, внимательно вглядываясь в плотную стену листьев, где должен был ждать мизерикорд. Проклиная устроителей и их жажду изящного, Серафима Павловна слепо запустила руки в самшит прямо перед дверцей кабинки. И тотчас наткнулась указательным пальцем на узкое лезвие.

– О мой бо… – едва не вырвалось от боли, но Сима сдержала стон. С трудом выпутала клинок из листвы и сетки, поддерживающей живую изгородь.

Справа над ее головой мигала красным глазком камера. Серафима Павловна торжественно показала ей обретенное оружие.

«А теперь побежали, – напомнил внутренний голос, – и побежали быстро».

Хотя какой может быть бег, когда за плечами семь десятков. Но задерживаться не стоит. Серафима Павловна двинулась налево, слыша, как за ее спиной охлопывается коридор, с хрустом давя стеклянную капсулу. Как и предупреждали, отсидеться не получится. Только бежать.

Дыхание сбилось быстро. Серафима Павловна вцепилась рукой в нещадно разболевшийся бок. Из стены резко вынырнули три лезвия, распоров воздух в паре ладоней от ее плеча. Сима дернулась к противоположной стене, едва не налетев на притаившиеся в ней длинные толстые иглы.

– Поддержим наших героев! – крикнул над ее головой невидимый Костя. Трибуны ответили воплями, улюлюканьем, нестройными хлопками.

– И пока наши участники ищут друг друга в лабиринте, напомню, что шоу «Зажились!» проводится при поддержке Министерства социальной рациональности и фонда «Общественные лотереи».

По экранам поплыли знакомые рекламные кадры. Молодой человек в синем берете с улыбкой обнимал другого, со значком МГУ на лацкане студенческого пиджака.

– Лотерея «Призыв»: каждую весну и осень мы дарим вам возможность стать студентами лучших вузов страны! – доверительно, с легкой томной хрипотцой напомнил женский голос. – Дважды в год один из счастливчиков, заполнивших анкету на призывном пункте, получает из рук министра сертификат на один миллион рублей. Еще пятьдесят призывников ежегодно награждаются полным пожизненным освобождением от воинской повинности и сертификатами на обучение в любом вузе на бюджетной основе. Остальных участников ждет служба в интереснейших уголках вселенной и достойная зарплата военнослужащего российской армии.

– Служу России! – в один голос бодро гаркнули студент и десантник, протягивая с экранов анкеты призывников, заполненные одинаковым размашистым патриотическим почерком.

– Ты уверена, Надя? – Серафима Павловна не надеялась, что внучка передумает. Нужно было знать Надю. Если уж решила что-то, хоть кол на голове теши. Да и что могла ей предложить бабушка Сима. Учительскую пенсию да инвалидность деда. Денег, оставшихся после Дани и Аллочки, хватило бы на какой-нибудь провинциальный истфак, но Наде не было дела до раскопанных курганов, берестяных грамот и пыльных палеолитических венер, отлеживающих пышные бока в музейных запасниках. Надя хотела стать инженером-конструктором космических кораблей. А это стоило космически дорого.

Анкету призывника Надежда домой не принесла, заполнила там, в военкомате. Чтобы у бабушки и деда не было даже иллюзии, что можно что-то изменить.

Через неделю застегнутая в синий комбинезон Надежда, остриженная под спичку, вылетела в учебный центр по подготовке летного состава. Повезло, что оказалась маленького роста. Высоких в летчики не берут. Они копают и стреляют два года. А летуны год учатся и только на второй получают разведывательный флаер или транспортник, набитый новобранцами, и назначение в один из «интереснейших уголков вселенной».

Письма Надя писала вовсе не интересные. Серафима Павловна диву давалась: всю жизнь учила, а собственную внучку не выучила. «Все хорошо. Я жива и здорова. Скучаю. Надя». И так – в каждом письме.

Больше сказали черные, мертвые глаза вернувшейся внучки. Слишком крепкие, слишком накачанные руки. Едва заметные следы обработанных на регенераторах шрамов.

– Ты извини, но я ненадолго, ба, осенью снова попробую.

Серафима Павловна не нашлась, что ответить.

– Не повезет опять, так это не проблема, – ответила за нее Надя, – я еще за два срока сама на конструкторский заработаю.

Через неделю у Сергея отказали почки. Шестьдесят шесть лет. Терминал Министерства здравоохранения вежливо сообщил, что данные по пациенту «Божонин Сергей Евгеньевич» переданы в Службу контроля сроков жизни. Значит, не только для нее, и для Сережи обратный отсчет уже начался. Никакой лотереи «Донорская почка». Сима не раз читала выкладки Минсоцрац об экономическом и ресурсном обеспечении срока жизни россиян и, пожалуй, была согласна в свое время уступить место под солнцем молодым, способным в тяжелое время изо всех сил работать на благо страны, не требуя взамен бесплатного проезда и льготных лекарств. Но отпустить Сережу – это было другое. Совсем другое…