Ивановка - Юлия Михалева
Вот как? Варя слушала и ждала продолжения с большим интересом. Однако в ответ только утвердительно гукнули. Хозяйка, по-мужски опрокинув стопку и утерев рот, продолжила:
– Ладно – Ванька. А слышали, что Верка так вообще пацана своего нашла на дереве? Зачать не смогла и на отца родного выменяла у бабы Дарьи.
– Ну ты опять за свое, Лорка! – расхохотались за столиком у окна.
– А я хочу послушать! – одна из толстых дочерей Жанны бросила обеих сестер и, шатаясь, подошла к стойке. – Расскажи, Лариса.
– Говорят, Верка отца в лес завела и запутала, а жужушки в обмен ей своего младенца оставили, от кого-то из смертных рожденного.
– От Ваньки, выходит, – продолжал потешаться недоверчивый.
– Так пацан-то и правда дикий такой и бежит все в лес от людей. Родную мамку ищет, видно, – заметил тот, кто говорил про ящик.
– Но Верка же с пузом ходила, – усомнилась толстуха.
Хозяйка развела руками.
– За что купила.
Не такой была история продавщицы, но Варя не стала бы их разубеждать.
– Но это еще ладно, а помните ту горожанку помешанную? Которая на дне реки нашла маленького щлыха? – продолжала хозяйка.
– Да никого она не нашла, потом беременная в Ивановку приезжала.
– От Ковязина? Это, говорят, его она тогда и встретила, – дополнили со столика в углу. Со своего неприметного места Варя не видела говорившего.
– Может, смените уже тему? – спросил электрик. – Надоело, вот правда. Обещал себе молчать, но не могу больше.
– А ты наказания-то не боишься? Вон и Николаич не боялся, да зря. Про бабку Сенину и речи нет.
– Фомин опомнился, да и ладно, – сказала Лариска.
Удачно Варя оказалась сегодня в кафе: нынешние разговоры того стоили. И теперь было о чем подумать.
Дождавшись, пока очередной посетитель решит проветриться, Варя выскользнула за ним и побежала по темной улице, ведущей к реке.
Дом наискосок от Макарыча был темен: Рыжий, как видно, уехал в рейс. Единственное светлое пятно перед обрывом – керосинка приезжего. Но если идти к нему прямо сейчас, он будет слишком поражен и никакого разговора не выйдет. Варя сразу не подумала об этом. Что ж, придется сначала заглянуть к горбатой.
Варя пересекла дорогу и остановилась у дома. Учуяв ее, волкодав с двойными глазами – белыми шерстяными пятнами над настоящими глазами, живыми и коричневыми – зашелся в лае, сбиваясь на подвывание. Рыжий спустил псину с цепи, и теперь она патрулировала двор.
Варя ощущала почти физически, что, помимо ее запаха, бессловесную тварь терзало чувство вины, почти совсем человеческое. Двоеглазка не сумела спасти свою горбатую хозяйку.
Разделаться с собакой – вопрос секунд. Но результат? Будоражащее, колющее иголками тепло снова пришлось осадить, и на сей раз это было еще сложнее.
Варя забралась на сугроб и, зацепившись за дерево у дома, поднялась по стволу и с толстой ветки перепрыгнула на крышу. И едва не упала: поехала вниз, едва успев зацепиться. Любой, кто увидел бы сейчас все это, повторил бы судьбу Кристины. А может, даже матери.
Варя ударила босыми пятками в стекло. Хрустнув, оно разлетелось. Перевернувшись на живот, по скребущим черепицам она подползла к краю и, запустив руку в окно, опустила защелку. Ногами вперед удалось пролезть сквозь разбитые стекла. Варе повезло быть такой маленькой.
Это горбуньина спальня: икона, кровать с четырьмя подушками под накидкой. И шкаф. Открыв его, Варя поморщилась: чеснок! Проклятая развесила и под потолком, и у двери, и в одежде связки чеснока – вот почему от нее всегда так разило. Однако свойства его она переоценила.
Сбив связки подушкой, Варя зарылась в глубину шкафа в поисках вещей, разящих не так омерзительно. Безнадежная затея: провоняло все. Так что пришлось брать просто то, что попалось под руку. Горбуньина серая юбка не доставала и до щиколоток, обнажив шрамы. Кофта, наоборот, утопила. В коридоре Варя нацепила бабкины сапоги и безразмерный пуховик и пошла к холодильнику. Не могли же соседи не угостить и Рыжего на удачу? Не могли. И потому волкодав скоро приобретет новые качества. Некоторые из них – весьма опасные для ребят, которые, скажем, позарятся на яблоки и полезут на горбуньино дерево.
Варя вышла на крыльцо и бросила бегущей к ней оскаленной собаке мясо. Та остановилась и замерла. Варя ощущала ее голод: миска давно опустела, хозяин забыл о ней. Замерзшая кровь пахла не слишком-то аппетитно, но собака чрезмерно изголодалась. Боролась она недолго и заглотила угощение. И уже молча смотрела на незваную гостью. Второй кусок не вызвал таких колебаний. Прежде чем приступить к третьему, собака неуверенно махнула хвостом. Проглотив и его, она заурчала и улеглась. Даже баба Дарья удивилась бы, как просто оказалось приручить двоеглазку. Впрочем, теперь от Вари пахло ее хозяйкой. Она быстро обошла владения горбатой и быстро нашла все, что искала: Рыжий явно не вхож во владения бабки и потому, наверное, даже и не догадывался, что стоит убрать следы.
Когда Варя двинулась к выходу, псина только подняла большую голову – и положила обратно на лапы.
Варя поскреблась в дверь на другой стороне улицы, и та открылась мгновенно: как будто жилец ждал ее у порога.
– Осторожно, тут пол провалился, – предупредил он, пропуская Варю. Шмыгнув внутрь, она коснулась его теплой руки – и та слишком быстро отдернулась.
Посреди маленькой комнаты зиял провал.
– Не могу пока найти мастера, который пол перекрывал. Попробовал сам, но получается как-то не очень, – виновато объяснил Илья. – И запах оттуда какой-то. Наверное, мертвые мыши.
Сладковато-тошнотворный запах действительно шел из погреба, но царствовал не один: он боролся с тленом сырости, исходившим от сваленной у лестницы на чердак кучи тетрадей.
– Что это? – Варя подошла к кипе и наклонилась, тут же узнав почерк с обложек – острые, рваные закорючки.
– Решил посмотреть, – Илья показал пальцем вверх. – Туда и не протиснешься толком, только на четвереньках. Там стоят чемоданы с бумагами. Наверное, внуков бывшего владельца, я не смотрел толком. Хотел выбросить, но чуть шею не сломал, пока первый вытаскивал. Завтра уже займусь при свете.
Печь горела жарко, так что Варя сбросила горбуньин пуховик на кровать и уселась туда же, отвела руки за спину и откинулась на них. Илья расположился на стуле. Он опустил голову и довольно долго молчал. Варя не торопила.
– Вы всю жизнь здесь живете? – наконец заговорил он.
– Нет. Переехала два года назад. Я родилась здесь, но почти всю жизнь прожила в городе, – улыбнулась Варя. – Как и вы.
Подняв глаза, Илья внимательно и с
