Дуглас Престон - Реликт
— А что думает Мориарти? — произнес Смитбек. — Ты ведь умеешь обращаться с компьютерами. К тому же ты помощник хранителя, доступ к информации тебе обеспечен.
— Я считаю, пусть этим занимается начальство. — Мориарти с достоинством откинулся. — Незачем нам соваться в такие дела.
— Как ты не понимаешь? — взмолилась Марго. — Никто не знает, с чем мы здесь имеем дело. Человеческие жизни — а возможно, и будущее музея — под угрозой.
— Марго, я знаю, что у тебя мотивы благородные, — сказал Мориарти. — А вот в мотивах Билла не уверен.
— Мои помыслы чисты, как Кастальский ключ, — заверил Смитбек. — Рикмен штурмует цитадель журналистской объективности. Я просто хочу отстаивать бастионы.
— А не проще было бы делать то, чего хочет Рикмен? — иронически осведомился Мориарти. — На мой взгляд, твоя вендетта несколько отдает ребячеством. И знаешь что? Тебе ее не одолеть.
Официантка принесла напитки, Смитбек опрокинул свой стакан и с наслаждением выдохнул.
— Когда-нибудь я разделаюсь с этой сукой.
22
Борегар дописал докладную и сунул записную книжку в задний карман. Он понимал, что об этом инциденте следовало бы немедленно доложить. К черту. Девчонка выглядела перепуганной, ясно, что ничего дурного она не замышляла. Он доложит, когда представится возможность, не раньше.
Борегар пребывал в дурном настроении. Ему не нравилось исполнять обязанности сторожа. Хотя это лучше, чем регулировать движение в ночное время. И произвело хорошее впечатление на О’Райенов. Да, можно будет сказать, меня назначили работать над этим делом в музее. Извините, рассказывать ничего не могу.
Что-то здесь слишком тихо, подумал Борегар. Он считал, что в обычный день жизнь в музее должна бурлить. Но с минувшего воскресенья музей уже не был обычным. Правда, в течение дня служащие ходили в залы новой выставки. А потом ее заперли до открытия. Без письменного разрешения доктора Катберта вход туда был запрещен для всех, кроме полицейских или охранников. Слава Богу, смена кончается в шесть, и впереди два свободных дня. Можно будет поехать одному на рыбалку в горы Катскилл. Он уже несколько недель мечтал об этом.
Ободряя себя, Борегар провел рукой по кобуре “смит-вессона” тридцать восьмого калибра. Как всегда наготове. А на другом бедре пистолет с дробовыми патронами, там достаточно электрошоковых игл, чтобы парализовать слона.
Борегар услышал за спиной звук, похожий на очень осторожные шаги.
С внезапно забившимся сердцем он оглянулся и осмотрел запертую дверь на выставку. Нашарил ключ, отпер ее и заглянул внутрь.
— Кто там?
В ответ ни звука, лишь прохладный ветерок овеял ему щеки.
Борегар закрыл дверь и проверил замок. Выйти можно, войти нельзя. Та девушка, видимо, проникла туда через передний вход. Но разве там не заперто? Вечно ему ничего не говорят.
Звук послышался снова.
Черт, с ним, подумал Борегар, что там внутри — не мое дело. Я должен никого не пускать на выставку. А насчет выпускать ничего не сказано.
И принялся что-то напевать, отбивая ритм по бедру двумя пальцами. Через десять минут в этом доме с привидениями его уже не будет.
Звук послышался снова.
Борегар вторично отпер двери и сунул голову внутрь. Разглядел несколько витрин, темную лестничную площадку.
— Полиция. Кто там, отзовитесь, пожалуйста! Витрины были темными, стены казались смутными тенями. Никто не отозвался.
Закрыв двери, охранник достал рацию.
— Борегар вызывает командный пункт. Слышите меня?
— Диспетчер слушает. Что случилось?
— Докладываю о шумах у заднего входа на выставку.
— Какого рода шумы?
— Непонятно. Похоже, там кто-то есть. Послышался какой-то разговор, приглушенный смех.
— Э... Фред?
— Что?
Борегар с каждой минутой раздражался все больше. Диспетчер был известным зубоскалом.
— Смотри, не входи туда.
— Почему?
— Фред, возможно, это чудовище. Еще схватит тебя.
— Пошел к черту, — буркнул Фред. Без дублера ему не полагалось ничего проверять, и диспетчеру это было известно.
Из-за дверей донесся какой-то скребущий звук, словно кто-то царапал их когтями. Борегар заметил, что дыхание его участилось.
Рация заработала.
— Ну, видел чудовище? — спросил диспетчер. Стараясь говорить как можно спокойнее. Борегар произнес:
— Повторно докладываю о непонятных звуках на выставке. Для проверки прошу дублера.
— Дублер ему понадобился. — Раздался приглушенный смех. — Фред, прислать некого. Все заняты.
— Слушай, ты, — рявкнул Борегар, выходя из себя. — Кто там с тобой? Почему не пошлешь его?
— Здесь Макнитт. Устроил себе короткий перерыв, пьет кофе. Верно. Макнитт?
Борегар снова услышал смех. И выключил Рацию. Черт бы их подрал, подумал он. Работнички. Он надеялся, что лейтенант ведет подслушивание на этой частоте.
Стоя в темном коридоре, он ждал. Еще пять минут, и меня здесь не будет.
— Диспетчер вызывает Борегара. Слушаешь?
— Прием, — ответил Борегар.
— Макнитт еще не появился?
— Нет, — сказал Борегар. — Перерыв у него наконец кончился?
— Да я просто пошутил, — слегка нервозно ответил диспетчер. — Я тут же отправил его.
— Ну, значит, он заблудился, — сказал Борегар. — А моя смена кончается через пять минут. Потом я исчезаю на сорок восемь часов, и ничто не сможет этому помешать. Свяжись с ним.
— Он не отвечает, — сказал диспетчер.
Борегара осенило.
— Каким путем отправился Макнитт? Сел в лифт семнадцатой секции, тот, что за пунктом оперативного реагирования?
— Да, я направил его к этому лифту. У меня карта, такая же, как у тебя.
— Значит, чтобы попасть сюда, ему придется идти через выставку. Умная ты голова. Надо было послать его через пищеблок.
— Оставь в покое мою голову, Фредди. Заблудился Макнитт, а не я. Когда он появится, сообщи.
— Появится он или нет, через пять минут меня здесь не будет. Потом уже разговаривай с Эффингером. Конец связи.
Тут с выставки донесся глухой стук, словно кто-то упал. Черт возьми, подумал Борегар. Макнитт. Отпер двери и вошел, расстегивая кобуру “смит-вессона”.
Диспетчер положил в рот еще один пончик, прожевал и запил глотком кофе. Рация зашипела.
— Макнитт вызывает командный пункт. Отзовись, диспетчер.
— Сообщение принято. Где ты, черт возьми?
— У заднего входа. Борегара здесь нет. Не могу его дозваться.
— Давай я попробую. — Он заговорил: — Диспетчер вызывает Борегара. Фред, отвечай. Диспетчер вызывает Борегара... Слушай, Макнитт, похоже, он разозлился и ушел. Его смена как раз кончилась. Кстати, как ты добирался туда?
— Отправился тем маршрутом, что ты сказал, но передний вход на выставку оказался заперт, а ключей у меня нет. Пришлось идти в обход. Слегка заблудился.
— Постой там, ладно? Его сменщик должен быть с минуты на минуту. По графику — Эффингер. Сообщи, когда он явится, и возвращайся.
— А вот и он. Будешь докладывать об исчезновении Борегара?
— Смеешься? Он что, ребенок?
23
Д’Агоста, развалясь на потертом заднем сиденье “бьюика”, глядел на Пендергаста. Черт возьми, думал он, такому парню нужно было бы предоставить уж в крайнем случае лимузин последней модели. А ему дали проездивший четыре года “бьюик” с шофером, который едва говорит по-английски.
Глаза Пендергаста были полузакрыты.
— Сверни на Восемьдесят шестой и поезжай через Центральный парк, — громко приказал водителю д’Агоста.
Тот повиновался.
— Езжай по Пятой авеню до Шестьдесят пятой улицы, там сделаешь поворот, — сказал д’Агоста.
— По Пятьдесят девятой быстрее, — возразил водитель с сильным ближневосточным акцентом.
— Только не в часы пик, — повысил голос лейтенант. Черт, не могли дать даже знающего город водителя.
Выехав на авеню, водитель пронесся мимо Шестьдесят пятой улицы.
— Что ты делаешь, черт возьми? — напустился на него д’Агоста. — Проскочил Шестьдесят пятую.
— Виноват, — ответил тот и свернул на Шестьдесят первую, где оказалась громадная пробка.
— Уму непостижимо, — обратился д’Агоста к Пендергасту. — Скажите, пусть уволят этого шута.
Пендергаст улыбнулся, глаза его по-прежнему были полузакрыты.
— Это, так сказать, подарочек нью-йоркского отделения ФБР. Зато задержка даст нам возможность все обсудить.
И откинулся на рваную спинку переднего сиденья.
Последние несколько часов агент ФБР провел на вскрытии трупа Джолли. Д’Агоста от приглашения отказался.
— Лаборатория обнаружила в нашем образце две разновидности ДНК, — продолжал Пендергаст. — Одна принадлежит человеку, другая геккону.
Д’Агоста поглядел на него.
— Геккону? Это что такое?
