Бекка Фитцпатрик - О Чем Молчат Ангелы

— Моих вопросов?

— Думаю, ты понимаешь, о чем я.

Я прекрасно понимала, о чем он. Он позволял мне одним глазком заглянуть в свой мир. В тот мир, где его голос звучал в моей голове. Он всегда знал, что сказать и как выбрать подходящий для этого момент. Не говоря ни слова, я подошла к нему. Он подвинул ко мне разделочную доску.

— Сначала, — начал он, придвинувшись и положив руки на стол рядом с моими, — выбери помидор. — Он повернул голову, и его губы оказались у моего уха. Теплое дыхание щекотало мою кожу. — Отлично. Теперь бери нож.

— Шеф-повар всегда становится так близко? — спросила я, еще не решив, нравится ли мне это или я боюсь того трепета, который вызвала во мне его близость.

— Да, если открывает секреты мастерства. Держи нож крепко.

— Держу.

— Хорошо. — Он отступил на шаг и внимательно меня осмотрел, будто выискивая оплошности — его взгляд бродил вверх и вниз, влево и вправо. На одно волнительное мгновение мне показалось, что я заметила скрытую улыбку одобрения. — Поваром нельзя стать, — сказал Патч. — Поваром надо родиться. Либо щелкает, либо нет. Как химическая реакция. Как думаешь, будет здесь химическая реакция?

Я надавила лезвием на помидор; он распался на две половинки, медленно перекатившиеся на доске.

— Ты скажи. Будет здесь химическая реакция?

Патч издал какой-то глубокий звук, который мне не удалось расшифровать, и усмехнулся.

После ужина он поставил тарелки в раковину. — Я буду мыть, а ты вытирай.

Покопавшись в ящиках сбоку от раковины, он нашел посудное полотенце и игриво бросил мне.

— Я готова задавать вопросы, — сказала я. — Начинай с того вечера в библиотеке. Ты следил за мной...

Я замолчала. Патч лениво оперся о стол. Из-под его бейсболки выбились темные пряди. На губах бродила улыбка. Мои размышления улетучились, и в тот же миг на поверхность сознания всплыла новая мысль.

Я хотела его поцеловать. Прямо сейчас.

— Что? — Патч поднял брови.

— Эээ... ничего. Ничего, чепуха. Мой, я буду вытирать.

Мытье посуды не заняло много времени, и когда мы закончили, то поняли, что зажаты в тесном углу у раковины. Патч потянулся, чтобы забрать у меня полотенце, и наши тела соприкоснулись. Мы не шевелились, охраняя хрупкую нить, что связала нас вместе. Я отступила первая.

— Боишься? — промурлыкал он.

— Нет.

— Врунишка.

У меня участился пульс.

— Я тебя не боюсь.

— Правда?

И тут, не успев подумать, я сказала:

— Может, я просто боюсь... — Я прокляла себя за то, что начала эту фразу.

И что мне теперь сказать? Я не собиралась признавать, что все в Патче пугает меня. Этим я дала бы ему разрешение доставать меня и дальше.

— Может, я просто боюсь... боюсь...

— Того, что я тебе нравлюсь?

От облегчения, что не придется самой заканчивать ту фразу, я автоматически сказала: «Да», слишком поздно осознав, в чем ему призналась.

— В смысле, нет! Определенно нет. Я не это хотела сказать!

Патч мягко засмеялся.

— Если честно, какой-то части меня рядом с тобой определенно некомфортно.

— Но?

Ища поддержки, я сжала пальцы на крышке кухонного стола.

— В то же время меня пугающе к тебе тянет.

Патч усмехнулся.

— Слишком уж ты самоуверенный, — сказала я, пытаясь рукой оттолкнуть его на шаг назад.

Он поймал мою руку у своей груди и опустил рукав до запястья. В следующее мгновение он проделал то же самое с другой рукой. Мои руки оказались у него в плену. Я открыла рот, чтобы запротестовать.

Притягивая меня к себе, он остановился, лишь когда я оказалась совсем близко. Вдруг он поднял меня и посадил на стол. Теперь наши лица были на одном уровне. Он заворожил меня темной, манящей улыбкой. И именно тогда я осознала, что уже несколько дней втайне мечтала об этом мгновении.

— Сними кепку, — слова вырвались у меня прежде, чем я успела их остановить.

Он повернул ее козырьком назад.

Я скользнула к краю стола так, что мои ноги оказались по бокам Патча. Что-то внутри приказывало мне остановиться, но я отбросила этот голос подальше в глубину сознания.

Он оперся о стол ладонями, положив их рядом с моими бедрами. Чуть наклонив голову, он приблизил свое лицо к моему. Его запах, аромат влажной, темной земли после дождя, окутал меня.

Я дважды резко вдохнула. Нет. Это неправильно. Не так, не с Патчем. Он меня пугал. Да, в хорошем смысле. Но и в плохом тоже. В ужасном.

— Тебе не стоит здесь оставаться, — выдохнула я. — Тебе определенно не стоит здесь оставаться.

— Может, мне передвинуться сюда? — прошептал он мне в плечо. — Или сюда? — Его губы прочертили дорожку по моей шее.

Мой мозг не мог выдать ни одной трезвой мысли. Губы Патча двигались на север, по моему подбородку, нежно касаясь кожи...

— У меня ноги затекли, — брякнула я.

Впрочем, это было ложью лишь отчасти. Я чувствовала сладкое покалывание во всем теле, в том числе и в ногах.

— Я могу помочь, — Патч положил руки мне на бедра.

Внезапно зазвонил мой мобильный. Я подскочила от неожиданности и тут же вытащила его из кармана.

— Привет, солнышко, — раздался веселый мамин голос.

— Давай, я тебе перезвоню?

— Ладно. Что случилось?

Я выключила телефон.

— Тебе лучше уйти, — сказала я Патчу. — Сейчас же.

Он повернул бейсболку обратно. Его губы, которые одни только не оказались скрыты козырьком, сложились в озорную улыбку.

— Ты не накрашена.

— Забыла, наверное.

— Сладких тебе снов.

— Конечно. Обязательно.

Что он сказал?

— Та вечеринка, завтра вечером...

— Я подумаю об этом, — сказала я.

Патч засунул мне в карман листок бумаги. От его прикосновения я почувствовала жар.

— Вот адрес. Я буду ждать тебя. Приходи одна.

Через мгновение я услышала, как за ним закрылась входная дверь. Огненный румянец залил мое лицо. Слишком близко, подумала я. В пламени нет ничего страшного... если не стоять слишком близко. Нельзя этого забывать. Я прислонилась спиной к шкафу, коротко и часто дыша.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Меня разбудил телефонный звонок. Я подскочила и накрыла голову подушкой, пытаясь заглушить звук телефона. Но он все продолжал и продолжал звонить.

Включился автоответчик. Но через несколько секунд звонок раздался снова.

Я вытянула руку в поиске джинсов и вытащила телефон из кармана.

— Алло! — пробубнила я, широко зевая и все еще не открывая глаза.

На другом конце провода слышалось яростное пыхтение.

— Что с тобой случилось? Что случилось с сахарной ватой? И, в конце концов, может быть, ты скажешь, где ты находишься, чтобы я могла приехать и задушить тебя голыми руками!