Сергей Зюзин - Мертвецы из инета. Книга вторая. Нашествие мёртвых
Славик пошёл за ними. Когда он подошёл к автобусу, до его ушей отчётливо донёсся чей-то, звучавший категорично, мужской голос.
–
…Трупы пока останутся здесь, – голос принадлежал одному из мужчин в белых халатах, который разговаривал грузным офицером полиции. – За ними приедут отдельно. Неизвестно, сколько ещё нам по пути в больницу придётся подобрать раненных!
Двое других врачей, тем временем, уже поднимали на ноги обессилевших раненных, которым только что оказали первую помощь, собираясь отводить их к ожидавшим невдалеке машинам скорой помощи. Подошедшие водители последних начали им помогать.
–
Кстати, здесь больше раненных нет? – снова раздался голос всё того же врача. – Может, кто-то из посетителей клуба?
Толстяк в форме офицера полиции в ответ ему лишь молча пожал плечами.
Тут раздался ещё один мужской голос.
–
Павел Ильич! – к разговаривавшему с полицейским коллеге обратился второй из присутствовавших там врачей-мужчин. – Гляди, раненных, кажется, ещё прибывает!
Одновременно повернув головы в сторону «Сахары», и врач по имени Павел Ильич, и разговаривавший с ним офицер полиции, да и все остальные, кто не заметил этого раньше, включая Славика, увидели, что с места схватки стражей порядка с «ожившими» покойниками к ним опять, едва переставляя ноги, шли раненные полицейские. На этот раз их было двое, и они волочили под руки кого-то, вообще никак не шедшего, в гражданской одежде.
И тут! Пронзительный женский визг, буквально переполненный страхом и отчаянием, раздавшийся здесь же, у полицейского автобуса, заставил вздрогнуть их всех. Визжала стоявшая около «доставшегося» ей раненного женщина-врач, с перекошенным лицом смотря куда-то, судя по направлению её взгляда, в сторону лежавших неподалёку на пологе трупов погибших полицейских. В душе у резко повернувшегося к ней Славика сразу шевельнулось какое-то недоброе предчувствие, а когда он проследил за её взглядом, как и все, кто там был, то с ужасом увидел, – принесённые недавно на матерчатом пологе мёртвые полицейские, чью смерть уже успели констатировать медики… Поднимались на ноги!
Первым поднимался с полога тот, у которого внешне на теле не было видно абсолютно никаких повреждений. Шаря перед собой всё такими же выпученными глазами, он легко оттолкнулся от земли руками и через миг предстал перед в страхе смотревшими на него живыми людьми в полный рост. И, на взгляд со стороны, он вполне бы мог сойти за живого, если бы не… Его лицо! По-прежнему застывшее, оно было таким безжизненным, что даже на расстоянии чувствовался уже пронизавший его мертвенный холод!
Ещё меньше сомнений в том, что это был мертвец, оставалось при виде другого поднимавшегося с полога полицейского. Там их не оставалось ни капли, ибо тот по-прежнему держал в руках свою голову! Вернее, в одной руке, которой обхватил и прижимал её к туловищу. Другой же из них, склонившись вперёд, он опирался об землю, помогая себе с неё подниматься. Жуткие кровавые обрывки мышц и обломки позвоночника на обеих частях его разорванной шеи были словно нарочно выставлены напоказ.
И вот первый из них встал на ноги. Кошмарно ухмыляясь своими испачканными запёкшейся кровью губами и шаря перед собой по-прежнему выпученными глазами, он тут же двинулся в сторону окаменевших от ужаса людей.
–
Вы не будете бояться смерти… – заговорил он при этом послышавшимся словно из могилы голосом.
–
Да что же это за ночь! – вне себя от переполнивших его эмоций, испуганно и вместе с тем растерянно громко пробормотал только что разговаривавший с грузным офицером полиции врач. – Они и здесь «оживают»!
–
Эти тоже… – дрожащим голосом подхватила только что кричавшая его перепуганная коллега, попятившись вместе со «своим» раненным к машинам скорой помощи.
–
Час назад в нашем морге было то же самое… – послышался голос ещё не успевшего отойти с раненным третьего из находившихся в тот момент возле полицейского автобуса врачей. Того, что первым увидел идущее от «Сахары» «пополнение» раненных. И его голос тоже был испуган и растерян.
А поднявшийся с земли мёртвый полицейский, между тем, неумолимо приближался.
Раздавшийся там внезапно отчаянный крик Славика вывел всех из испуганного оцепенения.
–
Теперь и они такие! – он оказался одним из немногих, чья реакция на происходящее оказалась хоть сколько-нибудь адекватна. – Спасайтесь!
Правильно отреагировал на опасность и один из раненных полицейских. Тот, что был ранен в живот. Перевязанный, он стоял рядом с только что завопившей докторшей и, увидев причину её визга, сориентировался очень быстро. Видно, потому, что успел уже на собственной шкуре испытать, чем были опасны ходячие покойники. Застонав сквозь стиснутые зубы из-за всё не отпускавшей его, несмотря на обезболивающие уколы, сильной боли в животе, он шагнул в сторону сваленных неподалёку в кучу их автоматов и к ним запасных рожков с патронами.
–
Прости, Алексеич! – проговорил он, завладев одним из них, после чего сразу нажал на курок.
Треск автоматной очереди резко разорвал ту относительную тишину, что царила среди полицейских машин и позволяла не напрягаясь разговаривать. Перестук выстрелов звучал, пока в рожке не закончились патроны, после чего в автомат был быстро вставлен другой и раздалась следующая очередь. Вырывавшиеся из дула пули все оказались направлены наступавшему на живых людей «ожившему» трупу в полицейской форме в шею. Большим и злым роем они впивались в его ещё не до конца омертвевшую плоть, пробивая её, разрывая, выбрасывая в направлении своего дальнейшего полёта её кусочки и брызги.
Зачем он так стрелял, стало понятно, когда голова мёртвого полицейского, почти оторванная, завалилась вбок, повиснув на каких-то, ещё не до конца разорванных, остатках жил и мышц. Сам мертвец при этом застыл на месте.
Раненному же полицейскому снова потребовалось перезарядить автомат.
–
Есть! Есть! Ты смог его остановить! – радостно закричал оказавшийся в тот миг невдалеке от Славика грузный офицер полиции.
Однако, радоваться было рано. На ногах уже стоял второй убитый в «Сахаре» полицейский, тот, которого принесли обезглавленным. По-прежнему прижимая свою оторванную голову к себе одной рукой, другую, растопырив её окровавленные пальцы, он вытянул в сторону застывших от ужаса живых людей и медленно к ним шагнул.
В этот же миг, совершенно неожиданно, со стороны главного входа в «Сахару» стали намного отчётливее и громче доноситься звуки автоматной стрельбы, к которым сейчас добавились едва слышные среди неё одиночные выстрелы из пистолетов. Бросив туда взгляд, Славик увидел растянувшихся цепью на газоне перед «Сахарой» только что, судя по всему, выбежавших из неё полицейских в чёрных бронежилетах и касках, которые, не переставая, палили в сторону её главного входа из автоматов. И здесь к ним, со своими автоматами и пистолетами, присоединились и рассредоточившиеся там ещё совсем недавно полицейские в простом обмундировании. Пули всех их сотнями впивались в уже показавшихся из-за железных дверей «живых» мертвецов, которые буквально тряслись от их попаданий, но всё равно шли, словно этого и не замечая. А вслед за ними оттуда же выходили такие же ещё, ещё и ещё…
В те мгновенья было куда важнее то, что происходило ближе, и Славик вернул свой взгляд на только что поднявшихся у автобуса на ноги мёртвых полицейских. А там уже «пришёл в себя» тот из них, которому только что почти полностью выстрелами из автомата разорвали шею. В тот момент он как раз неуверенно шагнул в сторону живых людей раз, потом другой, третий… И вот он уже заковылял к ним неуклюжей походкой, с каждым шагом всё быстрее, словно спеша отомстить за свою изорванную пулями шею. Он быстро догнал своего жуткого «собрата», который по-прежнему шёл очень медленно, и теперь расстояния до обоих оставалось всего ничего. И этот кошмар с каждой секундой становился всё ближе…
Раненный полицейский, что стрелял по только что «пришедшему в себя» , принесённому из «Сахары» на пологе бывшему сослуживцу, уже успел перезарядить автомат и вновь открыл по нему огонь. Он опять целился ему в шею, наверное, пытаясь её окончательно разорвать. Стреляя, он стал, с перекошенным то ли от ужаса, то ли от ярости лицом, неистово кричать.
В это время к автоматам дотянулись ещё двое раненных полицейских, с перебитой рукой и с выбитым глазом. Ещё несколько мгновений, и они, с перекошенными то ли от ужаса, то ли от ярости лицами, открыли шквальный огонь сразу по обоим внезапно «ожившим» у их автобуса трупам, один из них целясь в остатки шеи одного, другой – почему-то в оторванную голову другого.
–
Уходим!!! – вне себя от охватившего его ещё сильнее ужаса, закричал что было мочи тот из врачей, которого коллеги называли Павлом Ильичём.
В это время Славик, и сам толком не понимая, зачем, повернулся в сторону парка. А там… Там он увидел такое, отчего волосы у него в один миг, уже в который раз за последние часы, встали дыбом. Из под Большой арки главного входа в парк, на площадку перед ним, как раз выходило с добрый десяток, если не больше, таких же, какие напали на «Сахару», мертвяков! Славику даже показалось, что одного из них он узнал! Это вроде бы был тот самый гад, что в зале «Сахары», у него и Эллен прямо на глазах, оторвал какой-то несчастной девчонке голову!
