Луиза Хоффман - Дом интриг

Чтобы хоть как-то снять возникшее между нами напряжение, я рассмеялась и весело сказала:

— Я очень богатая невеста, Сара, и в сущности обязана этим тебе.

— Прошу тебя, Дженни, не смейся надо мной.

— Я не смеюсь, честное слово. Если бы я считала тебя виновной, то не захотела бы помочь тебе.

— Не хочу показаться неблагодарной, Дженни, но мне, правда, не нужны твои деньги.

— Ты получишь их независимо от того, нужны они тебе или нет.

Она отвернулась и подошла к камину.

— Нет, Дженни.

Я подошла к ней и осторожно обняла ее за плечи.

— Я знаю, что ты гордая и упрямая, но уступи хоть раз, Сара! Пожалуйста. Ты отвергла все мои предложения, и я очень обижусь, если ты и впредь будешь относиться ко мне, как к незнакомке, которая попросилась переночевать у тебя дома.

Она потрясенно уставилась на меня.

— Я… Я и не знала, что у тебя возникло такое ощущение. О, Дженни, где я совершила ошибку? Я не хотела, чтобы ты чувствовала себя здесь чужой! Я знаю, что люди меня не понимают, но надеялась на то, что по крайней мере ты поймешь! Я думала, что ты знаешь, как я отношусь к тебе! И что я переполнена радостью от встречи с тобой!

Я несколько скованно сняла руку с ее плеча. Ни одним своим поступком Сара не показала мне, что «переполнена радостью» от встречи со мной. Впрочем, как узнать, что чувствует глубоко в сердце эта странная, загадочная женщина? Мне вдруг стало стыдно. Я почувствовала себя виноватой. Я испугалась, что и в самом деле не способна понять ее. Не смогла заметить тепло, которое запрятано глубоко в ее душе и предназначено мне…

— Дженни, разреши мне по крайней мере считать это ссудой?

— Компромисс — это уже хорошо, но мне не нужны эти деньги.

Она взяла мои руки в свои.

— Ну, хорошо, Дженни. Будь по-твоему. Я возьму, если ты этого хочешь.

— А ты этого хочешь?

Ее лицо осветилось улыбкой.

— Милая, ты же знаешь, что это для меня значит. Я буду счастлива осуществить наконец то, о чем мечтала все эти годы…

— Тогда закончим разговор.

— Хорошо, милая, покончим с этим. Но обещаю тебе, что эти деньги не пропадут. Однажды у тебя будет ферма, которой любой сможет гордиться.

Она обняла меня, и я увидела надежду и счастье в ее взгляде. Впервые за много лет она получила возможность смело взглянуть в свое будущее.

Глава шестая

Восстановить прежние отношения с Джефом оказалось совсем нетрудно, и, по мере того как вечер подходил к концу, между нами все больше укреплялось наше чувство.

Когда мы возвращались домой, Джеф упомянул о Саре и о ходящих по городу разговорах, что она скоро покинет Ирландию и уедет жить со мной в Лондон. Мне ничего не оставалось делать, как рассказать ему о своих безуспешных попытках выманить ее с фермы и о том, что я решила помочь ей материально. Его лицо вдруг приняло озабоченное выражение, и он начал резко возражать.

— Неужели ты не понимаешь, что те фермеры, которым она в свое время продала землю, не захотят теперь с этой землей расстаться, — сказал он горячо.

— Она считает, что как раз с этим проблем не будет и за хорошую цену они на все согласятся.

Я была настроена решительно и считала, что Джефу при всем его рационализме не удастся поколебать мою уверенность.

— Но тридцать тысяч фунтов! Подумать только! Разве была необходимость давать ей так много и сразу? Тебе следовало бы сначала спросить хорошего совета.

— Я говорила об этом с Тимом Паратоном.

— Много он знает о фермерстве! Мне кажется, что тебе нужно было встретиться…

— Прошу тебя, Джеф, — взмолилась я. — Давай не будем портить ветер бесплодными спорами. Я хочу, чтобы Сара получила эти деньги, и никакие твои возражения не заставят меня изменить решение.

— Хорошо, Дженни. Остается только надеяться, что она сумеет найти им достойное применение.

— Меня эта жертва не разорит, а Сара, возможно, вновь сумеет зажить как люди, восстановить чувство собственного достоинства. Я считаю, что, если это произойдет, она сможет без страха смотреть в будущее.

Понимая, что не убедила его, я не стала рассказывать ему о завещании.

Когда он остановил машину около фермы, разговор был уже забыт. Наступила тишина, которая тянулась, казалось, вечно. Я затаила дыхание и прислушивалась к счастью, которое бурлило у меня в душе.

Счастье не отпускало меня всю неделю, пролетевшую незаметно. С веселым сердцем я прожила и следующую неделю. Я проводила много времени с Джефом, и все было бы хорошо, если бы между ним и Сарой наладились отношения. Хотя бы заочные. Но этого не было. После того вечера Джеф ни разу не критиковал Сару, но я чувствовала, что он по-прежнему недолюбливает ее. Я не могла его упрекать за это; когда о нем заходила речь на ферме, Сара тут же напрягалась и становилась подчеркнуто официальной. Постепенно я поняла, что она также недолюбливает Джефа и не доверяет ему, это можно было понять из ее уклончивых ответов и намеков.

Она тепло относилась к Кевину и так же, как и он, полагала, что Джеф помолвлен с Рейчел. Я подозревала, в глубине души Сара беспокоится, что Джефа больше интересуют мои деньги, а не я сама. Я ни на минуту не сомневалась в том, что она печется только о моем благе, чем и склонна была объяснять ее сдержанное отношение к Джефу. Несколько раз я украдкой подмечала в ее глазах выражение крайней озабоченности. Странно, но это был единственный тип эмоций, проявляемых по отношению ко мне Сарой, который казался мне искренним. Я сильно сомневалась в том, что ее доброе отношение ко мне было натуральным. Впрочем, даже ее отношение к Джефу не могло испортить мне счастья.

В конце второй недели я случайно наткнулась в Балликейвене на Рейчел. На ней было синее пальто с капюшоном. Выглядела она, как всегда, очаровательной и холодной. Злость, которую я питала к ней за ее гадкий поступок, давно утихла в моей душе. Если я испытывала теперь по отношению к ней какое-то чувство, то это была жалость. Я знала, что она любит Джефа, и понимала, как ей тяжело сейчас приходится.

Когда мы поравнялись, я улыбнулась ей. Холодно пожав мне руку, она сразу установила между нами приличную дистанцию. Лицо ее было спокойным, когда она заговорила:

— Кажется, я должна извиниться перед вами, Дженни, за тот свой поступок… Вы, конечно, не поверите мне, но знайте, что я пошла на это ради вашего же блага.

Ее лицемерие вызвало у меня раздражение. Я резко проговорила:

— Слава Богу, все обошлось, никому не причинив вреда. Я понимаю, что вам, как репортеру, нужно искать интересный материал. Так что не надо изобретать надуманных оправданий, и давайте не будем об этом.