Олеся Перепелица - Почти мертвые трупы

— Мне нужно кое-то узнать, — как-то слишком спокойно заговорила я, разминая кисть.

— Что именно?

— Все о Ерошине и Свете… Соловьевой, кажется. А еще все, что вам известно о книге.

На меня навалилась апатия и усталость. Хотелось как можно быстрее покинуть это место, но мне надо было узнать всю информацию. Еще раз здесь появляться у меня не было желания, и вряд ли оно вообще когда-нибудь возникнет.

— Хорошо.

Дверь открыли и галантно пропустили меня первой. Я быстро вышла из комнаты, даже не оглянувшись. Мы оказались в одном из безлюдных коридоров, который я видела впервые.

Как ни странно Данил отпустил "спортсмена" и лично повел меня куда-то. Исчезновению парня я была откровенно рада.

Данил шел быстрыми, широкими шагами, и мне с трудом удавалось успевать за ним. Меня еще по-прежнему тошнило. Может, отправиться потом в больницу на всякий случай?

Он открыл дверь одного из кабинетов, приглашающе махнув рукой. Внутри помещение оказалось небольшим, но уютным. Стеклянный стол, диван и пара кресел, а еще огромное окно, выходящее куда-то на улицу. Подойдя к нему, я поняла, что мы находимся этаже на седьмом. Интересно, это тот же район или нет?

Когда я обернулась, в руках у Данила была папка с бумагами, которую он просматривал.

— Вот, о Ерошине, — протянул он мне лист, не отрываясь от просмотра.

Подойдя к столу, я взяла короткое досье. С небольшой фотографии на меня смотрел определенно Александр, хоть и видела я его один раз, да и то уже мертвым.

Александр Данилович Ерошин, двадцать семь лет. Работал менеджером по продажам. Домашний телефон и адрес. Не женат. Детей нет.

Не густо. Я даже перевернула листик, но с другой стороны он оказался девственно чист.

— Не много же у вас информации, — все-таки заметила я.

Данил даже оторвал взгляд от бумаг, немного скривившись. Страха перед ним я уже не чувствовала. Худшее, что называется, уже случилось.

— Да уж, в вашем городе настоящий бардак, — ответил он.

— В каком смысле?

— Мне вчера пришлось приезжать из столицы. Эта сорвавшаяся сделка дорого нам будет стоить, — лениво объяснил собеседник. — Вот и Соловьева.

Взяв еще одно досье, я присмотрелась к фотографии. Первое, что я заметила, это зеленые глаза — у Астахиной они были голубыми. Но, если распустить волосы, наложить другой макияж, и снова же поставить линзы…Черт.

— Так понимаю, это та самая Светлана Астахина, сестра нашумевшего Дмитрия? — произнес у меня над ухом собеседник.

— Похоже, что да. Как вы только раньше не заметили? — не смогла я сдержать колкость.

— Это я уже уточню потом, — тоном, не предвещающим ничего хорошего, заметил собеседник. — И что же ей здесь понадобилось?

— Не знаю, — пришлось признать мне. — Пока не знаю. Что у вас за отношения с Дмитрием Астахиным?

— Он часто уводил у нас выгодные заказы, не более.

— Как ваши люди оказались у его дома? — чувствуя себя следователем во время допроса, спросила я.

Данил опустился на диван, доставая пачку сигарет и придвигая к себе пепельницу.

— После пропажи книги и гибели Ерошина мы стали искать вора. Первая мысль была, конечно, о Дмитрии. "Сигилы черной магии" экземпляр редкий, он очень хорошо охранялся, причем не только обычными методами. Вы, Вера, должны понимать, о чем я. Украсть из нашего хранилища мог только он, даже здешние сотрудники не обладали достаточным доступом. Поэтому была установлена слежка за домом Астахина. Теперь вопрос, он это был или нет, отпал.

— А Ерошин… Он как-то связан с книгой? Кто он вообще? Или это досье все, что у вас есть?

— Александр, он… — чуть запнулся Данил, подбирая слово. — Он обладал редким даром, насколько мне известно, — Ерошин был самым настоящим антимагом. На него не действовал ни один вид воздействия. Работал он… скажем так, он заметал следы и общался с некоторыми несговорчивыми клиентами.

— То есть, он был убийцей, — грубо заметила я.

Данил чуть усмехнулся и кивнул.

— Где он был в ночь кражи?

— Никто не знает, но работы в ту ночь у него не было.

— На следующий день к Ерошину на квартиру пришли из "Отвергнутых". Они кого-то подозревали?

— Да, как мне доложили, тогда как раз узнали о пропаже книги, и подозрение пало на Астахина. Смерть антимага в ту же ночь выглядела в этом контексте странно. Здесь подумали, что, возможно, он был поблизости и застал кражу. Правда, не совсем понятно, как Астахин смог его убить… Впрочем, теперь все выглядит совсем странно.

Диван был мягким и меня неуклонно начало клонить в сон. Нет, надо добраться наконец-то до своей квартиры. Помассировав виски, я снова посмотрела на собеседника.

— Это вы устроили аварию Свете?

Брови собеседника взлетели вверх.

— Зачем? Учитывая, что нам было неизвестно, что она вообще замешана в этом деле, это было бы немного нелогично.

— Плохо… — пробормотала я.

Я снова посмотрела на покрасневшую руку — точно вывих. Еще и на лице наверняка синяки… Ах да, я еще и жизнь свою заложила полчаса назад. Какие мелочи.

Усталость и стресс как-то вдруг навалились на меня. Стало нестерпимо жалко саму себя. Ненавижу такие моменты.

— Туалет следующая дверь по коридору, — внезапно сказал Данил, как будто прочтя мои мысли.

Кивнув то ли ему, то ли самой себе, я быстро направилась в указанном направлении. Нужная комната нашлась очень быстро. Закрыв дверь на замок, я включила воду, чувствуя как к глазам начали подкатывать слезы.

Сдержав их, я посмотрела в зеркало. Волосы были всклочены, на скуле виднелся фиолетовый синяк, губы покрывала тонкая пленка запекшейся крови, а под глазами отчетливо виднелись круги и чуть потекшая тушь.

Сглотнув ком в горле, я начала умываться, чтоб хоть немного привести себя в божеский вид. Руки дрожали, как будто у меня внезапно началась болезнь Паркинсона. Смыв остатки макияжа, я вдруг почувствовала, что больше не могу сдерживаться. Из глаз все-таки покатились слезы… Я буквально сползла по стенке, закрывая ладонями лицо. Весь ужас ситуации наконец-то дошел до уставшего мозга.

Я дала магическую клятву, черт побери! И если я не найду эту проклятую книгу, то могу мгновенно лишиться силы, а значит и жизни… Я просто перегорю, сожгу себя изнутри, ведь просто так силу забрать невозможно. Уж Данилу это, похоже, было хорошо известно. Сволочь! И еще Скупщик, которому я тоже обещала найти книгу. Как я ему объясню, что должна отдать ее "Отвергнутым"?!

Не знаю, сколько я так просидела, полностью поддавшись истерике, но, наконец, я смогла взять себя в руки. Вытерев слезы, я еще раз умылась, а затем, переведя взгляд на свое отражение, я чуть хриплым голосом произнесла: