Павел Комарницкий - Старая сказка

Иван набрал воздуха так, что лёгкие трещали. Сейчас он ей…

Воздух вышел, как из проколотой шины. Она права, права, и нечего возразить. Ещё три недели назад — да без базара! А сейчас?

Тамиона сидела, грустно подперев рукой подбородок. О чём думает? Может, о детях, или о муже взгрустнулось, а он лезет под шкуру…

— Да ладно, Ваня — сержант вздрогнул, ещё ни разу Тамиона не называла его так — без твоей болтовни мне было бы сейчас ещё хуже. Так вот — ты был солдатом, вооружённым рабом, безропотным орудием убийства в руках ваших генералов и прочих командиров, которых у вас тьма-тьмущая. Ты именно воевал. Ты сделал своё дело — и оружие у тебя отобрали, и честь твою отобрали: какая может быть честь у раба? Не обижайся, я говорю правду. А вот если бы на тебя напали… ну, к примеру, бандиты, и ты их убил, защищаясь — можно ли сказать, что ты воевал?

— А у вас?

— А у нас солдат нет — только воины. Простые воины — те, кто встаёт в строй по призыву короля и королевы, чтобы защитить наш народ, и рыцари — те, кто в строю постоянно. Вот Таэль и Диэль рыцари.

— А Киннор? Ты его называла — магистр…

— О, магистр — это не просто рыцарь, вернее, не только и не столько рыцарь. Он владеет… Ну, скажем, высшей магией, так тебе будет понятней. Магистры есть далеко не в каждом эльфийском Доме.

Тамиона долила себе из серебряного кувшина.

— Хочешь вина, Ваня? А я хочу. Устала.

Иван смотрел осторожно. Напьётся девушка…

— Да не напьюсь. Так что ты ещё спросил?

— Ты вот говорила: за время правления королевы Элоры никто из эльфов не погиб. За сотню-то с лишним лет?

— Ты не понял, или забыл. Я сказала, никто из эльфов не погиб безвозвратно.

Иван хлопал глазами.

— А что, можно погибнуть возвратно?

Девушка вздохнула.

— Нет, эфемеры положительно все тупые. А чего ты тут ждёшь, если не секрет?

Всё верно. Чего он ждёт, как не возвращения с того света своей любимой? Дурак…

Тамиона усмехнулась.

— Мы, эльфы, гораздо живучей вас, эфемеров. Но даже убитый эльф зачастую может быть оживлён. Это ваши трупы разлагаются в слизь за пару дней. Наши тела нетленны — слышал такое слово? Никакие микробы не могут поселиться в теле эльфа, даже убитого, поэтому тело погибшего не разлагается месяцами, и его можно оживить.

Иван уже ничему не удивлялся. Понятно, бессмертные, понятно, нетленные… Чего такого? С каждым может случиться…

— Ну а если, к примеру, снарядом разорвёт?

— Это смотря как. Если голова цела, то проблем особо нет — новое тело будет не хуже старого. Ну а если совсем… Что ты знаешь о душе? — внезапно спросила Тамиона.

Иван снова заморгал. При чём тут душа? Напилась-таки… Но глаза девушки смотрели ясно-пронзительно.

— Так что ты знаешь о душе?

— Душа — поповские байки… — выдал Иван заученное в школе.

— Понятно — поморщилась Тамиона. — Тогда дальнейший разговор бессмыслен.

Она вдруг придвинулась к Ивану вплотную.

— Как же ты собираешься жить с навкой?!

— Есть сигнал! Иосиф Наумович, есть сигнал!

Николай Ильич радостно вертел рукоятки осциллографа. Челюсть сидящего напротив Эриха отвалилась, глаза выкатились из орбит.

— Доннерветтер! Не может быть! Сейчас только одиннадцать!

Майор тоже выглядел ошарашенно. Он метнулся к ящику, красовавшемуся в центре стола, отщёлкнул замки и откинул шарнирную крышку.

В центре ящика на полированной мраморной подставке, в окружении чувствительных фотоумножителей покоился крупный кристалл. Глаза майора тоже округлились. Кристалл Поиска, обычно дававший едва заметную простым глазом короткую вспышку, раз в сутки, в полдень, теперь светился ровным, всё усиливающимся алым светом, отчего на пыльном чердаке, казалось, разгоралось невиданное сказочное сияние.

— Иосиф Наумович! — отчаянно возопил Николай Ильич — да закройте же крышку! Умножителям же каюк!

— Им и так каюк, Коля — майор зачарованно смотрел на Кристалл Поиска, сиявший алым светом, как некий сказочный Аленький Цветочек — Такая красота, а мы и не знали…

Теперь все трое смотрели на пылающий Кристалл не отрываясь, позабыв про приборы, позабыв про время… Сияние Кристалла вдруг разом померкло, и люди внезапно ощутили резкую тоску, острое нежелание возвращаться из сказки на пыльный чердак пустой школы.

Майор шумно вздохнул, разрушая очарование, и люди разом задвигались.

— Ну что, дорогой Эрих? Не так давно некто сомневался в моём рассудке…

— Всё, господин майор — немец поднял руки высоко вверх — вторично признаю ваше полное превосходство. Вы есть колдун?..

— Дорогой Эрих, как вы не дошли до очевидной истины — майор засмеялся — Любой русский способен сотворить чудо, если его как следует припереть в углу!..

— …Вот так, Тамиона Батьковна — Иван едва заметно улыбнулся — Да, мы смертны, да, всей жизни у нас лет шестьдесят-восемьдесят, это если кому повезёт. И портимся мы, как грибы сыроежки — раз, и сморщился. Но любить мы умеем не хуже вас, уж ты поверь, и женщины наши рожают детей в муках, и страдают за них не меньше вашего. И уж точно не меньше вашего страдают, потеряв — ведь мы, люди, гибнем всегда безвозвратно.

Девушка неожиданно провела рукой по его ладони.

— Бедный Ваня…

Похоже, таки напилась.

Иван помолчал, не зная, как себя вести, и вдруг совсем неожиданно сказал:

— Знаешь, я и вправду тогда взял вас за горло. И не жалею, ты уж не обессудь. Но скажу тебе так — если бы ты тогда… отнеслась ко мне просто по человечески, ну пожалела, что ли — я просто подарил бы тебе этот ваш Ключ. Я не вру. Вот так-то…

Тамиона внезапно метнулась к окну.

— Вернулись! Уже вернулись!

Иван тоже подошёл к окну. На высоте метра над землёй внезапно из ниоткуда возник зеркально-стеклянный шар, похожий на громадную ёлочную игрушку, мягко осел в гущу крапивы. Люк шара открылся настежь, и из люка выбрались одетые в облегающие комбинезоны эльфы, Таэль и Киннор, разом подали руки, и королева Элора выпорхнула из люка, прекрасная, как всегда, несмотря на некоролевский наряд — на ней был такой же комбинезон. Лётная форма, не иначе, подумал вдруг Иван. И вообще, все трое просто сияли. Интересно, как они там помещались, в обнимку, что ли? Шар-то не так велик…

Королева уже шла к дому, сопровождаемая обоими эльфами. На полдороге Киннор, будто спохватившись, вполоборота махнул рукой — шар исчез на месте, как не было. Вон как… Вот почему никто не видит, как они здесь трудятся, подумал Иван. С такой-то техникой, пожалуй, никакая ПВО не страшна.

А эльфы уже входили в зал, и Тамиона порхнула им навстречу. Движения её были лёгкими, как всегда, и не скажешь, что полкувшина вина того…