Игорь Исайчев - Проклятая деревня

Баринов швырнул ставший бесполезным арбалет в вампира, атаковавшего настоятеля и попытался развернуться, чтобы помочь девушке, но не успел. Стальные пальцы вцепились в плечи, пытаясь опрокинуть навзничь, а по металлу ошейника мерзко скрежетнуло.

Опер резко присел, изо всех сил оттолкнувшись ногами. Кувырнулся назад через противника, одновременно изловчившись выдернуть из петли на поясе заточенную деревяшку. Оказавшись сверху, с размаху всадил ее в оскаленную пасть бывшего сослуживца, одного из лейтенантов, привезенных Коркиным его задерживать. Это открытие совсем не ошеломило Баринова, а скорее всколыхнуло в глубине души чувство злорадного удовлетворения. Наглый бугай никогда не нравился Сергею и сейчас получил по заслугам.

Тем временем крошечная кухня распухла от грохота борьбы, треска сокрушаемой мебели, топота множества ног.

«А-а-а!!! С-с-суки!!!» – Разъяренным медведем ревел настоятель, направо и налево молотя кулаками. А Сергей, пытаясь уловить в адской какофонии голос Ольги, рванулся к выходу, сметая с дороги яростно шипящую тварь, в прыжке доставая ногой еще одну, и в эту секунду отключаясь прямо на лету. Его сознание сдуло, словно слабый огонек свечи ураганным порывом ветра.

...Очнулся Баринов от холода и разрывающей череп тошнотворной боли. Попытался разлепить склеенные ресницы, но первая попытка не удалась, как, впрочем, и вторая. Тяжело ворочая категорически отказывающимися соображать мозгами, он пытался сообразить, где находится, и что с ним произошло?

Когда отхлынула первая волна непереносимой боли, оставляя после себя бухающие толчки крови в ушах, Сергей вдруг вспомнил все сразу. На мысленном экране полыхнула картинка, как он рвется сквозь шипящую и рычащую ораву туда, где оставил Ольгу, но на этом воспоминания обрывались.

Баринов несмело пошевелился, царапнув обнаженную кожу спины о шершавую кору. Переступил босыми ногами по колючей опавшей хвое, и с тоской ощутил, как в желудке растет знакомый ледяной ком.

«Только не это… За что?.. Почему я?» – Метались в голове обрывки панических мыслей. Слишком свежа оказалась память о том наваждении, с которого все началось. Сергей рванулся и с ужасом осознал, что накрепко прикручен веревкой к дереву. Только поэтому, будучи без чувств, он оставался в вертикальном положении.

Холодный пот, обильно выступивший из пор кожи, ручейками катясь по лбу и щекам, наконец, растворил запекшуюся корку крови и опер сумел приподнять веки. Его привязали на самом краю большой поляны. В прозрачном предутреннем тумане, на полегшей, седой от росы траве угадывались десяток темных фигур, образующих неплотный круг.

В центре, глыбой непроницаемого мрака возвышался широкоплечий великан в длинном черном плаще с надвинутым на лицо капюшоном, из-под которого свисали неухоженные сивые космы. Почему-то только его одного Баринов видел очень резко, тогда как остальные плыли и двоились.

И еще Сергей отчетливо слышал черного, как тот негромко бормочет на незнакомом языке. Голос постепенно становился все громче, наливался гнетущей силой, сдвигаясь в спектр низких частот. И вдруг тяжелым басом, на чистейшем русском языке, он раздраженно спросил:

– Сколько еще мне ждать собаку? Скоро утро, а ритуал так и не закончен.

– Они уже рядом, господин, – ответила женщина. – Только заклинаю, не трогай мальчика! Хватит крови! Он не сделал тебе ничего плохого!

– Я вижу, в прошлой жизни ты была неравнодушна к нему, – насмешливо пророкотал гигант. – В тебе еще слишком много от смертного. Забудь. Скоро ты окончательно убедишься, что он недостойная внимания пыль, – черный исполин развернулся, резко взмахнув полами плаща, и широко зашагал к противоположному краю поляны, а остальные гуськом потянулись следом.

«Эх, Мариночка... Спасибо тебе за заботу, милый мой следователь, – теперь Сергей легко узнал голос. – Кабы знать раньше… А теперь у меня есть Оля… Оля? – Баринов дернулся, как от электрического разряда. – Где она? Что эти твари с ней сотворили?»

В отличие от наваждения, наяву Сергей мог вертеть головой свободно, чем не преминул тут же воспользоваться. Он не ожидал увидеть ничего хорошего, и не обманулся в предчувствиях. На соседних деревьях обвисли три опутанных веревками тела. В ближайшем опер, по окровавленной бороде и клочьям камуфляжа, с оборвавшемся сердцем опознал священника. Похоже, святого отца драла клыками вся свора, не оставив на нем ни одного живого места.

Сглотнув горький ком, Сергей заставил себя отвести взгляд от останков настоятеля, а в том, что тот мертв, не было никаких сомнений, и посмотреть на распятых по соседству. Два знакомых инспектора дорожно-патрульной службы, с обглоданными до костей шеями, безжизненно таращились в пустоту.

«И этих тоже достали…. Вот уж точно – от судьбы не уйдешь... Знать, скоро и мой черед. Обидно, до майора всего-то месяц не дотянул. Жену, наконец, нашел. А теперь что, все? Вот так запросто падаль ходячая сожрет заживо?» – неслось в его голове.

Впавший в отчаяние Баринов не сразу сообразил, что давление пут неожиданно ослабло. Через секунду разрезанная веревка упала вниз и Сергей, не веря в неожиданное спасение, обессилено опустился на корточки, затем медленно обернулся. Бледная как мел, с расцарапанной щекой и растрепанными волосами Ольга, смотрела на него полными боли, горячечно блестевшими глазами.

Сергей, затаив дыхание от страха, что расстроенная психика выдает желаемое за действительное, и все это ему только чудится, потянулся к ней. Коснулся кончиками пальцев тонкой кисти, вынул и аккуратно опустил на землю зажатый в кулаке нож. Потом рванул девушку к себе и крепко прижал к груди.

Сергей, зябко подрагивая, одной рукой обнимал Ольгу, а другой до боли вцепившись в собственные волосы, мучительно пытался понять, что дальше. Пока Баринов был без сознания, его раздели до пояса и лишили обуви. Но сейчас Сергею было плевать, одетый он, или голый. Опер никак не мог сообразить, каким образом ему добраться до вампира, и при этом уберечь собственное горло от клыков чудовища.

А время неумолимо уплывало в вечность, и вот-вот из-за горизонта должно было показаться солнце. Кровососы готовились завершить непонятную церемонию и раствориться в лесу до следующей ночи, чтобы снова губить невинные души, пополняя темную армию.

Сергей с Ольгой спрятались в подлеске у самого края поляны и хорошо видели, как там вновь началось движение. Черный великан занял место в центре, а к нему подтянулись фигуры помельче. И тут Сергея окатило жаркой волной, потому что он вдруг понял, как ему достать упыря. Осознание смертельной опасности задуманного, наполнило тело звенящей легкостью, и только гипертрофированное чувство долга сумело задавить инстинкт самосохранения. Сейчас Баринов ни на секунду не задумывался о каких-то высоких материях, о готовности совершить подвиг, принося себя в жертву. Он просто делал свою привычную работу.