Иннокентий Соколов - Бог из глины

Согласно маршруту, ему предстояло посетить близлежащий городок, знаменитый как курортное местечко, полное разных достопримечательностей. Чудная природа, любоваться которой, совершенно не было времени. Леса, речка, монастырь, — в общем, все, что душе угодно. Зимой этот горе-курорт вымирал, чтобы весной-летом превратиться вновь в шумный улей.

Перед въездом в город, дорога спускалась под большим уклоном, приходилось соблюдать осторожность, чтобы не вылететь за ограждение — слева от дороги, высокий обрыв заставлял поверить в то, что лучше не спешить некоторое время, по крайней мере, до тех пор, пока не покажется дорожный знак, на котором большими буквами было выведено название этого чудного местечка.

На все про все ушло чуть больше часа. По правде, говоря, можно было бы вообще не приезжать сегодня, но Сергей пожалел об этом чуть позже — после обеда резко похолодало, задул северный ветер, заморосил мелкий дождик, отчего лобовое стекло становилось матовым из-за наледи, покрывающей его толстым слоем. Дворники уныло царапали лед, впрочем, совершенно безрезультатно. Приходилось вылезать, и ругаясь оттирать стекло тряпкой, предусмотрительно смоченной бензином. Это помогало, хотя и не надолго.

Основное развлечение поджидало впереди. Вода, все утро сбегающая по дороге веселыми ручьями, замерзла, и первая попытка взобраться наверх, оказалась пустой. Сергею удалось преодолеть половину подъема, после чего машину занесло, и ему чудом удалось не зацепить торчащий из снега бетонный столбик ограждения.

Пришлось задом катиться вниз — на его "Москвиче" зеркала заднего вида были вынесены на крылья передка, и благодаря чудной погоде, с таким же успехом можно было бы смотреть в собственную ладонь. Пришлось катиться назад, приоткрыв дверцу, и выглядывая из нее, словно паяц из деревянной шкатулки. Мимо промчалась дорогущая иномарка с полным приводом — Сергей проводил ее завистливым взглядом.

Следующая попытка оказалась хуже предыдущей. Он не успел набрать скорость, и пришлось останавливаться, не пройдя и четверти подъема. Лысая резина скользила по льду, машина отчаянно буксуя, все норовила развернуться поперек дороги. Пару раз, Сергею пришлось сдерживать дыхание, сжимая руками бесполезный руль.

От того, что приходилось все время вертеть головой, выглядывая, что творится сзади, заболела голова. Потратив чуть больше часа, Сергей с тоской понял, что придется тащиться по объездной дороге, делая многокилометровый путь по безлюдной дороге, что пролегла вдоль бескрайних колхозных полей (или как стало модным называть сейчас — фермерских угодий). Погода и наступающая темнота не добавляли оптимизма. Словно в наказание повалил снег, отчего дорога домой стала напоминать волшебный путь к неуловимому счастью.

Проскочив пару деревень, Сергей вынужден был признаться, что эта дорога совсем не на много лучше той, по которой ему так, и не удалось вернуться домой. Ветер усилился, и, оттирая стекло замерзшими пальцами, Сергей проклял тот миг, когда решил заехать в тот гребаный городишко, соблазнившись возможностью немного подзаработать.

Все произошло где-то на половине пути. Потеряв опору, "Москвич" как-то вдруг засуетился, взревел двигателем. Сергей крутанул руль, запоздало пожалев о столь опрометчивом поступке, на миг, растерявшись, выжал сначала тормоз, а потом зачем-то газ.

Машину выбросило с дороги в поле. Захрустел, ломаясь, тонкий слой слежавшегося снега, и "Москвич" наполовину погрузился в белую снежную постель. Сергей выругался.

Хуже этого нельзя было ничего придумать. Если он не выберется в ближайшие час-полтора, снег завалит машину так, что придется не один день выкапывать ее, освобождая из снежного плена.

С трудом он открыл дверь, вывалился из машины, и тут же по колено провалился в снег.

— Черт!

От дороги к обочине протянулись неглубокие колеи — следы колес. Сергей с тоской провел по ним взглядом. В углублении асфальта, чуть поблескивал ровный слой льда. Сергей протопал к багажнику, даже не представляя, каким образом выбираться из ловушки.

Лопаты в багажнике не оказалось, впрочем, иного он и не ожидал — откуда ей там взяться, если лично он никогда не задумывался о том, что когда-нибудь попадет в подобную переделку. Буксировочный трос, запаска и пустая канистра вряд ли годились для того, чтобы откопать машину.

Сергей захлопнул багажник. Все что ему требовалось — любой предмет, который можно использовать как лопату. Пока не поздно.

Решение пришло внезапно. Сергей бросился к двери — на переднем пассажирском сиденье лежала рабочая папка. Сергей осторожно вытряс из нее документы — карточки для заказов, рекламные буклеты и прочий бумажный мусор.

Следующие полчаса он отбрасывал снег папкой, очищая путь. От того места, где остановилась машина, до самой дороги он прокопал широкую траншею, достаточную для того, чтобы выехать. Затем завел двигатель, и осторожно выжал сцепление.

С четвертой попытки ему удалось выбраться на дорогу. К тому времени, как вдалеке показались огни родного города, окончательно стемнело. Ветер стих, и снег прекратил усыпать дорогу белыми хлопьями, но Сергею было достаточно и того, что пришлось пережить за день. Отчаянно болела голова, и хотелось только одного — поскорее попасть домой, забраться в теплую ванну, и прикрыть глаза, наслаждаясь теплом и покоем.

Он устал так, что даже неудобное сиденье автомобиля, казалось мягкой пуховой подушкой. Огромной подушкой, в которую можно зарыться лицом, и замереть, закрыв глаза, вдыхая мягкий неуловимый аромат домашнего уюта.

Сергей уставился на дорогу, но странное чувство — он словно вырубился, хоть и продолжал рулить, объезжая препятствия. Он видел машины, пост ГАИ, мимо которого проехал, предусмотрительно сбавив скорость, но в мыслях он был уже дома, скинул одежду и пробовал горячую воду, присев на краешек ванны. От воды поднимался пар, она пахла хвоей, а на кухне жена заварила крепкий, ароматный кофе, нажарила гренок — сейчас он погрузится в горячую воду, и Надя принесет на легком пластмассовом подносе кофе. Он будет блаженствовать, прихлебывая из огромной чашки, не обращая внимания, что все еще в дороге, и до дома нужно успеть добраться, пока черная зима не заполнила мир своей холодной темнотой, и яркие оранжевые огни снегоуборочного грейдера, сверкают впереди непонятной тревогой, возникнув ниоткуда, словно два глаза, приближаются, наплывая, помаргивая от нетерпения встречи, и уже не успеть, не затормозить, вернее нога надавила на педаль тормоза, но от этого только хуже. Машину закрутило.

Удар!

Он здорово приложился об руль лицом. В ушах зазвенело, и на миг ему показалось, что из них польется кровь.