Татьяна Королева - Тимур и его команда и вампиры

— Коля, ты далеко собрался? — окликнул он внука.

— На станцию, вожатого в Москву провожаем! — бросил мальчуган. Вся ватага прибавила шагу, поспешила свернуть на Зеленую улицу и скрылась из виду.

— Беда! Твой дед дома сидит! — вздохнул Гейко. — Как же мы возьмем альбом?

— Ничего. Подождем — у него сегодня ночное дежурство в амбулатории, заступает в двадцать два часа, — порадовал приятелей Колокольников-младший.

— Здорово! Тогда я с вами останусь, охота на карточках посмотреть, что за ферзь такой твой дядя, — рассмеялся Цыган. — Уеду на последнем, в двадцать три ноль-пять. Идет?

— Идет!

— Айда на речку?

— Давай!

— Погодите! Стоп! — Тимур остановился у крашеных ворот дома старухи Симаковой, помеченных красной звездой, — на этих воротах три дня как наш знак поставлен. Кто ставил?

— Я, — ответил Коля.

— Так почему же у тебя верхний левый луч звезды кривой, как пиявка? Люди увидят, смеяться будут! — Тимур вытащил из кармана алюминиевый тюбик с краской, аккуратно подправил и выровнял линию. — Взялся сделать — делай хорошо!

Обновленная звезда засияла во всей красе.

…Женька, зажмурившись, стояла посреди комнаты. Вдруг она вскрикнула — руку словно прижгли каленым железом, там, где был голубоватый шрам в виде лилии.

Дыхание перехватило от боли, она встряхнула головой и резко выдохнула:

— Извините, мне некогда — сестра велела прибрать в доме и запретила болтать без дела с посторонними.

— Я как раз по делу — спешному и очень важному, — рассмеялся сосед и поставил на подоконник обувную коробку, перевязанную атласной лентой. — К тому же я совсем не посторонний, а хороший знакомый твоей сестры. Ольга не будет тебя ругать, даже если я влезу в окно!

— Если вы знакомый сестры, пусть она вас и впускает!

Девушка распахнула окно — рама открывалась наружу — так неожиданно и сильно, что столкнула незваного гостя с подоконника. Потом резко захлопнула створку и отвернулась, нимало не интересуясь его дальнейшей судьбой.

Глава 11

Арман свалился куда-то вниз, рухнул в заросли крапивы и амброзии, вспугнув легкокрылых бабочек. Его костюм измялся и перепачкался. Старинная лайковая перчатка, пропитанная особым ароматическим составом знаменитого парфюмера Патрика, верой и правдой служившая ему, треснула по шву и разорвалась. Но спасла его от большой беды! Прикосновение крапивы к обнаженной коже вампира способно лишить его жизненной силы, парализовать на долгое время — нарядная коробка улетела в самые заросли опасной травы, так что о ней можно было забыть.

Арман брезгливо поморщился, отряхнул с пиджака налипшую травинку и направился к забору дачи. Он презирал несовершенство даже в мелочах — ему требуется срочно переодеться. Но вампира ждало неприятное открытие — пока он попусту тратил время на несговорчивую девчонку, дефектную пентаграмму успели исправить. Неведомая стальная рука заманила его сюда и захлопнула в ловушке!

Он прислонился к стволу дерева, где тень была самой густой, прикрыл веки.

«Что за страна такая? — думал он. — Что за дивная и непонятная страна, в которой никто не верит в душу, но все носят кресты, а медицинские профессора предпочитают скальпелю — деревенскую магию. Что за страна, в которой, сколько ни ищи, все равно не найти простых законов и прямых дорог; а есть одни только глубокие тайные ходы, которые не завалить, не заложить, не засыпать. Что за страна, где золото и деньги не значат ровным счетом ничего, где честные люди боятся милиции больше, чем воров; где добро можно делать только в глубокой тайне. Что за удивительная страна, где даже малые дети знают Великую Тайну Братства и крепко хранят ее от взрослых! Видно, предстоит мне не легкий бой, а смертельная битва…»

Арман печально посмотрел вверх — над его головой беззаботно шелестела листва, а еще выше плыли ватные облака. Горько, что проклятым заказан путь в небо, — он мог бы взмыть как красивый и сильный стервятник и с высоты посмеяться над ржавым дачным забором, вернув себе свободу.

Впрочем, чтобы перемахнуть забор, превращаться в птицу совсем необязательно — толстая ветка дерева, не ведавшего границ дачного участка, тянулась со двора на улицу. Можно было рискнуть и перебраться по ней над забором. Он подпрыгнул, уцепился за ветку, как за перекладину, и подтянулся. Пришлось изобразить среди листвы довольно рискованный акробатический этюд, но усилия того стоили.

Он снова свободен! Арман спрыгнул в мягкую пыль, и от него шарахнулась девушка в желтом платье с крупными черными горошинами.

— ОЙ! — взвизгнула девушка. Это была Ольга.

Арман отдышался и галантно приподнял шляпу:

— Какая неожиданность! Не скрою — весьма приятная!

— Неправда! — нахмурилась девушка. — Вы нарочно прятались в нашем дворе и ожидали меня. Потом забрались на дерево и перескочили через забор! Я все видела!

— Действительно… Мой секрет раскрыт, отпираться глупо… — Лишившись перчаток, он чувствовал себя крайне неуютно, но испытывать благосклонность судьбы, пренебрегая встречей, не собирался. — Простите, что напугал. Да, я ждал вас, Ольга…

— Зачем? — тихо спросила девушка.

— Вы хорошо играете, поете, у вас прекрасные, чистые глаза! Только вы одна можете меня спасти… — взял девушку за руку, но его пальцы были такими холодными, что Ольга неподдельно испугалась, прошептала:

— С вами случилось что-то ужасное?

— Нет. Но может случиться! — Арман выдержал драматическую паузу. — У меня нет аккомпаниатора… Я вас очень — очень прошу! Выступите со мной! Хотите, я на колени перед вами встану?

Он действительно опустился на одно колено, прямо в светлую, теплую пыль.

Из-под чужого дачного забора выскочила маленькая собачонка и залилась лаем при виде странной пары:

— Что вы, что вы — не надо! — Ольга растерялась, торопливо выдернула руку. — Я и так согласна, без колен!

— Видите, какая история — меня уговорили выступить в клубном концерте, отказываться уже слишком поздно, а здешний тапер не знает оперу Верди «Риголетто»! Смешно. Вы ее, конечно, знаете?

Ольга кивнула:

— Да, я разучивала… только на рояле…

— На рояле даже лучше!

— Но у вас баритон…

— Неужели я произвожу такое скверное впечатление? Неужели я хоть чем-то похож на потрепанного развратника-герцога? На пошлого человека с тенорком? — Арман рассмеялся, запрокинув голову и придерживая шляпу. Блеснул ряд белоснежных, ровных зубов. — Нет. Я пою исключительно заглавные партии!